Калитка счастья, или Спасайся кто может!

— Чего тут думать? Не сомневайся. Дело говорим, — наперебой принялись уговаривать её лесовики.

В это время в воздухе просвистела стрела, угодила Злобырке в хвост, так что перья полетели, описала дугу и воткнулась в болотную кочку рядом с лягушкой.

— Карр! Караул! Убивают! — завопил Злобырка.

— Ох! Милый весточку прислал, — растаяла царевна-лягушка, растянув в улыбке и без того огромный рот.

— Растяпа твой милый! Косорукий! Стрелять не умеет. Какой хвост попортил. Я требую возмещения ущерба. Пусть мне пенсию выплачивает пожизненно! — разошёлся Злобырка.

В это время Иван-царевич вышел к болоту и огляделся по сторонам.

— Милый, я здесь, — кокетливо окликнула его царевна-лягушка и помахала лапкой.

— Ох! — только и произнёс незадачливый жених.

Несколько мгновений он молча пялился на лягушку, а потом ударил себя кулаком по лбу и сокрушённо произнёс:

— Говорил мне батюшка: учись, Ваня. Зачем я только уроки стрельбы прогуливал? Как же это меня угораздило в лягушку попасть?

— В какую лягушку? — возмущённо крикнул Злобырка. — Ты мне хвост отшиб, кочерыжка криворукая. Требую компенсации!

— Час от часу не легче, — побледнев, пролепетал царевич. — Не на лягушке, так на вороне жениться придётся.

— Что?! Я ворона? Ты назвал меня, грозного, заслуженного ворона-орла вороной? — разбушевался Злобырка.

Лягушка кинулась царевичу в ноги.

— Милый, я твоя суженая. Видишь, стрела у меня.

— Стрелу-то вижу, — проговорил царевич, — только жениться на тебе мне не с руки. Сама подумай, пучеглазая, какой прок мне с лягушки?

— Так ведь я не настоящая лягушка. Сама-то я красавица писаная, ей-ей не вру. Принцесса я заколдованная, — сказала лягушачья царевна.

— А чем докажешь? — спросил царевич, начиная проявлять интерес.

Лягушка протянула лапку в сторону лесовиков.

— Они подтвердят.

Лесовики закивали. Хоть и жалко им было, что их план сорвался, а всё ж расстраивать чужую свадьбу нехорошо.

— И кто ж тебя заколдовал? — Иван-царевич нагнулся и посадил лягушку на ладонь.

— Погодите, — нарушил романтическую сцену Злобырка. — А про меня забыли? Вам всё любовь-морковь, а я как-никак пострадавший! Моему хвосту павлины завидовали. А теперь что? Обрубок какой-то!

— Не слушай его, Ваня, — забеспокоилась царевна-лягушка. (А ну как ворон докажет, что стрела попала в него, так Иванушка с чистой совестью откажется жениться). — Ты хотел знать, кто на меня порчу навёл? Слушай же мою печальную историю. Ждала я от тебя весточки, дни и ночи глаз не смыкала, а тут явились эти, — лягушка кивнула на лесовиков. — Стали меня за заморского принца сватать. Я, знамо дело, отказалась. Сказала: нет мне никого в целом свете тебя милее. Так они, злодеи, в отместку меня в лягушку превратили.

— Ах вы, колдуны! — Иван-царевич обернулся к лесовикам, засучивая рукава. — Вот я вам покажу, как на чужих невест порчу наводить!

— Неправда! — хором закричали лесовики.

— Скажете, вы меня за заморского принца не сватали? — спросила царевна-лягушка.

— Сватали, — честно признались лесовики.

— Вот видишь, — обратилась лягушка к Ивану. — Моя правда. И некому за меня, горемычную, вступиться.

Лягушка быстро заморгала, и на землю скатилась крупная слеза.

— Не плачь! Сейчас я с ними разберусь. Всех в бараний рог согну! — грозно воскликнул Иван-царевич, разминая кулаки.

— Ой-ой! Вы как хотите, а я соскучился по дому, — пробормотал Тюхтя и нырнул в заросли осоки.

Остальные поспешили за ним к волшебной калитке.

Глава 7. Примирение

День клонился к вечеру. Сумерки обмакнули кисточку в серую краску и раскрасили лес в приглушённые тона. Но и на закате дня родная поляна казалась лесовикам уютной и самой прекрасной.

— Ничего хорошего в чужестранщине нет. Одни неприятности, — проворчал Тюхтя.

— Ещё бы! Такой хвост испорртили! Сколько перрьев потерял! — поддержал его Злобырка.

— Что там перья! Как бы нам Заврасью не потерять, — вздохнул Мастеря.

Колоброд развёл руками:

— Ну не знаю, что делать. Мы все средства перепробовали. И комплименты говорили, и подарки дарили…

— И песни пели, — подхватил Злобырка.

— А по-моему, мы делали всё не так, — покачал головой Мастеря.

— То есть как это не так? — хором возмутились друзья.

— Без души всё делали, а надо с душой.

Утро выдалось ярким. Казалось, каждая капелька росы дарит миру свою солнечную улыбку. Но Заврасье было грустно. Рукоделие валилось у неё из рук, нитки путались, а стежки получались неровными. Вот уже третий день как она не видела ни Колоброда, ни Тюхти, ни Мастери. Даже Злобырка облетал её домик стороной.

Вдруг в дверь постучали. Заврасья встрепенулась. Сердце у неё радостно ёкнуло.

— Войдите! — крикнула она.

Дверь открылась. На крылечке стояли лесовики.

— Я так рада, что вы пришли! Проходите в дом. Чего ж в дверях стоять? — засуетилась Заврасья.

— Нет, лучше ты выйди, — поманил её Колоброд.

Девчушка вышла и ахнула. Возле крылечка, откуда ни возьмись, вырос куст первоцветов, похожий на изысканный букет.

— Ой! Откуда такая красота? — всплеснула руками Заврасья.

— Это я для тебя посадил, — смутился Мастеря.

Тюхтя преподнёс Заврасье туесок земляники.

— Это от меня. Сам собирал.

— Ой, я страсть как землянику люблю! — обрадовалась Заврасья.

— А вечером мы тебя на концерт приглашаем, — сказал Колоброд.

— На концерт? Куда? — удивилась Заврасья.

— В рощу. Там мой родственник петь будет, — похвалился Злобырка.

— Спасибо, но я карканье не люблю, — отказалась Заврасья.

— Соловей не каркает. Он трели выводит, — важно произнёс ворон.

— Ты же сказал, что певец твой родственник, — удивилась Заврасья.

— Конечно. Он птица, и я птица. Оба мы пернатые. Какая-никакая, а родня, — гордо заявил Злобырка.

— Вот спасибо так спасибо! Уважили, — поблагодарила лесовиков Заврасья.

— Ну так что? Отнесёшь принца назад в болото? — робко спросил Колоброд.

Друзья в выжидании уставились на Заврасью.

— Так он уж давно в тине квакает. Неужто вы поверили, что я за лягушку замуж собралась? — звонко рассмеялась девчушка.

— Так это неправда? — обрадовался Мастеря.

— Здоррово ты нас провела, — каркнул Злобырка.

— А давайте-ка я вас чаем с плюшками напою, — предложила Заврасья.

— Вот это дело! — воскликнул Тюхтя и первым кинулся к столу с самоваром.

Выслушав рассказ деда, Матвейка спросил:

— Выходит, царевна-лягушка злая?

— Почему ты так решил?

— Она ведь Ивану-царевичу про лесовиков наврала.

— Они сами виноваты. Первые пустились на обман и этим чуть не разлучили её с суженым. Разве ты забыл, чем кончается сказка о царевне-лягушке?

— И жили они долго и счастливо, — засмеялся Матвейка.

— Вот именно. А представь, что было бы, если бы лесовики их обманом развели. Были бы они несчастны всю жизнь. Так что наши маленькие лесные друзья получили по заслугам. Посеешь ложь — пожнёшь беду, — сказал дед и добавил: — А с Машей я бы на твоём месте помирился.

Матвейка задумался, а потом сказал:

— Дед, а можно, я приглашу Машу к нам на дачу?