Ленин. Социально-теоретическая реконструкция

Летом 1893 г. Владимир Ульянов делал наброски к работе «Кто такие “друзья народа” и как они воюют против социал-демократов?» и параллельно с этим выступал в нелегальных кружках, нападая на народничество, а также делал рефераты о различных произведениях К. Маркса, прежде всего для ссыльных революционеров. В начале года он прочитал рассказ А. П. Чехова «Палата № 6», произведший на него необычайно сильное впечатление. Анна Ильинична вспоминала, что Владимир сказал ей: «Когда я дочитал вчера вечером этот рассказ, мне стало прямо-таки жутко, я не мог оставаться в своей комнате, я встал и вышел. У меня было такое ощущение, точно и я заперт в палате № 6». [109]

Новым поворотом в его жизни стало то, что в августе 1893 г. он покинул Самару и, проездом через Нижний Новгород и Москву, переехал в Петербург. В Петербурге он проводил большую часть своего времени в библиотеках, но вскоре нашел себе серьезное общество в кружке студентов Технологического института. Членами этого марксистского кружка, в который вошел Владимир Ульянов, были революционеры, с которыми была связана практически вся его дальнейшая революционная и политическая деятельность: Г. Б. Красин, С. И. Радченко, Г. М. Кржижановский, В. В. Старков, П. К. Запорожец, А. А. Ванеев, М. А. Сильвин. Первым впечатлением будущих друзей Владимира от встречи с ним была его поразительная эрудиция. Он прекрасно знал экономическую литературу, труды К. Маркса и Ф. Энгельса, большой авторитет придавал ему полемический задор, горячность, страстность и сила убеждения. [110]

В январе 1894 г. Владимир Ильич навестил своих московских родственников и одновременно, по уже сложившейся у него привычке, посетил нелегальные марксистские группы. Его аргументы в споре с народником Воронцовым были с одобрением отмечены даже в донесении агента охранки. Это было первое публичное выступление молодого Ульянова в Москве. Когда он вернулся в Петербург, с ним установили связь и рабочие, теперь уже не только он «приходил к другим», но стали «находить» и его самого. [111] Известность и авторитет Ульянова среди членов революционно настроенных групп быстро росли. В начале февраля он появился и в «салоне» инженера Р. Э. Классона, в котором сходилась для дискуссий марксистская и интересовавшаяся Марксом интеллигенция. Здесь в конце 1894 г. Владимир впервые встретился с Н. К. Крупской, которая позже, во время сибирской ссылки, стала его женой. [112] По воскресеньям он навещал Н. К. Крупскую, которая жила с матерью на Невском проспекте. На квартире Р. Э. Классона Владимир встретился с т. н. легальными марксистами, прежде всего с П. Б. Струве и М. И. Туган-Барановским, с которыми после нескольких лет сотрудничества у него начался долгий спор, потом — политическое противостояние, а еще позже со Струве, который оказался в лагере контрреволюции, на службе у Деникина и Врангеля, — борьба не на жизнь, а на смерть.

Исторический спор между Лениным и Струве [113] был осложнен психологическими мотивами [114], но в 90-е гг. еще казалось, что их отношения развиваются нормально, больше того, в то время они носили даже дружеский характер. Ранее в советской исторической науке дружеская связь между Лениным и Струве отрицалась или замалчивалась. [115] В 1907 г. Ленин упомянул об их первой встрече, снова опубликовав свою критику книги Струве, первоначально являвшуюся рефератом под названием «Отражение марксизма в буржуазной литературе». На обсуждении этого реферата в квартире на берегу Невы собрались социал-демократы, которые — прежде всего группа Мартова и Ленина- год спустя создали революционную организацию «Союз борьбы за освобождение рабочего класса», а также «легальные марксисты», в том числе П. Б. Струве, Потресов и Классон. [116]

Первоначальные дружеские связи между Ульяновым и Струве доказываются тем, что они провели вместе много вечеров, обсуждая в дружеском кругу актуальные экономические и политические вопросы. Таким образом, позднейшее утверждение Струве о возникшей между ними с самого начала «враждебности» не имеет под собой оснований. [117] Владимир Ульянов ценил такие работы Струве, как, например, написанную им программу для I (минского) съезда РСДРП (1898). В этот период времени Струве посылал Владимиру Ильичу множество книг в шушенскую ссылку и организовывал публикацию его работ. [118] Однако несомненно одно. До появления Ульянова Струве считался главным авторитетом среди петербургских марксистов, но Владимир Ильич быстро оттеснил его с пьедестала. Будучи младшим братом того Ульянова, который был казнен за покушение на царя, Владимир Ильич обладал в глазах бунтарской молодежи таким личным авторитетом, которого не могло быть у Струве. К тому же Ульянов яснее излагал свои мысли, был лучшим докладчиком, чем Струве, который и позже, в зрелые годы, не только не мог увлекательно говорить, но был плохим лектором и еще худшим оратором. Наконец, он не мог соперничать с Ульяновым и в отношении организационных способностей. После появления Владимира Ульянова Струве просто перестал быть идеалом студенчества. [119]

Значительную часть лета Владимир провел с семьей под Москвой. Конечно, и это время не прошло без изучения работ К. Маркса и Ф. Энгельса, а кроме этого он работал над подготовкой нового издания «Друзей народа». Эта книга была напечатана и в провинциальных городах и принесла Владимиру Ульянову всероссийскую известность прежде всего в кругах революционной молодежи. Владимир с интересом следил за студенческими волнениями, так, например, в письме от 13 декабря 1894 г. он интересовался у Марии Ильиничны об известной университетской истории с Ключевским, который был освистан студентами, и этот инцидент окончился арестом более пятидесяти студентов и высылкой части из них из Москвы. [120]

В 1895 г. в жизни Владимира Ульянова произошло два важных события. Первым была поездка за границу — в Швейцарию, Германию и Францию. Он покинул Россию 1 мая и вернулся 9 сентября. За время долгой поездки он познакомился с жившими в эмиграции социал-демократами, прежде всего, конечно, с Г. В. Плехановым и членами группы «Освобождение труда». На обратном пути, в Берлине, Ульянов с рекомендательным письмом Плеханова («Рекомендую Вам одного из наших лучших русских друзей…») посетил В. Либкнехта, одного из вождей немецкой социал-демократии. Приехав в Берлин, он, конечно, не позабыл и о библиотеке: «…Берлином пока доволен, — писал он матери. — …Занимаюсь по-прежнему в Königliche Bibliothek, а по вечерам обыкновенно шляюсь по разным местам, изучая берлинские нравы и прислушиваясь к немецкой речи». [121]

Департамент полиции поставил имя Ульянова на первое место в списке лиц, подозреваемых в принадлежности к социал-демократии. Однако, когда Ульянов пересек русскую границу с чемоданом, в двойном дне которого была спрятана нелегальная литература, начальник пограничного отделения доносил, что даже при самом тщательном осмотре багажа не было обнаружено ничего предосудительного. [122] Заграничная поездка не только расширила революционный кругозор Ульянова, но и дала ему возможность установить важные организационные и литературные связи, которые очень пригодятся ему позже.

Другим важным событием, коренным образом изменившим жизнь Ульянова, было то, что в ночь с 8 на 9 декабря Ульянов вместе с его соратниками по «Союзу борьбы за освобождение рабочего класса» был арестован и отправлен в петербургский дом предварительного заключения. Так начались тюремные и ссыльные годы Ульянова. После 14-месячного пребывания в одиночной камере дома предварительного заключения он был приговорен к трем годам сибирской ссылки. [123]