Неприкрытая жестокость

— Ты могла бы отказаться.

— Не стоит того.

— Кармайну пришлось вскрыть дверь в дом Курта, — невнятно пробубнила Делия из-за еды во рту. — «Порше» заперт в гараже, ключи и бумажник на столике в холле. Домой он приходил.

Делия проследила взглядом за вошедшим в «Мальволио» Кармайном.

— Сейчас будет разговаривать с Маршаллом, — сказала она.

Хелен положила на стол свой пейджер:

— На случай, если позвонят из Мюнхена.

— Надеюсь, они не позвонят тебе в середине ночи.

— Ничего страшного, — с готовностью ответила Хелен и откусила от гамбургера. — Я потом вырублюсь уже через минуту.

Кармайн сел на диванчик рядом с Хелен.

— Для Курта в порядке вещей оставлять свои ключи и бумажник на столике в холле? — спросил он Хелен. При этом его поза и взгляд говорили окружающим, будто он обращается к Делии.

Хелен поняла намек и, подхватив кусочек жареной картошки, ответила:

— Да, сэр, обычно он так и делал. И он всегда запирал «порше» в гараже.

— Как только закончишь обедать, поедешь со мной. Я хочу, чтобы ты проверила дом Курта, включая гостевые помещения, на предмет посторонних посетителей.

— Как я объясню это дисциплинарное нарушение лейтенанту Маршаллу?

— Я уже все объяснил.

— Тогда я уже готова, сэр.

— Здесь никто больше не останавливался, капитан, — сказала Хелен Кармайну, тщательно осмотрев дом Курта и все прилегающие постройки. — Ничего не пропало. И похоже, Курт остался в той же одежде, в которой был вечером у Баффо.

— Как давно фон Фалендорфы вынашивали план по созданию этого трастового фонда? — спросил Кармайн, запирая входную дверь.

— Для меня это — загадка. Курт никогда не упоминал.

— Как думаешь, при обычных обстоятельствах он тебе рассказал бы?

Хелен на миг замерла.

— Да, думаю, рассказал бы. Курт не очень скрытен. Это не значит, что он болтлив, но трастовый фонд — важная тема. Да, мы бы это обсудили.

— То есть либо ему ничего не сказали, либо идея пришла совсем недавно. Могла Дагмар исключить Курта из обсуждения, потому что он решил жить в другой стране и выбрал иную карьеру? — спросил Кармайн.

— Дагмар очень любит Курта, — рассудительно ответила Хелен. — Но мне кажется, какая-то ее часть осуждает его за отъезд из Германии. Когда Курт говорит с ней, в его интонациях всегда слышится печаль. Однажды он сказал мне, будто его семья считает, что если он достаточно талантлив для нобелевского лауреата по физике, то смог бы достичь того же и в химии.

— А он мог бы?

— Нет! — возмущенно воскликнула она. — У Курта узкая специализация, у него дар к математике.

— Им следовало нанять Прунеллу Балдучи, когда Курту еще не было двух лет, — не удержался Кармайн.

— Что?

— Не важно.

— Насколько обширными будут поиски Курта, капитан?

— Это зависит от ФБР. Они всегда главенствуют в случаях с похищениями.

— Они уже едут?

— Должны быть в окружном управлении к нашему возвращению.

Роберт и Гордон Уорбертоны стремительно прибежали к ним по тропинке, ведущей от их дома, когда Кармайн и Хелен уже собирались садиться в машину.

— Капитан, капитан! — пытаясь отдышаться, воскликнул Робби. — Это правда?

— Вы о чем?

— Что Курт похищен.

— Да, правда. Вы видели его прошлой ночью?

— Не видели, — ответил Гордон. — Слышали.

— Что вы слышали, Гордон? — спросил Кармайн.

— «Порше» подъехал к дому около часа ночи, со среды на четверг. Поздновато для Курта!

— Почему слышали вы, а не Роберт?

— Моя комната находится со стороны Курта. Робби слышит, как приезжает и уезжает Дэйв Фейнман — его гараж находится на заднем дворе.

— Вы уверены, что ничего не видели, Гордон? — надавил Кармайн.

— Ну-у… Когда заревел двигатель, я встал и выглянул. Понимаете, Курт никогда не газовал!

— Готова подтвердить ваше наблюдение, Гордон, — заметила Хелен.

— Что вы увидели? — спросил Кармайн.

— Конечно же, не Курта! Мужчину и женщину. Они вылезли из «порше» и тыкали в пульт дистанционного управления, словно никогда прежде ничего такого не видели. Когда дверь поднялась, они сели в машину и въехали в гараж. Тогда я вернулся в кровать, — закончил Гордон.

— Вы их рассмотрели? — с нетерпением спросила Хелен.

— Благодаря стоящим здесь фонарям — да. Женщине около сорока, мужчина моложе. Одежда на ней была темно-красного цвета, а на голове — шляпка с вуалью, поэтому черты лица я не разглядел. Думаю, у нее темные волосы. И конечно, отличная фигура. Мужчина ее слушался. У него были густые вьющиеся волосы — брюнет с красивым лицом, но не просите меня опознать его, не смогу. — Горди хихикнул: — Красив тот, кто красиво поступает, капитан.

— Продолжайте в том же духе, Гордон, — практически прорычал Кармайн, — и вы станете вполовину менее красивым.

— О-о-о!

— Кто-нибудь из вас видел Курта в среду? — спросила Хелен.

— Да, около восемнадцати тридцати, — ответил Робби. — «Порше» был припаркован у обочины, а он выбежал из дома, одетый, на наш взгляд, как на свидание. Очень элегантно!

— Они странные, — заметил Кармайн, когда они с Хелен отъехали от дома Курта. — Поначалу я счел их гомосексуалистами. Но теперь думаю, что эти гомопризнаки — игра. Хотя и нормальными их не назовешь.

— Считайте их эксцентриками, — предложила Хелен.

— Пусть оба запишут свои показания, ладно? На этом ваши взаимоотношения с Кори Маршаллом закончатся, а он спихнет показания федералам.

— Как скажете, капитан.

— Кстати, твои записи великолепны.

Хелен покраснела.

— Правда?

— О да. И в конце концов понравились их разноцветные чернила.

— Ну, я довольно многословна, а цвета помогают быстрее отыскать необходимые данные.

— Я готов перенять опыт.

Хелен покраснела еще сильнее.

Конечно, дело было необъятным, не говоря уж о том, что очень сложным. Похищенный человек являлся иностранным подданным, проживающим в США по месту службы; его отец, плативший выкуп, находился в Западной Германии, а десять миллионов долларов перечислялись, минуя США, прямиком из Мюнхена в Цюрих. И никакая из задействованных структур полиции не имела полномочий на вмешательство в дела огромного и престижного швейцарского банка.

— Просто великолепно, — сказал Кармайн Дездемоне этой ночью, когда они отправились спать. Будучи восприимчивым и заботливым мужем, он заметил, насколько спокойнее, оживленнее и свежее выглядит его жена.

— Если ты наденешь ночнушку, ей грозит быть порванной в клочья, — заметил он, устраиваясь на своей части кровати.

Дездемона хихикнула и повесила ночную рубашку на стоящий поблизости стул.

— Так я смогу быстро ее схватить. Наличие детей весьма препятствует наготе.

Она скользнула в кровать и так роскошно потянулась, что он захотел ее еще сильнее. Зарычав, Кармайн перевернулся и зарылся лицом в ее шею.

— Кармайн, подожди! Ты знаешь, как это сводит меня с ума! Я хочу тебе кое-что сказать, — попросила она вполголоса, отталкивая от себя его голову.

Он отодвинулся и приготовился слушать.

— Теперь я знаю, чем может быть опасно появление второго ребенка. Ты был прав, когда хотел подождать год или два. Прунелла сказала, что некоторым женщинам необходим достаточно долгий период времени, чтобы восстановить гормональный баланс, и, похоже, я — одна из них. Я была… я была в глубокой депрессии после рождения Алекса и вдобавок с чудовищной неразберихой в голове. Все силы уходили на Джулиана, а Алекс не получал от меня должного внимания. Но я не понимала этого! По крайней мере пока не поговорила по душам с Прунеллой. В обычных обстоятельствах я способна справиться с любыми трудностями, однако прошедшие месяцы стали для меня потрясением. Теперь я чувствую себя лучше, любимый, правда. Прунелла уже научила Джулиана придерживаться заведенного порядка, и у меня теперь достаточно времени и сил на Алекса. Он этого заслуживает. Он не такой капризный, как Джулиан, и мое внимание и любовь для него очень важны. — Дездемона вздохнула, продолжая перебирать волосы Кармайна. — Наш старший сын — сущее наказание, и теперь я понимаю старое известное выражение: родителей и политиков не готовят, ими становятся.