Улыбка Афродиты

– Все правильно, – заверил меня Уильямс. – Капитан Феонас обещал, что, как только закончит необходимые формальности, сразу же вернет ваш паспорт. Я правильно сказал, капитан?

Феонас подтвердил его слова едва заметным кивком:

– Да.

– Великолепно! – Уильямс пожал руку Феонасу и повел меня к двери. – Думаю, будет лучше, если вы помолчите, пока мы не покинем эти стены, – тихо прошептал он.

Я подчинился, и мы вышли на улицу.

– Что там произошло? – потребовал я ответа. – Что сказал мальчик?

– Как я и предполагал, он подтвердил ваш рассказ. Сказал, что видел вас вчера, но вы не тот человек, что был с Алекс на утесе. Он уверенно заявил, что у того были светлые волосы и он был выше ростом. – Уильямс вопросительно посмотрел на меня. – Ничего не припоминаете?

– У половины туристов на острове светлые волосы, – ответил я. – Хотя мужчина, которого я видел прошлой ночью, подходит под это описание. И как я говорил раньше, там был синий «фиат», припаркованный на улице.

– Можете вспомнить о нем что-либо еще?

– Мне показалось, что у него немецкий или голландский акцент. И он спрашивал, не знаю ли я некоего Эрика Шмидта.

– Как я полагаю, это немецкая фамилия. Вы не знаете, кто он?

– Никогда не слышал о таком. – Я поинтересовался у Уильямса, знает ли Феонас о «фиате». – Если найдут автомобиль, то, возможно, найдут и Алекс.

– Боюсь, что любезный капитан отнесся к этому несколько скептически. Он вас почему-то недолюбливает. У него есть причина?

– Здесь не все так просто. Когда отец был еще жив, Феонас встречался с Ирэн. И по-моему, это обстоятельство как-то влияет на его суждение о причине смерти отца.

– Да? Но я так понял, что ваш отец умер от инфаркта.

– На самом деле он утонул. Может быть, и вследствие инфаркта.

Мы дошли до площади. Уильямс посмотрел на часы и принялся искать такси.

– Через полчаса из Писо-Аэтос уходит паром. Придется поторопиться – хотелось бы успеть на него. Если выявятся какие-либо новые обстоятельства, капитан Феонас проинформирует меня.

Остановилось такси, и мы пожали друг другу руки, перед тем как он сел в машину. Когда я закрыл дверцу, он опустил стекло.

– Этот человек, которого вы встретили… Он сказал, что хочет поговорить с вами о вашем отце. Есть ли какая-нибудь связь между вашим отцом и Алекс?

Сначала я хотел было ответить «нет», но потом вспомнил, что одна связь все же есть, хотя и слабая.

– Вам приходилось слышать о корабле под названием «Антуанетта»? – поинтересовался я.

– Вроде нет. А это важно?

– Может быть, – ответил я.

19

Бары и кафе на площади готовились к вечернему наплыву посетителей. Несколько туристов потягивали холодное пиво, греясь на вечернем солнышке. Яхты и лодки возвращались в гавань в поисках места, где можно встать на якорь на ночь. Изящная яхта, метров пятнадцать длиной, скользнула мимо мыса, отбрасывая блики белоснежным корпусом. Я наблюдал за ней, и у меня в голове что-то щелкнуло, словно некий выключатель: было такое ощущение, будто, к моей досаде, части механизма работали несинхронно. Мне никак не удавалось уловить какую-то расплывчатую мысль. Яхта развернулась в сотне метров от берега, и я услышал, как на баке загрохотала якорная цепь. Она, несомненно, что-то напоминала мне, и я отвернулся в надежде вскоре ухватить этот образ.

Я сидел напротив агентства «Классик турс» и время от времени посматривал через окно на девушку за стойкой. Позади нее находилась полуоткрытая дверь, и я заметил движение внутри офиса. Я заказал чашку кофе в кафенио на другой стороне улицы и сидел, ожидая, что будет дальше. Минут через пятнадцать из офиса вышел Димитри. Когда он дошел до угла, я бросил на стол деньги и встал, устремляясь за ним. Мы шли к окраине города, поднимаясь все время в гору по извилистым, соединенным лестницами улицам. Я держался на расстоянии: достаточно далеко, чтобы он не заметил меня, и в то же время достаточно близко, чтобы не потерять его из виду. Солнце уже клонилось к горам, но было еще тепло – скопившаяся за день жара застряла в узких переулках. В воздухе густо пахло розмарином и шалфеем.

Поднявшись по очередной лестнице, я оказался на тихой пустынной улице высоко над заливом – той самой, где жил Димитри. Солнце уже повисло у самой воды над проливом между Итакой и Кефалонией, и небо начинало темнеть. В мягком сумраке я остановился возле дома и постучал в дверь. Я услышал звук шагов, а затем появился Димитри. Он выглядел неважно, как из-за бессонных ночей, так и из-за печальных событий последних дней. Когда он увидел меня, его замешательство тут же превратилось в ярость.

– Какого черта тебе здесь надо?

– Нужно поговорить.

– Не о чем нам разговаривать! Убирайся! – Он хотел закрыть дверь прямо у меня перед носом, но я выставил руку, придерживая дверь.

– Ты разговаривал с Феонасом?

Я не знал, чего ожидать, когда шел сюда. Когда я видел Димитри утром, он прямо обвинил меня в том, что Алекс исчезла. Возможно, эта его уверенность подогревалась Феонасом. Если бы он мог тогда добраться до меня, то просто убил бы. Неудивительно, если бы он так же отреагировал и сейчас. Волевым усилием он взял себя в руки.

– Что он тебе сказал?

– Я же велел тебе убираться! Уходи, пока я не сделал с тобой что-нибудь такое, о чем потом буду жалеть.

Я не отпускал дверь.

– Мне нужна твоя помощь, чтобы найти Алекс.

На мгновение мне показалось, что у него в глазах затеплилась надежда, но эта искорка угасла так же быстро, как появилась.

– Алекс умерла, – мрачно произнес Димитри. В его голосе звучал уже не гнев, но покорность судьбе. Он отпустил дверь и почти повернулся, чтобы уйти, словно у него совсем не осталось сил сражаться со мной дальше. – Оставь меня в покое!

– Это то, что тебе наговорил Феонас? – бросил я ему в спину. Димитри ничего не ответил, и я последовал за ним по узкому коридору, который привел к лестнице. – Если она мертва, то где ее тело?

Он остановился и опять повернулся ко мне. Я заметил, что этот вопрос не оставил его равнодушным, однако он только неопределенно махнул рукой:

– В заливе сильные течения, а на дне много развалин. Она могла за что-нибудь зацепиться. Завтра капитан Феонас пошлет на поиски водолазов.

– Они ничего не найдут, – сказал я.

Глаза Димитри казались потухшими, и он не брился этим утром. Помятый костюм, пятно на рубашке – я решил, что он не переодевался со вчерашнего вечера, когда Феонас сообщил ему об исчезновении Алекс. По его лицу пробежала тень надежды.

– Что ты имеешь в виду?

– А то, что ее там нет.

Димитри мотнул головой:

– Капитан Феонас рассказал мне про ту ночь, когда вы познакомились. У меня и в мыслях не было, что Алекс способна на такое. Я, конечно, виноват. – Он хотел еще что-то добавить, но его голос предательски задрожал.

– Если Феонас сказал тебе, что она покончила с собой, он ошибается. И если тебя хоть как-то утешит, то, по-моему, она вовсе не собиралась топиться в ту ночь, когда я вытащил ее из воды.

Не зная, что и подумать, Димитри уставился на меня; подозрение и надежда сменяли друг друга в его взгляде.

– Ладно, давай поднимайся.

Я пошел за ним по лестнице. Наверху одна дверь вела в маленькую гостиную. В одном конце коридора была кухня, а в другом – выход на террасу. Комната оказалась обставлена совсем просто. Вероятно, изначально дом задумывался как рабочая пристройка. Хотя если учесть вид на Вафи и залив, то стоил он, вероятно, немало. На деревянном столе стояли стакан и початая бутылка виски. Димитри взял стакан и, осушив его одним глотком, немного поморщился.

– Откуда тебе известно, что Феонас ошибается? – спросил он.

– В тот вечер, когда я встретил Алекс, она приняла несколько таблеток снотворного. И еще выпила. Вряд ли она отдавала себе отчет в том, что делает.

Димитри налил себе еще стакан, а я увидел в зеркале на стене за его спиной свое отражение: к моему удивлению, я выглядел ненамного лучше, чем он. Заметив мой взгляд в его сторону, он показал на буфет: