Дело о наезде

такую она и клюнет. Схватив за руку проходящего официанта, я сунул ему записку вместе с пятидолларовой бумажкой и попросил отдать записку певице.

Вскоре он появился - я допивал вторую порцию виски.

- Она ждет вас в своей комнате. - Он оглядел меня с любопытством. Пройдите через эту дверь, дальше налево, а там увидите дверь с нарисованной звездой.

Я поблагодарил его.

Он чуть замешкался на случай, если мне придет в голову еще раз слазить в карман за бумажником, но ничего такого мне в голову не пришло, и он смылся.

Допив виски и заплатив по счету, который, кстати говоря, тоже оказался крупным надувательством - раза эдак в три, - я направился к указанной двери и очутился в проходе за сценой.

Прямо передо мной находилась довольно обшарпанная дверь с выцветшей звездой. Я постучал, и женский голос ответил:

- Войдите.

Я повернул ручку двери и шагнул в маленькую комнату. Зеркало, туалетный столик, шкаф, два стула, в углу - ширма, на полу - вытершийся ковер.

Перед зеркалом, колдуя над своим лицом, сидела Долорес. На ней был халат из красного шелка, чуть распахнувшийся, и я имел возможность созерцать ее холеные ноги в нейлоновых чулках.

На столе стояла наполовину пустая бутылка джина, а рядом - стакан, наполненный либо джином с водой, либо чистым джином.

Она не обернулась, но посмотрела на мое отражение в зеркале.

- Я так и подумала, что это вы, - сказала она. - Хотите джина? Где-то здесь должен быть стакан.

Я сел.

- Нет, спасибо. Я сегодня пью виски. В общем-то, я хотел угостить вас.

Она наклонилась вперед - получше рассмотреть себя в зеркале. Потом взяла кроличью лапку и смахнула пудру с темных бровей.

- Почему?

Мне показалось, что она немного пьяна.

- Понравилось, как вы пели, и я решил, что бутылки шампанского это стоит, - сказал я, наблюдая за ней. - Ну, и хотел поговорить с вами.

Она отпила из стакана. По тому, как она поморщилась и даже содрогнулась, я понял: в стакане чистый джин.

- А кто вы такой?

Глаза ее чуть подернулись дымкой и слегка осоловели. Она была почти пьяна, но все-таки еще соображала, что говорит или делает.

- Меня зовут Честер Скотт. Живу и работаю в этом городе.

- Скотт? - Она слегка нахмурила брови. - Честер Скотт? Где-то я это имя слышала.

- В самом деле?

Она сощурилась, наморщила лоб, потом пожала плечами.

- Где-то слышала... Значит, вам понравилось, как я пела? - Она протянула руку. - Дайте сигарету.

Я протянул ей сигарету, достал зажигалку, дал прикурить ей, потом прикурил сам.

- Пели вы хорошо, только оформление никуда не годится.

- Знаю. - Она выпустила дым к потолку, потом отхлебнула еще джина. Вы слышали, какие были аплодисменты? Можно подумать, у них волдыри на руках.

- Эта публика совсем не для вас.

Она поморщилась.

- Если артист чего-нибудь стоит, он справится с любой публикой, отрезала она и снова повернулась к зеркалу, чтобы заняться своим лицом. - А что вы делали на пляже утром? Только не говорите,