Сказки для маленьких. Часть 1 - от "А" до "Н"

Колпак с Мизинчиком еще немного посидели, ожидая, когда же состоится обещанная беседа, но время шло, а хозяин холма и не думал просыпаться. Вздохнув, Колпак забросил на спину изрядно отощавший рюкзак и поднялся с чурбачка:

– Пойдем что ли, Мизинчик, может быть, по обычаю этой страны, здесь не беседуют с гостями, и мы не дождемся никаких объяснений. Не будем терять времени.

Когда Колпак и Мизинчик вышли из норы, солнце еще только-только добралось до верхушки самого высокого кедра, растущего рядом с холмом Смота. Потоки горячей солнечной энергии омывали его иголки, и они радостно сияли, переливались то серебром, то золотом, трепеща на легком ласковом ветерке. Мизинчик задрал голову и залюбовался игрой света с иголочками кедра. После посещения темной и сырой норы, мир вокруг холма показался ему особенно ярким, красочным и веселым.

– Я же говорил вам, баса (ваше пригожество), что Смот пригрел чужаков, – услышали гномы у себя за спиной. Они оглянулись и увидели Наба, перед которым стоял, льстиво изогнувшись, долговязый гном с вялой сладенькой улыбкой на неприятной физиономии. – Да, ты всегда доносишь правильно, Паполза, я доволен тобой. – Наб похлопал льстивого гнома по плечу. – Можешь идти, – сказал он с брезгливыми нотками в голосе и направился навстречу чужакам. В его движениях не чувствовалось угрозы, поэтому Мизинчик и Колпак не испугались. – Прошу следовать за мной, – вежливо, но твердо потребовал он и, ничуть не сомневаясь, что его приказ будет выполнен, пошел вперед, не оглядываясь. Колпак и Мизинчик последовали за ним.

Шли они довольно долго по удобной тропе, искусно выложенной мелкими камешками. Видимо, у каждого народа есть свой Чистюля. Наконец, она уперлась в просторный дом, тоже построенный из камней вплотную к крутому склону низкого, лишенного всякой растительности утеса. Мизинчику сразу же захотелось спросить, зачем нужен такой прочный дом в столь благодатном климате, но он не решился заговорить с суровым Набом.

У дверей необычного дома стоял высокий гном, на поясе у которого висел странный круглый шар зеленого цвета. Тут уж Мизинчик не удержался, чтобы не выяснить, зачем этот шар тому гному, но Наб даже ухом не повел и взглядом его не удостоил. Гном с шаром бросился к двери и предупредительно отворил ее перед Набом. В глазах у него застыл страх. «Почему это наблюдателя все боятся, – подумал Колпак, – вроде бы нормальный гном – ничего ужасного… только невеселый какой-то».

Изнутри дом показался Мизинчику и Колпаку не таким уж и большим, но очень неуютным. Мрачный Наб уселся в вытесанное из обломка скалы кресло, а Мизинчику и Колпаку предложил жестом опуститься прямо на землю, на которой лежали такие же, как у Смота, обветшалые коврики из соломы. Украшению жилища и удобствам в этой стране явно не придавали никакого значения.

– Меня зовут Наб-Дат Лю-ель. – Он подождал, пока Мизинчик и Колпак представятся ему, и продолжил, глядя на гостей холодными невыразительными глазами: – Опыт подсказывает мне, что вы явились издалека, – Наб выжидательно уперся требовательным взглядом в Колпака, обоснованно принимая его за старшего. Мизинчик с Колпаком подумали, что он еще что-нибудь скажет. Но Наб больше не произнес ни слова. Мизинчик понял, что он ждет ответа, и ответил: – Нет. Наш дом не так уж и далеко отсюда. На расстоянии одной ночи и одного дня.

– Значит, вы пришли с гор, от Верхних гномов? Но что-то вы не совсем на них похожи, – заметил Наб, – впрочем, мы плохо знаем этот народ.

– А мы их совсем не знаем, – признался Колпак, – видели одного лохматого у куста, и все.

– Ага, вы не из Верхних гномов, – сделал вывод Наб, – так откуда же вы?– Мизинчик неопределенно махнул рукой в сторону, где всходит солнце: – Оттуда.

– Впрочем, я и не хочу знать, где ваш дом. – Наб даже не посмотрел в ту сторону, куда указывал Мизинчик. – Я вижу, что вы не из наших краев – у вас слишком доверчивые глаза. Здесь такие не встречаются. – Он устало опустил голову, как бы разглядывая что-то у себя под ногами, но на самом деле обдумывал решение. – Я отпущу вас, но хочу предупредить: никому не говорите, откуда вы пришли, чтобы не навлечь беду на свой народ, и никому не верьте. Каждый, кто встретится вам в пути, – опасен. Больше я ничего сказать не могу, ибо мне не дано право во что-либо вмешиваться – я только наблюдатель. – Он резко встал, и Мизинчик с Колпаком в мгновение ока были выставлены за дверь длинным гномом с зеленым шаром на поясе.

Солнце быстро скрылось за горами. Мизинчик и Колпак в растерянности оглядывались по сторонам, не зная, куда идти. Наб своими непонятными предостережениями их испугал, и теперь за каждым деревом гномам чудилась опасность. Такой светлый, такой теплый, такой манящий еще недавно мир виделся им неприветливым, враждебным, чужим.

– Неплохо бы перекусить, – сказал Колпак, чтобы нарушить гнетущую тишину, хотя было ясно, что в рюкзаке ничего не осталось. И тут гномы вспомнили о прожорливом Смоте. Неуютное жилище смотрителя за порядком вещей показалось им спасительным убежищем, и они со всех ног помчались к знакомому холму.

Легко справившись с входной дверью, они вошли в нору Смота и обнаружили, что его дома нет.

– Наверное, пошел смотреть, правильно ли всходит луна, – предположил Колпак.

– А может быть, пересчитывает звезды, – засмеялся Мизинчик. – Интересно, что он будет делать, если какой-нибудь не хватит?

Мизинчик и Колпак улеглись на хозяйские циновки, крепко прижавшись друг к другу, чтобы не тратить зря тепло тела, и укрылись одеялом Колпака – одной из немногих ценных вещей, которые остались в его рюкзаке. Уснули они мгновенно – день был длинный и насыщенный событиями.

Неожиданно для себя Колпак и Мизинчик

совершают подвиг изгнания руса.

Утром чуткое ухо Колпака уловило какое-то движение и шорох. Он открыл глаза и увидел, что вокруг их с Мизинчиком ложа в неясном свете люминесцирующих грибов колеблются какие-то тени. Он ткнул локтем Мизинчика и вскочил на ноги. Тени тоже вскочили. Вдруг прямо перед ним предстал вполне осязаемый Смот.

– Фу, – выдохнул Колпак облегченно, – я уже решил, что здесь призраки. Мизинчик, вставай!

Смот сделал неопределенное движение рукой, как бы представляя присутствующих, и важно сказал:

– Эти гномы пришли к вам, достопочтенные, и принесли свои подношения. Они возлагают на вас большие надежды. – Он с легким поклоном отступил назад, за спины стоящих полукругом гномов, а на его место осторожно, робко поеживаясь, выплыл маленький кругленький, очень похожий на Самтыгнома, улыбчивый житель этих мест, которому было доверено говорить от имени остальных.

– Достопочтимые, нам стало известно, – он поискал глазами того, от кого, видимо, стало известно, но Смот расположился подальше от любопытных глаз, – нам стало известно, – повторил он, с трудом подбирая слова, – что вы приглашены сюда для совершения подвига победы над русом. – У Мизинчика от изумления вытянулось лицо. Он свирепо взглянул на Смота и отчаянно замахал руками, всем своим видом показывая, что это наглая ложь – никакого руса они побеждать не собираются, и никто их сюда не приглашал.

– Мы пришли сами! – выкрикнул он тонким срывающимся голосом. Но ему не дали сказать. Гномы сорвались с места, загалдели и бросились обнимать Мизинчика и Колпака. Они толкались, о чем-то громко кричали, и было видно, что этот рус их окончательно допек. К тому же Смот так отчаянно жестикулировал, призывая своих гостей молчать и не сопротивляться, что Мизинчик сдался и только кивал головой, а Колпак и так держался в стороне, ничему не удивляясь и терпеливо выжидая, когда все это представление закончится. Он вообще не вникал в слова, которые выкрикивали гномы, а решил, что в этой стране просто принято так бурно приветствовать пришельцев из других земель. «Какой гостеприимный народ», – думал он, глядя, как местные гномы раскладывают на циновках всевозможные подношения из невиданных им доселе фруктов, трав, овощей, корешков, грибов и еще чего-то незнакомого. Его желудок, пустой еще со вчерашнего дня, требовал пищи. И по мере того, как визит местных затягивался, Колпак начал проявлять нетерпение, жестами показывая Смоту, что хочет есть. Тот оказался сообразительным. Он быстро вытеснил посетителей из норы, плотно прикрыл дверь и устремился к горе припасов. Мизинчик попытался, было, с ним поговорить, но Смот величественным жестом его остановил, напомнив, что на голодный желудок выяснять отношения не только вредно, но и опасно.