Темные игры – 2 (сборник)

Удар по ногам оказался страшен. Балдеру почудилось, что он слышит треск крошащихся голеностопных суставов. Все внутренние органы устремились вниз, явно намереваясь прорвать нижнюю часть брюшины и высыпаться на металлический пол неаппетитной грудой. Вдобавок спецагент чувствительно прикусил кончик языка.

— Жива? — спросил он Джулию, когда шок от жесткой посадки понемногу начал проходить.

— Жива… — понуро откликнулась мисс Киллиан. — Я тренированная, нас в академии учили прыгать с пятого этажа… Кроссовки только вот на куски развалились. Говорила мне мама: «Не покупай гонконгскую дешевку!» И гольфам конец пришел, а я так намучалась, пока их подыскала…

Действительно, от страшного удара обувь практикантки рассыпалась на куски, разлетевшиеся по металлическому полу. Та же судьба постигла и нижнюю часть гольфов — которые теперь безуспешно пытались прикинуться гетрами.

Но Балдер, вопреки обыкновению, обратил мало внимания на ноги напарницы. Потому что стены спускаемого — вернее, уже спустившегося — аппарата начали неторопливо расходиться, на манер распускающегося бутона. Щели становились все шире и шире, в них ворвались солнечные лучи и свежий, ароматный воздух…

«Давненько я не делала педикюр…» — подумала Джулия, пошевелив пальцами босых ног. И сказала:

— Интересно, Фокс: куда это мы залетели?

«Не надо обобщений, залететь тут могла только ты, будь у меня побольше времени…» — подумал Балдер и сказал:

— Давненько ты не делала педикюр…

Тем временем стены-лепестки опустились горизонтально, открыв взглядам окружающий пейзаж.

Оказался он весьма приятен для взора. Холмистая местность переходила у горизонта в невысокие, густо поросшие лесом горы. С другой стороны синело море. Издалека к спустившемуся аппарату уже бежали люди. Джулия стыдливо начала застегивать герл-скаутскую рубашку.

— Деревья какие-то незнакомые… — удивилась девушка. — И люди странно одеты… Где мы, Фокс?

— По-моему, это Греция, — определил спецагент.

— Как здорово! А здесь есть приличные обувные магазины?

— В Греции есть всё, — успокоил Балдер.

Штаб-квартира ФБР. 05 апреля, 10:45

— Доброе утро! — как ни в чем ни бывало поздоровался Балдер, переступая порог своего кабинета. Словно они с напарницей самым обыденным образом расстались вчера после окончания рабочего дня.

Смалли вскочила, подбежала, прижалась к его груди.

— Фокс… Фокс… Фокс… — других слов у нее не нашлось.

— Ну что ты, Смалли, успокойся… Подумаешь, пустяк — прокатился немного на летающей тарелке… Мы с тобой и не из таких переделок выбирались…

Пахло от спецагента греческим коньяком и жареным молодым барашком.

Но Смалли успокоилась далеко не сразу. А успокоившись, сообщила:

— Балдер, тут твой служебный телефон оборвал один тип — очень желает с тобой встретиться.

— Кто такой?

— Говорит, что его зовут Шпак. Странное имя… И голос какой-то странный — лязгающий, металлический.

— Ах вот оно что… Металлический… — зловеще протянул спецагент. — Цирк улетел, а клоуны остались…

Заброшенный завод, 16:25

Сквозь грязные окна цеха резиноизделий сочилось совсем немного света. Углы помещения, заставленного навеки затихшими станками, тонули в густом мраке. Именно оттуда, из темноты, прозвучал голос — действительно, неприятный и металлический:

— Я здесь, Балдер!

Спецагенту не довелось слышать голосов своих противников во время схватки в клинике-НЛО, но он почти не сомневался — на встрече с ним настоял один из «робокопов-терминаторов».

— Шпак? — спросил Балдер, не торопясь приближаться.

— Можешь звать меня так. Но когда-то ты знал меня под другим именем…

— Ты не мог бы выйти поближе к свету? Неловко как-то разговаривать с человеком, не видя его лица.

Спецагент ожидал, что таинственный Шпак отвергнет приглашение. Но тот не стал упрямиться, сделал несколько шагов вперед. Последние сомнения отпали — та же высокая и плечистая фигура, те же неестественные, механические движения… Робокоп. Или терминатор.

Балдер приблизился к Шпаку. Молча стоял, ждал — что тот скажет.

Шпак сдвинул на затылок широкополую шляпу, прикрывавшую верхнюю часть лица. Опустил воротник плаща.

— Не узнаешь?

Спецагент долго всматривался в металлическую маску лица, в линзы глаз-объективов. Как ни странно, кое-какие индивидуальные черты у маски сохранились. Надо понимать, создателям требовалось как-то различать свои творения…

— Крайчек? — рискнул предположить Балдер.

— Он самый… Вернее, мозг Крайчека… А остальное — сам видишь…

И экс-Шпак глубоко вздохнул. Вздох тоже получился каким-то неестественным — словно механический агрегат засосал, а затем выпустил воздух…

«Так вот зачем им мой мозг… — похолодел спецагент. — А я-то гадал, отчего его сразу не отправили в муфельную печь…»

— Ты оттуда? — глухо спросил Балдер.

— Откуда «оттуда»?

— Сам понимаешь, откуда…

— Я-то понимаю, а вот ты…

— Что я?

— А ты понимаешь то, что я понимаю?

— Думаю, понимаю…

— Чем?

— Что «чем»?

— Чем думаешь? Той крохотной железной деталькой?

Железный Крайчек засмеялся — словно горсть подшипниковых шариков сыпанули в электромиксер. Балдер пожалел, что не прихватил автоген на это свидание… Или хотя бы кувалду и зубило.

— Ты и про это знаешь… — констатировал Балдер. И подумал: хорошенько тут, в цеху, порыться, — может, и кувалда с зубилом отыщутся…

— Не обижайся, Балдер. Я ведь хотел тебе помочь…

— Да-а-а-а?

— Именно так. Кто подкинул тебе бракованный микрочип в лангусте? Я. Если бы его не разобрала и не исследовала Смалли — тебя давно распотрошили бы яйцеголовые, пытаясь понять, как ты умудряешься жить без мозга. И «эсемеску» с предупреждением в тот день прислал тоже я — не моя вина, что ты ей не внял. Вполне мог бы остаться со своим ненаглядным мозгом…

— Не говори ерунды, Крайчек. Я знаю тебя, как облупленного. Без твоего «подарочка» в лангусте я не сломал бы зуб — и никакая подмена мозга микрочипом не состоялась бы.