Фредди. Жизнь, полная риска

— Замечательно! — обрадовался сэр Уильям и направился по курсу. — Н-да, — несколько разочарованно сказал он, обнюхав свой паек. — Мясцо-то с гнильцой. — Он огляделся. — Знаешь, я думаю, в этом доме наверняка водятся мыши. Почему бы мне немножко не поохотиться, как в старые добрые времена? — Он погрузился в мечтательную задумчивость.

Наш благородный окультуренный кот собирается поохотиться на мышей? Ну и дела. Я, конечно, знал, что сэр Уильям не вегетарианец. Но что он может как кровожадный разбойник гоняться за несчастными грызунами, в это я поверить не мог!

Ведь я в конце концов тоже грызун. Очень мелкий к тому же. Неужели меня и тут подстерегает опасность? Неужели он и меня может сцапать?

Глупости все это, Фредди! Этого не может быть, потому что не может быть никогда. Сэр Уильям никогда не посягнет на мою жизнь. И точка.

— ЗдорОво, Карузо! Знаешь, что мне сегодня приснилось?

— ЗдорОво, Энрико! Откуда же мне знать, что тебе сегодня снилось.

Нам, хомякам, нужно всегда какое-то время, чтобы прийти в себя с утра. Поэтому я в очередной раз только удивился, как эти морские свинки, едва проснувшись, уже готовы начать куролесить.

— Да, брат Карузо, а все-таки вчера было замечательно! И знаешь, скажу я тебе, твой Человек — это вообще… Высший класс! Я прямо обомлел, как тебя увидел. Прямо мурашки побежали по спине…

— Получилось ничего себе, правда? — ухмыльнулся польщенный Карузо. — Хотя твоя Эрика тоже вышла по первому разряду! С такой Эрикой ты можешь выступать на любой сцене, брат Энрико! На любой!

— Жили-были две морские свинки, — подал голос я, — их так распирало от гордости, что они чуть не лопнули.

— И кто это у нас там такой добрый? Ах, господин Хомяк! — Энрико изобразил изумление. — Господин Хомяк завидует нашему успеху.

— Мне кажется, мы заслужили хотя бы два слова благодарности за то, что помогли кое-кому выбраться из очень неприятного положения.

— Благодарность моя, конечно, не знает пределов, — ответил я, — но спешу заметить, — продолжил я после некоторой паузы, — что я не оказался бы в очень неприятном положении, если бы кое-кто, а именно Карузо, не подвернул себе лапу.

— Ну, это уже верх наглости!.. — искренне возмутился Энрико. — Вместо того чтобы нас…

— Все, мальчики! — остановил нашу перебранку сэр Уильям. — Довольно выяснять отношения. И кстати о лапе. Как она, уже лучше?

— Хуже, — сухо ответил Карузо и добавил, бросив взгляд в мою сторону: — Вместо того чтобы вылежаться, я отыграл целый спектакль.

— Из этого следует, — невозмутимо сказал сэр Уильям, — что сегодня до Софи нам опять не добраться.

— А почему бы нам вообще не остаться тут? — спросил Энрико.

Мы все уставились на него. Остаться тут? До тех пор, пока не вернется мастер Джон?

— Хорошая мысль! — радостно завопил Карузо. — Здесь сухо, тепло и надежно. И с голода мы тут тоже не умрем, — сказал он, показывая на кучу припасов.

— При условии, что Раллерманы согласятся и в дальнейшем снабжать нас провизией.

— Конечно согласятся! — поспешил заверить Энрико, вскакивая со своего места. — В конце концов, мы можем расплачиваться с ними концертами и спектаклями. Что скажешь, брат Карузо?

— Какие вопросы, брат! — Теперь и он вскочил, несмотря на свою больную лапу. — Мы будем каждый вечер давать по представлению!

— И разнесется весть по всему крысиному царству! И повалит публика валом…

— Да, точно… Раллерманы будут смотреть бесплатно, а другие пусть платят!

— Верно! Со взрослых — по морковке с носа. Детям — полцены.

— Мы станем морковочными миллионерами!

— Мы будем торговать морковкой по всему миру!

— Я почему-то думал, что вы артисты, а не торговцы, — заметил я, с трудом сдержав улыбку.

— Правильно мыслишь, хомяк! — ответил Карузо. — Мы наймем кого-нибудь, кто будет заниматься этими делами. Нам все равно понадобится менеджер. Чтобы там сроки согласовывал, календарный план утрясал, ну и заодно морковками распоряжался. Да, без менеджера нам никуда.

— Насколько мне известно, в артистических кругах такую персону называют агентом, а не менеджером, — заметил я не без ехидства.

— Агент! Здорово! Мне нравится! — восторженно запищал Энрико.

— Нашему агенту мы положим хороший оклад, отпускные и премиальные, конечно, к Рождеству.

— Агенты не получают окладов, — продолжал поучать я будущих звезд подземного царства, — агенты получают проценты, то есть часть от того, что заработаете вы.

— Ну ладно, проценты так проценты, — согласился Карузо. — Только наш агент пусть сам определяет, какую часть он хочет забирать себе. — Карузо выразительно посмотрел на меня. — И что ты по этому поводу думаешь? — деловито спросил он.

Энрико тоже смотрел на меня выжидающе.

— Погодите, мальчики… — До меня постепенно стало доходить, куда они клонят. — Вы что, всерьез хотите, чтобы я?..

Оба артиста дружно кивнули.

— Да, ну… — смешался я.

Только этого мне еще не хватало! Фредди — агент морских свинок! Это же меня все хомяки засмеют!

С другой стороны… Если я сам могу устанавливать свою долю… Предложение было не лишено привлекательности… Вот ведь как…

И тут раздался взрыв хохота.

— Он и впрямь поверил, что мы возьмем себе хомяка в агенты! Ха-ха-ха! Ха-ха-ха! — заливался Энрико, держась лапами за живот.

— Чтобы нас все морские свинки засмеяли! Ха-ха-ха! Ну, хомячина-дурачина! Ха-ха-ха! — гоготал Карузо, не отставая от приятеля.

— Простим ему его глупость! Он ведь не знает нашего золотого правила, которое знает всякая морская свинка, занимающаяся творчеством, — пропищал Энрико.

И далее, как всегда, последовала песня:

Пропев сей шедевр, парочка снова залилась счастливым смехом.

«С ними все ясно. Опять взялись за свои старые штучки! Нет, я этого им не спущу. Сейчас успокоятся, и я им покажу», — подумал я и встал на изготовку.

— Все, мальчики, все! — вмешался сэр Уильям. — Пошутили, и хватит, — сказал он строгим громким голосом.

Энрико и Карузо сразу прекратили смеяться.

— Фредди, дружочек, расслабься! — мягко сказал он, обращаясь ко мне. — Ты тоже хорош. Так что все квиты, и забыли об этом.

И не собираюсь! Еще чего! Забыть! Конечно, я не буду сейчас с ними разбираться, но потом, потом они у меня получат по первое число!

— Я тут подумал, — сказал сэр Уильям, меняя тему, — и мне кажется, что идея остаться здесь не так уж и плоха. Вот только одна сложность — как мастер Джон узнает о том, где мы окопались…

— Теоретически, — заметил я, — это не так сложно. Есть один способ, как ему об этом сообщить.

— Правда?

— Да, — продолжал я. — Чисто теоретически мы можем послать ему e-mail.

Я брякнул это просто так. Сказал, и все.

Но если бы я знал, к чему это приведет, я бы попридержал язык за зубами.

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

И вот я опять сижу верхом на сэре Уильяме, крепко вцепившись ему в загривок, и только мечтаю о том, чтобы поскорее закончилась эта жуткая скачка с препятствиями по канализационным трубам и лифтовым шахтам.

Глаза я на всякий случай закрыл. В этом темном подземном царстве я все равно ничего не видел. Я только слышал — топ-шлеп-шмяк, топ-шлеп-шмяк, топ-шлеп-шмяк. Это сэр Уильям тяжело отталкивался от каменного пола, а впереди неслась со скоростью ветра Карла Раллерман. Я, конечно, знал, что крысы умеют быстро бегать, но что они бегают так быстро, я даже не подозревал. Иногда нам попадался какой-нибудь сток, и тогда Карла бодро переплывала его, а сэр Уильям просто перепрыгивал на другой «берег», избавляя нас тем самым от необходимости барахтаться в этой грязи. Я и так уже был довольно чумазым и мокрым. Вся моя утренняя работа пошла насмарку: я так старался, чистился, сушился — и на тебе пожалуйста! Но кто знал, что так выйдет? Сам виноват.