Армянские сказки

и увидел в окно царя, читавшего псалом. Он

тотчас же залез внутрь, размахнулся копьем,

зазвенел бубенцами и объявил, что пришел отнять

у него душу. Царь при этих словах стал

дрожать и молить дать ему три дня сроку. Юноша

сказал:

— Хорошо, будь по-твоему.

Спустился, вынул гвозди и притаился

у дворца.

Утром царь вызвал вельмож и сказал:

— Через три дня я должен умереть. Явился

ангел и хотел взять мою душу. Я стал молить

его дать мне три дня сроку, и он дал.

Вельможи стали над ним смеяться.

— Напрасно вы смеетесь, — сказал царь,—

если бы вы его увидели, у вас душа бы в пятку

ушла.

По прошествии трех дней тысяцкие и воины

решили убить ангела, если он явится. Парень

пришел, как в первый раз: размахнулся копьем,

зазвенел бубенцами, и, сколько тут ни было

тысяцких и воинов, все от испуга замерли, как

пчелы. Парень, увидя, что кругом никого нет,

схватил царя, зашил его в шкуру, вздул бурдюк

и переправился через озеро. Под городом, когда

он проходил мимо котельщиков, царь

спросил его:

-- Что это за шум? Где мы находимся?

— Лживый народ продан котельщикам, и они

бьют этих людей по голове, — ответил парень.

Царь так и забормотал в шкуре:

— Господи, помилуй! Господи, помилуй!

Наконец они прибыли во дворец. Когда

вышел первый царь, парень развязал шкуру.

Увидев другого царя, зашитого в мешке, царь

сказал ему, показывая на парня:

— Вот, посмотри, — это мой вор.

Тот застыл от удивления.

Юношу нарядили в дорогое платье, посадили

в совете, и царь выдал за него свою дочь,

подарив ему половину своего богатства. Свадьбу

играли семь дней и семь ночей.

Они достигли своей цели, да достигнем и мы

своей.

Журнал «Базмавец» за 1897 г.

Венеция. Записана проф. Р. Аджаряном,

в Константинополе.

Жили-были мать и сын. Мать звали Асмар,

сына Бахдо. Однажды мать позвала сына и

говорит ему:

— Сын мой, отца у тебя нет, чтоб кормил нас

своим заработком; до сих пор я клянчила у того

и другого и вырастила тебя, а нынче я стала

стара, сил у меня больше нет, поступай-ка ты

к мастеру, научись какому-нибудь ремеслу,

а иначе мы с тобой помрем с голоду.

Речь матери не понравилась сыну. Он

заплакал и ушел из дому, чтоб только избавиться

от ее надоедливых просьб. Но, выйдя из дому,

он стал размышлять: «Куда же мне деться?

А впрочем—давай-ка я поступлю к гончару».

И, не долго думая, пошел он к гончару и

попросился к нему в ученики. Гончар, видя, что

парень смышленый, решил его взять и спросил»

как его зовут.

— Посудолом, — ответил Бахдо.

— Как?—переспросил гончар.

— Меня посудоломом зовут, — ответил

Бахдо.

Подумав немного, гончар решил: «А может,

и впрямь его Посудоломом зовут», — и

заключил с ним условие.

Мать Бахдо, узнав, что сын устроился у

гончара, сильно обрадовалась.

Несколько дней спустя мастер сказал

ученику:

— Послушай, Посудолом, я должен пойти по

делу в соседнее село, ты хорошенько присмотри

за лавкой, будь молодцом, — понял?

— Ладно, иди, куда тебе надо, я свое дело

знаю.

Когда мастер ушел, парень сказал про себя:

«Раз мастер зовет меня посудоломом,

сыграю-ка я над ним шутку». И, взяв огромный

камень, стал разбивать горшки, не оставив в

целости ни одного.

На следующий день, возвращаясь из

соседнего села, мастер зашел в гончарню и увидел

разбитие горшки. Он так и обмер:

— Эх ты, Посудолом, Посудолом!.. — заорал

гончар вне себя от ярости.

— Ага, больше тут не осталось посуды, чтоб

я ломал!..

Мастер хотел было схватить парня да

хорошенько его проучить, но тот убежал и,

явившись к матери, сказал, что мастер его прогнал

за то, что он нечаянно разбил несколько

горшков.

— Поди теперь поступи в ученики к

лапотнику,— сказала мать.

Бахдо пошел к лапотнику и попросился

к нему в ученики.

— Ладно, я согласен. А как тебя звать? —

спросил лапотник.

— К о ж о р е э, — ответил Бахдо.

Проработал он у лапотника несколько дней.

Однажды мастер говорит ученику:

— Кожорез, не выходи из лавки, я наведаюсь

домой и скоро вернусь.

— Ладно, не выйду, — сказал паренек.

Как только мастер вышел из лавки, Бахдо,

взяв нож, изрезал все кожи лапотника на

мелкие куски. Вернувшись в лавку и увидя

изрезанные кожи, лапотник ахнул и бросился на

Бахдо.

— Чего же ты меня бьешь, ведь ты сам

говорил мне: кожу режь, — вот я и резал.

От лапотника он поступил к стекольщику и,

назвавшись стеклобойцем, разбил все

стекла...

Несчастная мать не знала, как быть с сыном.

И вот однажды она говорит ему:

— Сынок, пойду-ка я к святому дереву, что

у крепостной стены, помолюсь и попрошу у него

совета для тебя, — что дерево скажет, то и

сделаю.

Купив на пять грошей ладану и на пять

грошей свечей, мать пошла молить святое дерево,

чтоб оно наставило ее сына на путь-дорогу.

Бахдо, тайком от матери, по другой дороге

пошел к дереву и спрятался в его дупле. И когда

мать, воскурив ладан и поставив свечи, на

коленях стала просить совета для сына, Бахдо из

дупла отвечал семь раз: «Сына отдай в ученье

к дядюшке!..»

А дядюшка Бахдо был большим вором. Когда

мать пошла к нему и стала просить, чтоб он

взял ее сына в ученики, дядюшка согласился,

но с условием—если у мальчика окажется

сноровка.

— Вот я его испытаю, если выдержит испы-

тание — приму, — сказал дядюшка и велел

мальчику подняться на дерево и достать из-под

наседки голубиные яички, да так, чтоб наседка

не заметила.

Мальчик взобрался на дерево, тайком от

наседки достал яички и, спустившись, передал их

дядюшке.

— А покажи-ка теперь, дядюшка, как ты

положишь их назад в голубиное гнездо!

Когда дядюшка, взяв яички, взобрался на

дерево, Бахдо незаметно снял с дядюшки штаны.

Сойдя с дерева, дядя поразился, увидев свои

штаны в руках Бахдо.

— Бери, дядя, назад свои штаны, — сказал

Бахдо, — и знай, что в воровстве я тебе не

уступлю.

Дядюшка поцеловал Бахдо в лоб и обещал

брать его с собой на воровство.

Однажды Бахдо заметил нагруженного

верблюда, идущего по улице. Не долго думая, он

зашел в пурню (пекарня), купил горячий

хлебец и, показывая хлебец верблюду, заманил его

к себе домой. Здесь он, сняв ношу с верблюда,

зарезал его и, разрезав мясо на куски, положил

в кадки. Матери он ничего не сказал, потому

что был пост.

Хозяин верблюда, не найдя его, пустил

гонцов по селу разыскать животное, но оно не

нашлось. Узнав об этом, одна старуха решила,

что верблюда, должно быть, украл Бахдо, и, не

долго думая, пошла к его матери и сказала:

— Ханум, я больна. Врач мне наказал

есть свежее верблюжье мясо. Вот сын твой

давече зарезал верблюда, дай мне кусок

верблюжины—помолюсь за это о твоем сыне.

Мать Бахдо, ничего не подозревая,

спустилась в погреб, достала оттуда пять-шесть кусков

верблюжьего мяса и, положив их в передник

старухи, спровадила ее домой. Не успела

старуха оставить порог их дома, как наткнулась

на самого Бахдо.

Тот сильно рассердился про себя на мать,

но не показал виду и, обратившись к старухе,

сказал:

— Нани, нани, что же это так мало мяса

дали тебе! Вернись, я прибавлю еще несколько

кусков верблюжины, а ты за это помолись