Абрафаксы под черным флагом

— А копыт там нет? — пошутил Калифакс, которого ничто не могло вывести из благодушного состояния духа.

— Да ну тебя с твоими копытами! — рассердился Брабакс. — При чем здесь копыта? Эти рога похожи на такие, как рисуют у чертей…

— Час от часу не легче, — вздохнул Калифакс. — То у тебя череп с костями, то чертовы рога… А нет ли чего повеселее?

— Повеселее только круг, который складывается, если повернуть все кольца вот так, — ответил Брабакс, пропустив мимо ушей ироничное замечание друга. — Смотри!

Действительно, теперь по всей чаше шел орнамент из ровных кругов. Все черепа и кости, все рога куда-то подевались.

— Вот это лучше, — удовлетворенно сказал Калифакс.

— Может, и лучше, — согласился Брабакс. — Да только непонятно, что с этим делать… — В его голосе слышалось уныние.

— Слушай, раз непонятно, то не морочь мне голову! — рассердился Калифакс. — Ты у нас гений инженерной мысли, вот и думай!

— Думай, — пробурчал Брабакс, отходя в сторону. — Легко сказать… Всегда все самое сложное должен делать я…

«Я бы тоже лучше рулил или вон с девушками беседовал», — подумал Брабакс, бросив взгляд на Анне и Абракса, которые стояли на палубе, облокотясь о перила, и смотрели на воду.

— А я не знал, что Шанти — твой отец, — тихо сказал Абракс, не глядя на Анне.

— Да, он вырастил меня, — откликнулась Анне.

— А что случилось с твоей мамой? — осторожно спросил Абракс, боясь нарушить хрупкое равновесие их странных отношений.

— Мама умерла, когда я была совсем маленькой, — просто ответила Анне. — Я ее не помню. Отец рассказывал мне, что она была очень красивой. Он очень любил ее. С тех пор как она умерла, он всю свою любовь отдавал мне. — Анне замолчала. Тень пробежала по ее прекрасному лицу. — Он воспитывал меня как настоящего мальчишку. Всегда брал с собою в море. Научил разбираться в парусах, гонял меня как последнего матроса, заставлял по мачтам прыгать, драить палубу, вязать узлы, швартоваться. Я все умею не хуже любого моряка. И как постоять за себя, он тоже меня учил. Сколько слез пролила я, пока научилась управляться с мушкетом. А как он меня поднимал каждый день ни свет ни заря и заставлял с утра пораньше фехтовать. По нескольку часов подряд, пока уже руки не отваливались. И на мечах, и на саблях, и на рапирах..;, В общем, сделал из меня настоящую пиратку. Вот только пиратство ему было не по душе. Хотя разбоем он никогда не занимался. Мы нападали только на тех купцов, которые силой отбирали у местных индейцев последнее. За это индейцы платили нам когда деньгами, когда продуктами, когда вещами… А как мы радовались, когда нашли Тортугу… Ведь все наши пираты согласились жить по-новому. Все, кроме Черной Бороды, конечно… Большинство-то уже начало перевоспитываться, привыкать к нормальной человеческой жизни. И вот Теперь у нас ничего не осталось. Я все потеряла…

— Ну это сейчас так кажется, — попытался утешить ее Абракс. — Еще все будет хорошо, поверь мне! Знаешь, какой толковый парень наш Брабакс! Вот как разберется он с этой чашей, добудем мы вам золота и будете жить себе припеваючи… Как там у тебя дела, Брабакс? — крикнул он, поворачиваясь к рубке.

— На нашем фронте все без перемен, — ответил за Брабакса Калифакс. — И ничего хорошего, судя по всему, не предвидится, — язвительно добавил он, бросив взгляд на Брабакса, который продолжал корпеть над злополучной чашей.

— Да не мешай ты мне работать, — рассердился Брабакс. — Я стараюсь как могу… Все уж перепробовал. Наверное, она действует только в определенном месте. Я так думаю, во всяком случае, — твердо сказал он, выразительно посмотрев на Калифакса, который уже собрался отпустить по этому поводу еще какое-нибудь язвительное замечание.

Но словесной дуэли приятелей не суждено было состояться, потому что в этот момент раздался крик смотрящего:

— Галеон по корме!

— Галеон? — воскликнула Анне и припала к подзорной трубе.

Сомнений быть не могло. Испанский корабль медленно, но верно приближался. И это был тот самый галеон, который еще совсем недавно стоял в гавани Тортуги. «Но как же они нашли их здесь, в открытом море? — лихорадочно думала Анне. — Ведь они так мого раз меняли курс! Неужели у дона Арчимбальдо хватило ума выследить нас так быстро?»

Анне не подозревала, что дон Арчимбальдо ровным счетом ничего не смыслил в морском деле и даже толком не различал, где право, где лево. Но он ретиво взялся за управление галеоном, и в результате, под его чутким руководством, корабль точка в точку повторил петлистый маршрут беглецов.

Услышав крик матроса, Калифакс обернулся, чтобы посмотреть, далеко ли еще их преследователи. Пока на горизонте виднелся только смутный силуэт.

— Прорвемся! — решил Калифакс, снова берясь за штурвал. — Нет! — вдруг закричал он, отшатнувшись в ужасе.

Прямо на него надвигалась стена густого мутносерого тумана, сквозь который проступали очертания неумолимо приближавшихся гигантских рифов. Что делать? Назад не повернуть. Там испанцы. Впереди — верная смерть.

— Там! Смотрите! — От волнения слова застревали в горле.

— Что случилось? — взволнованно спросил Абракс, влетая в рубку.

Калифакс только показал в сторону надвигающихся черных скал и крепче ухватился за штурвал.

— А это что такое? — дрожащим голосом спросил Брабакс.

Из воды торчали обломки мачт с лохмотьями парусов, вот показался остов какого-то корабля, полусгнившие доски, кусок от штурвала…

— Это кладбище кораблей, — тихо сказала Анне, неслышно подошедшая сзади.

— Откуда оно тут взялось? — спросил Абракс.

Оглушительный залп не дал ответить Анне.

Это дон Арчимбальдо выпустил первый заряд.

Правда, галеон был еще далеко, и ядро не попало в цель, но надо было срочно принимать решение, иначе скоро испанцы разнесут их вдребезги.

— Разворачиваемся! — резко скомандовала Анне, сверкнув галазами. Она не привыкла отступать и всегда смотрела опасности прямо в лицо. — К бою готовьсь!

Абракс не очень-то обрадовался, услышав распоряжение Анне. Слишком свежо еще было в памяти воспоминание о недавнем сражении, когда Абракс лишь чудом спасся от испанского солдата, а Брабакс чуть не пошел ко дну… Нет, во второй раз такую мясорубку ему не пережить.

— А почему бы нам не попробовать удрать от них? Смотри, какой туман! Уйдем легко…

— Я никогда ни от кого не удираю! — с расстановкой сказала Анне, глядя на Абракса холодными глазами. — Понял?

Абраксу стало не по себе.

Анне развернулась и стремительно выскочила на палубу.

— Заряжай! — крикнула она, и пираты направили орудия на приближающийся галеон.

Глава 16. Последняя схватка

Дон Арчимбальдо де ла Круз стоял на капитанском мостике и зорко всматривался в даль. Первый залп оказался неудачным. Но это не могло поколебать боевого настроения адмирала, который как заведенный повторял:

— Пли! Пли! Пли! Пли! — и радостно прислушивался, как отзываются ударами пушки. Одно за другим ядра плюхались в воду, поднимая тучи брызг. Сизый дым стоял над водой.

— Ваше превосходительство! Ваше превосходительство! — пытался привлечь внимание к своей персоне Прадо.

— Пли! — вопил дон Арчимбальдо, не в силах оторваться от полюбившегося ему занятия. Он в первый раз командовал сражением, и дело явно пришлось ему по душе. — Огонь!

— Ваше превосходительство! — в отчаянии продолжал кричать Прадо.

— Прадо, помолчи! Не нарушай музыки моей души! — отмахнулся дон Арчимбальдо от попугая как от надоевшей мухи.

— Ваше превосходительство, если мы потопим их корабль, мы не получим чаши! — воспользовался короткой передышкой Прадо.

— Пли! — в очередной раз скомандовал дон Арчимбальдо и застыл. Он посмотрел на Прадо, потом на свои пушки, потом на корабль Анне. — Прекратить огонь! — завопил он через секунду, когда до него наконец дошло, что сказал попугай. — Вот ведь не подумал, действительно… — пробормотал он в растерянности. При мысли, что он чуть было сам собственными руками не угробил ключ от Эльдорадо, ему стало худо. Пот выступил у него на лбу. Побледнев, дон Арчимбальдо охнул и мешком осел на пол.