Поезд-беглец

Она, конечно, здорово испугалась, но старалась этого не показывать, только по глазам было заметно, да голос сорвался:

— Чего я здесь делаю? Я работаю на этом поезде. А вот что вы здесь делаете?

Тут Бак петушком перед ней выгнулся, заиграл мальчик, легкую добычу почуял:

— Как это — что мы здесь делаем? Я тебе сейчас расскажу, что мы здесь делаем. Мы направляемся в Лас Вегас. Мы хотим навестить нашего близкого, очень близкого друга. Уэйна Ньютона. А что? Нельзя? А вы, девушка, неужели билетики проверяете? Или что-нибудь другое хотите рассмотреть поближе, лапочка моя? Сердце мое, а не хочется тебе именно здесь и сейчас по-настоящему, как следует, хорошенечко трахнуться?

Бак медленно нагибался к ней, пока говорил все это, и было видно, что теперь она испугалась, как сказал Бак, «по-настоящему», в горле у нее пересохло, она сглотнула застрявший комок и сжалась как пружина.

— Только попробуй! Только попробуй! Пора прекращать эту комедию, решил я.

— Остынь, дерьмо! Перегреешься…

И пока Логан не опомнился, я спросил девицу:

— Что с тобой случилось? Она затараторила:

— Я устала. Решила вздремнуть. Конечно, не нужно мне было этого делать. Да и нельзя, но уж так вышло. Что ж теперь-то? Головой в стенку врезалась, когда мы во что-то вмазались на полном ходу. Я не знаю, что у нас случилось. Но на нашем поезде машиниста нет — это точно. Как пить дать! Никого нет на этом поезде. Вообще никого. Кроме нас…

Бак встрепенулся:

— Она врет, Мэнни. Мы же слышали гудок. Но она поставила паренька на место:

— Это я давала гудок.

Бак запрыгал, как грешник на сковородке, и, захлебываясь, заорал:

— Да ты!.. Ты просто хочешь нас лягавым сдать. Ты хочешь нас вокруг пальца обвести…

Девка успокоилась, увидев, что здесь и без нее есть кому за свою шкуру дрожать.

— Послушай меня. Этот поезд, видать, сам по себе несется, а значит, очень скоро он во что-нибудь опять вмажется. Я перебралась сюда, на последний локомотив, потому что здесь немного безопаснее…

Нервы у нее опять сдали, и она повернулась ко мне.

— До вас, что, не доходит?! Бак сказал:

— Не верю я в эту чушь, что она несет здесь! — и вывел ее еще больше из себя.

— Вы мне не верите?! — она взглянула на Логана, потом на меня.

— Ну, тогда, хотя бы выгляньте из окна, если вы не верите мне…

Она приоткрыла окно.

— Неужели вы не видите, как быстро мы несемся? Этот поезд неуправляем… О Господи!

Она всплеснула руками, и слезы появились у нее на глазах.

— Мы же все разобьемся.

Конечно, я уже давно поверил ей, но не знал, что сказать. Только слез мне не хватало и бабьих причитаний. Второй Бак Логан… Чтоб успокоить ее, я сказал:

— Значит, лучше всего будет, если мы что-нибудь предпримем…

ФРЭНК БЭРСТОУ

Я, конечно, тут же велел Дэйву связать меня с сортировочной. Уж они-то должны знать, кто у них оказался на беглеце…

— Алло, сортировочная?

— Да, мистер Бэрстоу. Мы все перевернули вверх дном. Нигде нет помощника слесаря-ремонтника.

— Его действительно нигде нет? Может, домой ушел?

— Нет, мистер Бэрстоу. Ее видели в последний раз на беглеце, старик Эл что-то ей поручил сделать на одном из локомотивов в этой сцепке. Она на склад…

— Кто она-то, черт бы вас побрал?

— Сара. Девушка. Помощник слесаря-ремонтника… Час от часу не легче! Я повернулся к Макдональду:

— Там женщина!

Если б у шефа на лысине были волосы, то они бы встали дыбом в этот миг.

— Черт побери! — только и смог вымолвить Мак. Я перевел дыхание и спросил в трубку, терпеливо ждавшую моих вопросов:

— Она хоть как-нибудь разбирается в управлении локомотивом?

— Вряд ли, мистер Бэрстоу… Я сплюнул прямо себе под ноги.

— Вот дьявол! Единственный человек на этом поезде, и тот — женщина. Что же мне это так везет? — и бросил трубку на рычаг.

Над ухом мягкий сладкий голосок что-то зашептал. Я вздрогнул:

— Что тебе, Руби?

— Я же говорю: там пришел начальник службы безопасности из Стоунхэвна. Его, говорит, зовут Рэнкен. Говорит, хочет с вами поболтать.

Я обернулся и увидел в дверях прямоугольный шкаф в полицейской форме с маленькой квадратной надстройкой. Огромные навыкате глаза сверлили меня насквозь, и я поежился:

— Руби, у меня нет времени с ним болтать.

— Фрэнк, он говорит, будто у него что-то очень важное.

Мак, который слышал последние фразы, спросил Руби:

— Он что-нибудь знает о беглеце?

— Думаю, что нет, — неуверенно произнесла моя красотка.

Шеф отрезал:

— Тогда иди и скажи, что мы уделим ему время немного попозже.

Мак повернулся к Дэйву:

— Сколько до моста? Во сколько он прибудет?

— Через двадцать пять минут, — радостно откликнулся Дэйв. Жизнелюбивый кретин! Макдональд пробормотал:

— Дерьмо!

То ли Дэйва, то ли меня, то ли поезд он имел в виду… Отпихнул меня в сторону и взял микрофон дальней связи:

— Станция Сенека? Вы меня слышите, станция Сенека?

В приемнике щелкнуло:

— Валяй.

Шеф откашлялся и строгим командным голосом отчеканил:

— Говорит Макдональд, Центральная диспетчерская. В вашу сторону несется неуправляемый поезд. Его скорость около восьмидесяти миль…

Испуганный голос тут же прервал речь Мака:

— Но это же слишком много для нашего моста! Мак продолжил:

— Я знаю, что для моста это слишком большая скорость, потому и звоню. Вы должны срочно поднять по тревоге аварийную команду…

Его опять оборвали:

— Боже мой, вы что, остановить его не можете? Шеф в ярости заорал в микрофон:

— Вот вы его и остановите, черт бы вас всех побрал! Да, мы попробуем его остановить, мы пытаемся сделать это, но просто… Просто на всякий случай вы должны собрать аварийную команду!

Он отключил микрофон.

— Ух! — выдохнул и добавил, глядя на приемник, откуда только что раздавался голос дежурного станции Сенека:

— Ну и козлы!

САРА

Тот, что постарше, кажется, Мэнни, — уставился на рубильник. То ли думает, то ли читает долго! А чего там читать-то? «В случае аварии отключить подачу энергии, после чего двигатель останавливается». Он нажал кнопку выключателя. Зря старается.

— Ничего не выйдет… Он вопросительно посмотрел на меня.

— Я сказала, что уже пробовала сделать это на втором локомотиве.

— И почему не выходит?

— Не знаю. Я не специалист. Но я слышала, что когда составляется сцепка таких локомотивов, то все управление выводится на головную машину. Остановишь головной двигатель — остановятся все остальные.

Молодой опять взбесился и, не глядя на меня, запрыгал перед Мэнни.

— Не верю я в это дерьмо! Мы выбрались из тюрьмы строгого режима — и для чего? Для того, чтобы залететь на поезд без машиниста, где нет никого, кроме этой сучки, которая нам дурные вести принесла.

Так вот оно в чем дело!.. А я-то стразу не поняла:

— Так вы, ребята, дернули из Стоунхэвна?

— А тебе-то что? — огрызнулся молодой и повернулся к Мэнни.

— Зачем ты ей все рассказал? Тот усмехнулся.

— Ты же сам все и рассказал. Клоун! Да какая, впрочем, теперь разница? Она что, слиняет отсюда, чтоб нас полиции сдать?

Молодой пожал плечами и покачал головой:

— Не знаю… Нет, конечно… Я им позавидовала.

— Выходит, ребята, насколько я понимаю, вы сели не на тот поезд?..

Мэнни, продолжая думать о чем-то своем, спросил меня:

— А почему же ты не перебралась на головной локомотив? Зачем сюда пошла, в конец сцепки?

— Так со второго на первый перебраться невозможно. Головная машина обтекаемой формы. Старомодная штука. Когда-то считался высшим классом, а теперь такие локомотивы уж давно не выпускают. У него нет переходного мостика. И у второго локомотива нет. Только дверь впереди. Я пыталась открыть ее, но ничего не вышло. Наверное, заклинило при столкновении со встречным.