Калитка счастья, или Спасайся кто может!

Его размышления прервал окрик:

— Эй, Колоброд, ты не занят?

— Что за глупый вопрос? Конечно, занят, — недовольно пробурчал Колоброд и посмотрел вниз.

— А что ты делаешь? — спросил Тюхтя.

— Думаю. А что, есть какие-то предложения?

Колоброд с надеждой посмотрел на друзей. Он любил, когда его приглашали для умной беседы, потому что в такие дни он мог наесться досыта.

— Да у нас тут загвоздка вышла… — обстоятельно начал Мастеря.

— Мы сделали одну очень нужную вещь, но никак не можем придумать, для чего она нужна, — поспешно вставил Тюхтя.

— Может, зайдёшь? Попьём чайку, а заодно посмотришь, что к чему. Если ты, конечно, не сильно занят, — предложил Мастеря.

— Для друзей я всегда свободен, — просиял Колоброд и бодро скатился вниз по лестнице-гармошке.

«Очень нужная вещь» лежала в куче опилок и покорно ждала, когда ей найдётся достойное применение. Колоброд обошёл поделку с разных сторон, постучал по ней носком ботинка и озадаченно спросил:

— А что это вы собирались сделать?

— Стол, — ответил Мастеря.

— Стол?! — удивился Колоброд. — Японский, что ли?

— Почему японский? — не понял Мастеря.

— Потому что японцы едят, сидя на полу.

Тюхтя тут же приосанился и радостно воскликнул:

— Видал, Мастеря, какой я стол сделал?! Японское качество! А ты говорил — плот.

Мастеря хотел было что-то возразить, но Колоброд опередил его, многозначительно покосившись на самовар:

— Может, мы стол-то опробуем?

Друзья сели чаёвничать, расположившись на полу возле новенького «стола», и сразу же поняли, что японское качество русскому лесовику не подходит. Пить чай, поджав под себя ноги, было ужасно неудобно. Коленки ныли. Чашки опрокидывались. Тюхтя так ёрзал, что чуть не обварился кипятком.

— Нет, как хотите, а это не стол. Уж лучше по старинке, — решительно сказал Мастеря, поднимаясь с пола.

— Хотел бы я посмотреть, как японцы умудряются на карачках чай пить, — проворчал Тюхтя.

— Идея! — воскликнул Колоброд. — А что если нам отправиться в путешествие за тридевять земель? Посмотрим, как народ в чужих краях живёт.

— Вот ещё! Я свою кладовочку без присмотра не оставлю. Чего я не видел в чужих краях? — отказался Тюхтя.

— Как чего? Там чудеса, там леший бродит.

— Эка невидаль, леший. Я на вас, лешаков, и тут насмотрелся, — фыркнул Тюхтя.

— А ещё там пир на весь мир. Мёд-пиво пьют и всем дают, — продолжал агитировать Колоброд.

— Задаром? — проявил интерес Тюхтя.

— Конечно. Так во всех сказках говорится.

При этих словах Тюхтя оживился и решил, что там и впрямь стоит побывать.

— А как нам за тридевять земель попасть? — спросил он.

Все молча пожали плечами. И тут Колоброд воскликнул:

— Знаю! Я читал, какие-то чудаки окно в Европу прорубили. А что если нам калитку сколотить, хоть какую-нибудь завалящую? Через неё в эту самую Европу ходить будет сподручнее, чем в окно лазить.

— Так-то оно так, только эту калитку ещё сделать надо, — с тоской вздохнул Тюхтя.

Вдруг лицо Колоброда озарила улыбка. Он приосанился, как и подобает перед важным сообщением, и торжественно объявил:

— Есть у нас калитка! Вот она!

Он широким жестом указал на несколько грубо сколоченных досок, которые не успели побывать скамейкой и плотом и совсем недолго послужили японским столом.

Тюхтя недовольно поморщился:

— Какая же это калитка?! На ней и петель-то нет.

— Петли я вмиг прикручу, — пообещал Мастеря и без лишних слов принялся за работу.

Скоро всё было готово. Оставалось только найти, куда навесить калитку.

Глава 3. Калитка счастья

Всем не терпелось попасть на пир горой. Не теряя времени даром, лесовики отправились искать для калитки место. На самом деле мест в лесу полно: грибные, ягодные, болотистые, непролазные. Но калитка никуда не вписывалась. Впрочем, Колоброд не унывал.

— Я пойду впереди и буду присматривать подходящее местечко, а ты неси следом калитку, — скомандовал он Тюхте.

— Почему я? — возмутился Тюхтя.

— Ты на пир горой хочешь попасть? Тогда тащи без разговоров, — сказал Колоброд.

При упоминании о пире, Тюхтя приподнял калитку, протащил её несколько шагов и снова бросил на землю.

— Всё! Перекур. Мне надо отдохнуть, — отдуваясь, сказал он.

Мастеря покачал головой и, ни слова не говоря, взвалил ношу на спину. Калитка оказалась тяжелее, чем выглядела со стороны, и чем дальше шли лесовики, тем больше прибавляла в весе. Наконец Мастеря не выдержал.

— Ну скоро ты место найдёшь? — поинтересовался он у Колоброда.

— Подожди, место надо выбирать с умом, — отмахнулся Колоброд.

Друзья прошли ещё немного. Силы у Мастери иссякли, а терпение лопнуло. Он сбросил с себя поклажу и вытер с лица пот.

— Всё, тащите сами.

— Я уже тащил, — тут же напомнил Тюхтя. — Теперь очередь Колоброда.

Колоброд смекнул, что отвертеться ему не удастся. Он огляделся по сторонам и бодро воскликнул:

— Вот отличное местечко! Так что дальше тащить смысла нет. Поставим калитку прямо здесь.

Мастеря с Тюхтей озадаченно переглянулись. На том месте, где они остановились, как на грех, не было ни деревца, ни столбика.

— Как же мы её установим? Тут и прислониться-то не к чему, — почесал затылок Мастеря.

Колоброд и сам это понимал, но навьючивать на себя тяжёлую поклажу ему не хотелось, поэтому он стоял на своём:

— Где вы видели, чтобы калитка стояла прислонённой? Это уже не калитка, а не известно что. Надо, чтобы она сама держалась.

— Это вряд ли получится, — резонно заметил Мастеря.

— Ничего. Глаза боятся, а руки делают. Ну-ка, веселей! Сил не жалей! — скомандовал Колоброд, засучивая рукава.

Мастеря с Тюхтей последовали его примеру. Они рьяно принялись устанавливать калитку. Как только Колоброд убедился, что работа закипела, он опустил рукава и отошёл в сторонку, чтобы не создавать толчеи. Калитка оказалась на редкость упрямой и напрочь отказывалась стоять. Она постоянно падала то в одну, то в другую сторону.

— Надо её чем-нибудь подпереть, — измучившись, сказал Мастеря.

Он всего на мгновение выпустил калитку из рук, та изловчилась и плашмя повалилась на зазевавшегося Тюхтю.

— Тюхтя, держи её! — воскликнул Колоброд.

— Держу! — успел крикнуть Тюхтя, и в тот же миг калитка припечатала беднягу к земле.

— Можешь не держать. Ниже, чем есть, она всё равно не упадёт, — покачал головой Колоброд. — Эх, Тюхтя, Тюхтя! Нельзя быть таким неловким. И вообще, что ты разлёгся, как на отдыхе? Если все будут полёживать на травке, дело с места не сдвинется. Надо постараться.

Тюхтя, кряхтя и потирая поясницу, поднялся, и работа закипела вновь. Мастеря устанавливал калитку, Тюхтя изо всех сил старался от неё увернуться, что ему удавалось далеко не всегда. Чем больше синяков и ссадин у него появлялось, тем меньше ему хотелось отправляться в путешествие. Наконец Тюхтя не выдержал и сказал:

— По-моему, этой злосчастной калитке гораздо больше нравится лежать. Давайте разрешим ей поступать, как ей хочется.

— До чего же ты слабохарактерный, — покачал головой Колоброд. — Разве можно идти на поводу у какой-то калитки?

— Тогда ставьте её без меня, — надулся Тюхтя.

— Подумаешь, какой обидчивый. И поставим. Только не жалуйся потом, что тебя не взяли на пир, — предупредил Колоброд и, продолжая посиживать на пеньке, скомандовал: — Ну-ка, Мастеря, напрягись. Покажи, на что ты способен.

Мастеря напрягся, но без Тюхти сладить с калиткой было ещё труднее.

— Колоброд, ты бы подсобил, — прохрипел Мастеря, когда калитка рухнула на землю в очередной раз.

— Кто? Я? — удивлённо спросил Колоброд.

Он огляделся по сторонам. Как и следовало ожидать, других Колобродов поблизости не оказалось.