Письмо от русалки

— Что за чертовщина у нас тут происходит? — покачал головой Йоста, крепко вцепившись в ручку над дверью — так он делал всегда, когда за рулем оказывался Патрик. — Послушай, не прибавляй газу на поворотах — меня буквально размазывает по стеклу.

— Прости, — пробормотал Патрик и слегка сбавил скорость, но вскоре его нога сама собой снова вдавила педаль газа в пол. — Что происходит? — переспросил он и кинул взгляд в зеркало заднего вида, чтобы убедиться, что Паула и Мартин успевают за ними. — Я и сам хотел бы получить ответ на этот вопрос.

— Что он сказал? У нее тоже ножевые раны? — спросил Йоста.

— От него ничего невозможно было добиться. Парень в шоке. Он только сказал, что пришел домой и обнаружил свою жену убитой.

— Насколько я знаю, ей и так немного оставалось, — пробормотал Йоста. Он ненавидел все связанное с болезнью и смертью и большую часть своей жизни ожидал, что его тоже вот-вот охватит какая-нибудь неизлечимая болезнь. Его задача заключалась лишь в том, чтобы успеть до того сыграть как можно больше партий в гольф. Однако сейчас жертвой болезни скорее выглядел Патрик, чем он сам.

— Между прочим, у тебя нездоровый вид, — сказал он.

— Ну, и к чему ты мне об этом говоришь? — раздраженно спросил Патрик. — Знал бы ты, что такое работа и маленькие дети — когда ничего не успеваешь, постоянно не высыпаешься.

Едва произнеся эти слова, Патрик пожалел. Он знал, что Йосту постигло большое горе — его сын умер вскоре после рождения.

— Прости, я сказал глупость, — проговорил он, и Йоста молча кивнул:

— Да ладно, ничего.

Некоторое время они сидели молча — слышалось лишь шуршание шин по проселочной дороге в сторону Фьельбаки.

— Здорово, что у Анники все получается с девочкой, — произнес наконец Йоста, и его лицо смягчилось.

— Жаль только, что приходится так долго ждать, — ответил Патрик, радуясь возможности сменить тему.

— Да, я и не подозревал, что это может затянуться так надолго. Ребенок есть — в чем же проблема?

Казалось, Йоста переживает не меньше, чем Анника и ее муж Леннарт.

— Бюрократия, — проговорил Патрик. — С другой стороны, нужно радоваться, что они так скрупулезно проверяют всех и каждого и не отдают детей кому попало.

— Да, ты прав.

— Мы приехали.

Патрик остановился перед домом четы Бенгтссонов. Через секунду за ними остановилась вторая полицейская машина, которую вела Паула, и когда моторы заглохли, стало слышно шуршание леса.

Кеннет Бенгтссон распахнул дверь. Лицо у него было совершенно белое и потерянное.

— Патрик Хедстрём, — представился Патрик и протянул ему руку. — Где она?

Он сделал знак остальным остаться снаружи. Если они все ввалятся в дом, это значительно усложнит работу криминалистам.

— Там… Я… Я могу остаться здесь? — спросил он, глядя на Патрика отсутствующим взглядом.

— Побудьте здесь с моими коллегами, я зайду один, — сказал Патрик и глазами показал Йосте, чтобы тот занялся супругом погибшей. Йоста отнюдь не был талантливым полицейским, но с людьми обращаться умел, и Патрик знал, что оставляет Кеннета в надежных руках. Кроме того, скоро подъедут медики. Он вызвал их еще перед выездом из участка, так что они должны были прибыть с минуты на минуту.

Патрик осторожно вошел в холл и снял уличные ботинки. Пойдя в указанном Кеннетом направлении, он определил, что речь идет о двери в конце коридора. Она оказалась закрыта, и Патрик замер, уже занеся руку. Возможно, на ручке остались отпечатки пальцев. Он нажал на ручку локтем и, надавив всем весом, открыл дверь.

Женщина лежала в кровати, закрыв глаза, вытянув руки вдоль тела. Со стороны можно было подумать, что она спит. Патрик приблизился, ища следы насилия на теле. Никаких ран, никакой крови — только признаки тяжелой болезни. Тонкая кожа обтягивала кости, а под платком у нее на голове, кажется, совсем не было волос. В сердце у него кольнуло при мысли, что ей довелось перенести и как тяжело было Кеннету видеть свою жену в таком состоянии. Но все выглядело так, словно она тихо умерла во сне, и ничто не указывало на иное развитие событий. Он осторожно вышел из комнаты.

Когда Патрик снова вышел на холод, Йоста стоял и успокоительным тоном разговаривал с Кеннетом, в то время как Паула и Мартин помогали водителю «Скорой помощи» подъехать задним ходом к дому.

— Я только что заходил к ней, — тихо проговорил Патрик, положив руку на плечо Кеннету. — И не заметил никаких признаков насильственной смерти. Насколько я понимаю, ваша жена была серьезно больна?

Кеннет мрачно кивнул.

— Возможно, она просто заснула и не проснулась?

— Нет, ее убили, — упрямо возразил Кеннет.

Патрик и Йоста переглянулись. Случается, что люди, находящиеся в состоянии шока, реагируют неадекватно и говорят странные вещи.

— Почему вы так думаете? Как я уже сказал, я только заходил к вашей жене — на ее теле нет никаких повреждений, ничто не указывает на то, что произошло нечто… ненормальное.

— Ее убили! — повторил Кеннет, и Патрик начал понимать, что дальше они не продвинутся. Придется перепоручить его медикам. — Взгляните вот на это! — Кеннет достал из кармана какой-то предмет и протянул Патрику, который, не успев подумать, взял его в руки. Это был листок бумаги, сложенный вчетверо. Патрик бросил на Кеннета вопросительный взгляд и развернул бумажку. На ней черными чернилами, причудливым почерком было написано: «Правда о тебе убила ее».

Почерк Патрик узнал мгновенно.

— Где вы это нашли?

— В ее руке, — заикаясь, проговорил Кеннет, — я вынул это из ее руки.

— И это не она писала?

Ненужный вопрос, и Патрик сам это понимал, однако все же решил задать его, чтобы отмести все сомнения. Ответ он уже знал. Это был все тот же почерк. Простые слова несли в себе тот же заряд зла, что и в письмах, которые Эрика принесла от Кристиана.

Как он и ожидал, Кеннет покачал головой.

— Нет, — сказал он и поднял что-то, что держал в руке и на что Патрик обратил внимание только сейчас. — Это тот же человек, который написал вот это.

Сквозь прозрачный полиэтиленовый пакет Патрик смог разглядеть несколько белых конвертов. Адрес был написан черными чернилами, тем же элегантным почерком, что и на бумажке, которую он держал в руке.

— Когда вы получили эти письма? — спросил он, чувствуя, как сердце забилось чаще.

— Мы как раз собирались отдать это вам, — глухо проговорил Кеннет, протягивая пакет Патрику.

— Мы? — переспросил Патрик, внимательно разглядывая содержимое пакета: четыре письма.

— Да. Я и Эрик. Ему тоже такие приходят.

— Вы имеете в виду Эрика Линда? Он тоже получает такие письма? — переспросил Патрик, проверяя, не ослышался ли он.

Кеннет кивнул.

— Но почему же вы до сих пор не обратились в полицию? — проговорил Патрик, стараясь приглушить раздражение в голосе. Человек, стоявший перед ним, только что потерял жену — не самый удачный момент, чтобы укорять его.

— Я… Мы… Собственно, только сегодня выяснилось, что мы с Эриком оба получали эти письма. А про то, что и Кристиану угрожали, мы узнали в выходные, когда об этом написали в газетах. Не знаю, что думал Эрик, но лично я не хотел волновать… — Голос его дрогнул.

Патрик снова посмотрел на конверты в пакете.

— Три из них отправлены по почте — на них адрес и штамп, а на четвертом только ваше имя. Каким образом было доставлено это письмо?

— Кто-то зашел к нам в дом вчера ночью и оставил его на кухонном столе, — выдавил из себя Кеннет. Он замолчал, но Патрик терпеливо ждал, чувствуя, что последует продолжение.

— А рядом с письмом лежал нож. Один из наших кухонных ножей. И это вряд ли можно истолковать двояко.

На глазах у него выступили слезы, но он продолжал:

— Я понял это так, что кто-то желает навредить мне. Но почему Лисбет? Зачем было убивать Лисбет?

Он вытер слезу обратной стороной ладони, стесняясь плакать при Патрике и остальных.

— Мы точно не знаем, действительно ли ее убили, — мягко проговорил Патрик. — Но кто-то здесь явно побывал. У вас есть какие-нибудь подозрения — кто это мог быть? Кто мог посылать вам эти письма?