За каждую пядь земли...

Командир полка делал то, что обычно делалось на тактическом учении в мирные дни. Но он почувствовал, что командиры записывали в полевые блокноты необходимые данные с особой тщательностью.

Такой же инструктаж был проведен и подполковником Зыбиным. В результате командиры подразделений обоих отрядов получили ясное представление о способах предстоящих действий по месту и времени.

Колонны обоих отрядов шли компактно, дистанции между подразделениями поддерживались минимальные. Погода была ясная, в небе ни облачка. Яркое солнце накалило воздух, земля дышала зноем. Пыль от танковых гусениц тянулась за легким ветерком к полям и перелескам. Передовые отряды представляли хорошую цель для вражеской авиации. Это беспокоило и Зыбина, и Алабушева.

В полдень, когда до Млинова и Дубно оставалось не более 10–15 километров, передовые отряды столкнулись с авангардными подразделениями противника и завязали бой. На левом фланге, в полосе наступления 43-й танковой дивизии, отряд Алабушева вступил в единоборство с превосходящей по численности группой немцев.

Получив по радио донесение от командира головной походной заставы о встрече с большой колонной вражеской мотопехоты и танков, майор приказал приостановить движение и догнал на своей бронемашине походную заставу. Картина, которая открылась ему с небольшой высотки, была впечатляющей. По узкой проселочной дороге ползла большая вражеская колонна, насчитывавшая около двадцати танков и до пятидесяти бронетранспортеров, [42] за ними двигались артиллерийские и мотоциклетные подразделения.

Времени на раздумья почти не было. Назревал упорный встречный бой, который надо было выиграть во что бы то ни стало: это был первый бой, и от его исхода зависело многое, особенно моральное состояние личного состава.

Прежде всего майор Алабушев решил заставить гитлеровцев производить развертывание своих боевых порядков из походного в предбоевое и боевое положение под сильным артиллерийским и минометным огнем. Он приказал артиллеристам произвести внезапный огневой налет, чтобы сразу ошеломить противника, нанести ему как можно больше потерь до развертывания. Противотанковым батареям указал позиции по обе стороны дороги на высотах, к которым вели прекрасные скрытые пути подхода. Оттуда они и должны были открыть стрельбу прямой наводкой.

В 200–400 метрах от них на опушке подлеска развернулись гаубичные батареи. Основное направление стрельбы для них было выбрано с таким расчетом, чтобы, не меняя положения гаубиц, при ведении огня с закрытых позиций обеспечивалась возможность держать под прицелом высотки, на которых окапывались противотанковые орудия. Если пехота или танки противника подойдут к противотанкистам вплотную, то гаубичные батареи сметут их своим огнем в упор.

Все произошло, как намечалось. Подпустив колонну на дальность 400–500 метров, противотанковые батареи ударили одновременно по головным и замыкающим подразделениям. Артиллеристы-гаубичники громили пехоту на бронетранспортерах и мотоциклистов, двигавшихся в середине. Когда в стане врага одна за другой вспыхнули несколько бронированных машин, полетели в разные стороны обломки бронетранспортеров и мотоциклов, а затем началась неразбериха, в атаку ринулись наши танки. Немецкие танкисты приняли бой, хотя им сильно мешали путавшиеся под гусеницами мотоциклисты и пехотинцы. Поединок продолжался более получаса.

Умело действовали воины мотострелкового полка под командованием майора Н. Иванченко, который расположил свои подразделения на обратных скатах высот позади позиции противотанкистов. Роты развернулись в цепь, примкнули штыки и, перевалив через гребень, побежали [43] наперерез вражеским автоматчикам. Те намеревались решительной атакой со стороны леса овладеть окопами артиллеристов — и вдруг оказались лицом к лицу с советскими мотострелками, которые шли на них врукопашную. Грозное «ура!» пронеслось над полем боя, в руках красноармейцев сверкали лезвия штыков. Много гитлеровцев было сражено наповал. Оставшиеся в живых помчались под защиту своих танков и бронетранспортеров. Теряя боевые машины, вражеская часть беспорядочно отступала перед нашими КВ и тридцатьчетверками. БТ-7 и Т-26, укрываясь за броней своих более мощных машин, успешно уничтожали мотоциклистов и пехоту.

Разгром вражеской колонны довершили подоспевшие батальоны 85-го танкового полка, являвшегося авангардом дивизии. Развернувшись в боевой порядок, батальоны с ходу перешли в атаку. Бой этот был скоротечным, но ожесточенным, потому что обе стороны преследовали решительные цели.

Передовой отряд и батальоны 85-го полка под командованием майора Алабушева преследовали врага почти пять километров. Командир дивизии полковник И. Г. Цибин следил за ходом этого первого поединка, не разворачивая в боевой порядок главных сил. Гитлеровцы вызвали на помощь авиацию. Но тут же появились и наши истребители. Завязался воздушный бой.

Находившиеся в засаде, рассредоточенные и замаскированные по оврагам и перелескам немецкие мотопехотная и танковая части попытались остановить и разгромить наш авангард. Гитлеровцы бросили в бой более двадцати пяти танков, около пятидесяти бронетранспортеров при поддержке артиллерийских и минометных подразделений. Снова вспыхнул танковый бой. Но теперь перевес в силах был на стороне противника. Авангард не справился бы с ним.

Полковник Цибин вызвал к себе командира разведывательного танкового батальона дивизии Героя Советского Союза капитана В. С. Архипова. Вместе с ним прошел на опушку сосновой рощи, откуда хорошо просматривалось поле боя.

— По лощине справа обойдете немцев. У тех вон стогов соломы, — указал Цибин, — атакуйте на большой скорости сначала артбатарею, а затем вместе с Алабушевым — танковые подразделения. — Комдив посмотрел на [44] часы: — Готовность через двадцать минут. Держать со мной связь.

Немцы применили в тот раз преимущественно легкие танки Т-II и Т-III. Средние танки Т-IV составляли примерно четвертую часть общего количества атаковавших вражеских машин. Они шли в голове боевого порядка. Наши отечественные Т-26, БТ-5 и БТ-7 имели толщину лобовой брони от 16 до 20 миллиметров, а потому уступали немецким Т-III и Т-IV в бронезащите (толщина их лобовой брони составляла в то время 30 миллиметров). Зато по маневренности на поле боя и огневой мощи вооружения наши машины превосходили все вражеские легкие танки (45-миллиметровая пушка против 37-миллиметровой у Т-II и Т-III). Это преимущество советские танкисты использовали очень умело.

Готовя батальон к контратаке, Герой Советского Союза капитан Архипов приказал командирам танков Т-34 и КВ сосредоточить огонь своих пушек (по одной 76-миллиметровой пушке на каждом) по средним немецким танкам. Экипажи легких Т-26 и БТ получили задачу, прикрываясь броней тяжелых и средних машин, нанести удар по пехоте, находившейся на бронетранспортерах и мотоциклах, а также взять под обстрел вражеские Т-II и Т-III.

Неожиданная контратака танкистов Архипова с тыла ошеломила врага. Зажатые со всех сторон гитлеровцы несли большие потери в технике и живой силе, но не отступали, надеясь подавить наших воинов численным превосходством. Но мощные КВ и Т-34 давили гусеницами вражеские орудия, в упор расстреливали танки. Им помогали огнем артиллерийские дивизионы, отсекавшие пехоту и мотоциклистов.

Образец умелого использования боевых возможностей отечественных машин показал в этом бою комбат, вступивший в бой на Т-26. Как когда-то на Карельском перешейке, капитан Архипов, искусно используя складки местности, непрерывно меняя позицию, близко подбирался к фашистским танкам и бронетранспортерам и в упор поражал их огнем пушки и пулеметов, умело уходя от ответного огня. В этой контратаке ему удалось уничтожить два противотанковых орудия, три бронетранспортера, один Т-III. Двум другим машинам экипаж командирского танка раздробил гусеничную ленту, вывел из строя моторное отделение. [45]

Я близко наблюдал этот бой. Все поле впереди заволокло дымом и пылью. Враг медленно отступал под натиском соединений корпуса. Не ожидали фашисты такого решительного и напористого удара. Как заявил пленный офицер, их ошеломило огневое мастерство наших танкистов, смелость маневра. Гитлеровцы, еще не знавшие поражений, считали себя непобедимыми, а тут — такой мощный ответный удар, такие потери!..