Динка прощается с детством

ть, к кому он пойдет? - вздохнула Марьяна. - А бабам что говори, что не говори: верят одному Ефиму, плачут - пойди да пойди...

Динка медленно провела рукой по лбу и закрыла глаза.

- Ах боже мой, боже мой... - тихо пробормотала она, все еще думая об утопившейся дивчине. - Сколько же на свете подлых людей!

Марьяна испуганно охнула, прижала к себе Динкину голову.

- От дурная я! От же дурна! Напугала тебя! Да то уж давнее время, ты не переживай, голубка. Что тут делать, кому какая судьба выпадет...

Но Динка уже пришла в себя, имена братьев Матюшкиных, случайно брошенные Марьяной, напомнили ей об Иоське.

- Марьяна! - быстро сказала она. - Ты слышала что-нибудь о Матюшкиных?

- Да этих богатеев в селе и без Матюшкиных хватает! И все им с рук сходит. А уж эти братья особо вредные! Хотя бы их нечистая сила взяла! перекрестилась Марьяна.

- Слушай, Марьяна! Ведь это они убили Якова?

Марьяна испуганно оглянулась.

- А ты откуда знаешь? Не велели ваши тебе говорить...

- Я знаю. И про Иоську знаю - Иоську тоже они убили! Слышала ты про это?

- Якого Иоську? - сморщила лоб Марьяна.

- Да сынишку Якова, Иоську!

Марьяна всплеснула руками.

- Ах боже мой! Дите, совсем дите! Дак это не иначе как Матюшкины! Ну звери! Как есть звери! Да как же это он попался им, ведь его бабы в Киев свезли, - запричитала Марьяна.

Но Динка нетерпеливо перебила ее:

- Слышала ты об этом?

- Об Иоське? Нет, не было такого слуху. Ах они звери! Ну вот помяни мое слово, придушит их упокойник. Только они в тот лес ни ногой! Скрипки боятся...

- Да какая там скрипка! Это все бабьи выдумки!

- Э, нет, голубка моя! Мне и Ефим так говорил: брешут да брешут люди! А тут как поехали мы с ним на мельницу да как послушали своими ушами, так и примолк!

- Своими ушами? Скрипку? - недоверчиво переспросила Динка. - Да, может, это филин кричал или еще какая птица?

- Да что ты! На разные голоса-то филин? Скрипка это, и все! Убийцу своего Яков зазывает.

- Ты сама слышала, Марьяна? - дрогнувшим голосом спросила Динка. Перед ее глазами снова встал портрет Катрн.

- Ну, а як же? И я, и Ефим! Вот хоть у него спроси! Нет, что правда, то правда, не к ночи будь сказано! - быстро перекрестилась Марьяна.

- Ночью? В котором часу? - думая о своем, нетерпеливо тронула ее за рукав Динка.

- Известно, ночью... Днем-то не слыхать вроде. И мы с Ефимом ехали после полуночи. - Марьяна хотела еще что-то сказать, но Динка перебила ее:

- Где Прима?

- Да здесь где-то, на лугу пасется. Я уж говорила Ефиму; на що траву топтать? Трава нынешний год сочная, густая.

- Ну ладно! Иди домой, Марьяна! Я, как стемнеет, спать лягу. И Ефиму меня сторожить нечего! Лягу да усну! Ночь короткая...

- Да, може, и так! Кто тут тронет... Возьми вот молочко, повечеряешь да ляжешь. А то к нам приходи, если скучно тебе одной.

- Да нет! Я возьму Приму, покатаюсь!..

Динка пошла на луг. Ноги путались в густой траве. Качались ромашки, колокольчики,