Тайна золотого орла, или Дима Томин и лавровый венок

— Любой, на моём месте выбрал бы венок. Так что это не выбор. Меня другое смущает: может судьба всего мира уже давно определена, а мы, наивные, пытаемся что-то изменить.

— Ты не прав! — возразил Андрюша. — есть несколько сценариев развития мира, и по какому пойдёт развитие, зависит от людей. В этом и состоит выбор. А что касается того, что тебя кто-то вёл, то, думаю, претендентов было несколько, просто ты оказался ближе. Вот и всё. Наоборот, нужно радоваться, что именно тебе выпала великая честь, спасти человечество.

Дима внимательно посмотрел на друга, затем нехотя произнёс:

— Всё это хорошо, только пора возвращаться к нашим баранам. Последнее, что помню, слова Наяды, чтобы, как только попадём в Полтаву, искали хату Миколы Чударя на краю обрыва, на Белой беседке.

Андрюха взглянул с лёгкой улыбкой.

— То же самое она говорила и мне.

— Ну, да. — Дима задумался. — Естественно предположить, что Наяда разговаривала и с тобой. — А потом добавил:

— Что-то не помню на Белой беседке ни хаты Чударя, ни Дударя, и вообще, никаких хат.

— Может уже построили, пока мы бродили по туннелям. — смеясь, произнёс Андрюша.

— Андрюха! Как ты думаешь, где мы?

— В Яковчанском лесу. — Андрей продолжал смеяться.

— Ты уверен?

— Абсолютно.

— А как ты думаешь, сколько времени мы отсутствовали?

— Думаю, не долго.

— Так пошли домой!

— Сейчас, только позвоню своим. — Андрюша достал мобильник и сделал вызов. На экране появилась флегматичная надпись: НЕТ ПОКРЫТИЯ.

Дима взглянул на пошарпанный, видавший виды NОКIА. Батарея до сих пор держит заряд, но связи, из-за отсутствия покрытия, нет.

"Надо же" — подумал Дима, — "после стольких испытаний мобила ещё и работает".

Томин приложил руку к сумке и похлопал плотный холст. Приятное тепло чувствовалось в правом боку.

— Андрюха! Давай посмотрим, всё ли цело внутри?

Дорошенко молча пододвинулся вплотную к другу. Ребята, аккуратно, расстегнул замки, затем заглянули вовнутрь. Оттуда ярко блеснуло золото. "Символ победы" казался из настоящих лавровых листьев. Все прожилинки чётко видны, только листья золотые.

По размерам венок, конечно, намного меньше оригинала, но после всего увиденного уже ничто не удивляло.

— Что с ним делать? — спросил Андрюша. — Опасно по улице в сумке нести.

Дима задумался. Действительно, ситуация забавная. Несколько килограммов чистого золота, разыскиваемого по всей Украине, причём не только людьми, преспокойно лежит в потрёпанной холщовой сумке.

— Слушай! А он тяжёлый? — спросил Андрюша.

— Килограммов пять-шесть.

— Больше ему не съесть… Димка! А давай, я понесу, или по очереди будем нести?

— Спасибо. Он не тяжелый. К тому же, русалка мне поручила нести венок.

Дорошенко засмеялся.

— Она тебе что, резолюцию написала на гербовой бумаге, и печать поставила, да?

Дима промолчал.

— Чего, молчишь? — не выдержал Андрюша.

— Сам знаешь.

— Послушай! Мы были…, я даже не знаю, где мы были! Но, сейчас, снова в Полтаве. Тут другие законы…

— Андрюха! — перебил его Дима. — дальше венок понесу я, давай закончим этот разговор. Лучше, если носильщик у венка будет один.

Андрюша прыснул со смеху.

— Димка! Так тебя можно поздравить с почётным званием "Носильщик венка"!

— Андрюха! Не прикалывайся!

— Дима! А как " разум океана " возвращал венок? — уже серьёзно спросил Андрей.

— Всё было, словно во сне. Детали даже не запомнил. Помню, что подплыли к самой поверхности, потом нырнули. Световое море сделалось ослепительно-белым. В голове зазвучали вопросы, откуда я, зачем венок. Только, я сам себе их задавал. Но на самом деле, я их не задавал. Понимаешь?

Андрюша сочувственно покачал головой:

— С тобой всё в порядке?

— Со мной всё в порядке, Андрей! Просто я не могу объяснить, что с нами произошло. Там, на дне светового моря, всё было так необычно. У меня, просто, нет слов. Этот "Разум океана", непостижим. Он разговаривал со мной, воздействуя на мой мозг. Это трудно передать словами. Нам этого не дано понять, как собаке не дано понять алгебру.

— Дима! А как ты забрал венок?

— Просто, почувствовал венок на плече, и поплыл обратно. Вот и всё.

— Ты видел под водой, я хотел сказать под "светом"?

— Видел только ослепительно-белый свет и больше ничего.

— Да, всё это трудно объяснить.

— Обманула нас русалка. — с грустью подытожил Дима. — Обещала просветить про "Разум океана" и не рассказала.

— Ты что, хотел, чтобы она тебе лекцию прочитала, пока ты без сознания крутился по спиралям? Наяда ведь сказала, что расскажет позже.

— А когда позже? Вот сейчас это "позже" и наступило. Только нет теперь русалки. Где она? — Дима с досадой потёр лоб, а потом резко обернулся к другу.

— Слушай, Андрюха! Ты тоже спрашивал?

— Конечно. — Андрюша улыбнулся.

— Слушай, "несостоявшийся носильщик венка"! — иронично произнёс Дима, — думаю, не зря русалка поведала про этого, как его, Дударя, нет — Чударя. Давай выберемся в город, определим, что к чему и попробуем его найти. Хотя я лично, никакой хаты на краю обрыва не знаю. А что касается безопасности, думаю, никто не подумает, что в потрёпанной, холщовой сумке золотой лавровый венок.

— Ты, прямо Шерлок Холмс! — весело ответил Андрюша.

Ребята поднялись и пошли по направлению к сиреневой роще. Им не терпелось взглянуть на рощу и поляну.

Дойдя до места, где должна начинаться роща, не обнаружили никаких признаков сиреневого туннеля. Кругом весело шелестят молодые кленки.

Пошли по тропинке. Утоптанная тропа начала петлять, раздваиваться, опять петлять, снова раздваиваться и никак не хотела выводить на заветную поляну. Да и лес, какой-то другой, более чистый, более девственный. Ни пустых бутылок из под пива, ни пачек от сигарет, ни бумажек от мороженного.

Наконец вышли на просёлочную дорогу. Хорошо утрамбованый песок с выжженной чахлой травой.

— Что-то не припоминаю такую местность в окрестностях Полтавы. — встревожено сказал Андрюша. — Дима! Где мы вышли? Случайно, не возле Диканьки?

— А где наша поляна и сиреневая роща? — в недоумении спросил Дима.

Ребята ничего не могли понять. Допустим, не нашли рощу и поляну, но долго петляя по тропинкам непременно выйдешь на Зеньковское шоссе. Там непрерывно гудят машины и всё застроено до самых Стасей, а тут дикая просёлочная дорога, звенящая тишина и даже линий электропередач не видно.

С двух сторон дороги простираются огромные, поросшие сочной травою поля, окаймлённые лесом, словно курчавой бахромой. Вдалеке, вдоль дороги виднеются низкие хаты под соломенной крышей. Несмотря на дикость, местность что-то мучительно напоминает.

Вдруг, вдалеке послышался стук копыт и скрип колёс. Вскоре из-за деревьев показалась худая лошадь, запряжённая в обычную телегу. Замученное животное, напрягая костлявые бока, еле тянуло повозку. Крупные вены длинными молниями вздулись на дряблых мышцах. Деревянные колёса, оббитые проржавевшим железом, издавали пронзительный скрежет. Корпус телеги, сбитый из необтёсанных брёвен, смешно качался на ухабах. Огромный хомут, как арка, возвышался над сгорбленной шеей животного.

Правил телегой, восседая на сене, бородатый, нечёсаный мужичок, в тёмной, изломанной фуражке, холщовой рубахе и просторных шароварах. Босые, грязные ноги свободно свешиваются с левого бока телеги и покачиваются в такт езде. Увидав ребят, мужичок вытянул от удивления морщинистое лицо, словно увидел инопланетян, и даже слегка приостановил лошадь.

Ребята тоже порядком удивились. Такого колоритного кадра не встретишь даже в самом отдалённом хуторе. Андрюша сделал шаг вперёд и дружелюбно произнёс:

— Здравствуйте! Подскажите, пожалуйста, как нам добраться до Полтавы?

Мужичок побелел от ужаса, даже борода разошлась в стороны, как хвост павлина, потом, что есть силы, стеганул лошадину и быстро, издавая душераздирающий скрежет, помчался к чернеющим хатам.