Иной жизни для себя не представляю! Книга седьмая. Халявные баксы. (СИ)

скоро кончатся.

По домикам работяги разошлись в средней стадии

недовольства, выражая его словесными излияниями в адрес

непонятно кого, но точно не Николая Игнатовича – ему

продолжали верить, как родному батюшке.

А через час к нам зашел Сергей, замещавший начальника

по причине его затянувшегося отсутствия, и сделал неожиданное

предложение.

«Ребята», - первый раз обратился ко всем сразу, - «просьба

большая», - мы тут же удивленно на него уставились, потому что

в артели обычно командуют, а не просят, - «Вы знаете, что на

ужине было, а если и дальше повара будут предлагать кашу, то

старатели долго не вытерпят, возмутятся все», - теперь мы

покивали головами, уже заинтригованные дальше некуда, а

Сергей продолжил - «Неудобно просить, но приходится: вы

охотники, и положение можете спасти – добыть хотя бы одну

сайгу. Можете на такое решиться, для коллектива?»

Гринписовец наш незамедлительно хмыкнул: «Я не

охотник», - поторопился объявить о своей некомпетентности в

предлагаемом деле.

У Доки глаза загорелись: «Можно попробовать, но охота

дело такое, что может повезет, а может и облом выйти. Да и

времени после работы маловато», - и посмотрел на меня, как на

партнера в делах охотничьих: что я думаю?

«Я вас на день от работы освобождаю», - живо

отреагировал геолог, - «Сами понимаете, что рабочих кормить

мясом нужно, при нашей работе, а не разными кашами!» - и

начал поглядывать на меня, зная, от кого зависит принятие

окончательного решения. Я его и высказал, обрадовав и Сергея,

и Доку:

«За сайгой смотаемся, но гарантии сто процентов, что

повезет, дать не можем».

«Вот и отлично!» - повеселевший геолог был готов и к

неочевидному результату затеи, - «Владимир не добытчик –

остается в лагере, поработает один. А вы двое (я и Дока) завтра

с утра свободны. Дай бог, что бы все у вас получилось!»

«Лучше к черту пошли, быстрее удача придет!» - разъяснил

Дока, к кому нужно аппелировать для поддержки в делах

охотничьих, и все в домике заулыбались, даже Владимир, сразу

же отказавшийся участвовать в убийстве животных.

Утром я и Дока поднялись пораньше, первыми посетили

столовую и Варя накормила нас кашкой, а заодно и поплакалась

на отсутствие чего-то повкуснее и покалорийнее. И на мотоцикле

умотали в сопки, кровно обидев возбужденного Чапу отказом

взять с собой, и выслушав на дорожку пожелание Владимира в

случае удачи в домик прихватить кусочек мяса. На что мы с

Докой как по команде фыркнули: не понимает неохотник, что

предстоит дело общественное, и все добытое должно быть

отнесено в столовую. Кроме почек, печенки и сердца - они в

любых случаях считаются собственностью добытчика.

Вначале покатили к долинке, где в прошлый раз добыли

сайгу, а заодно, к ней в придачу, нашли дурно пахнущее

подозрительное захоронение. Последние дни, после

информации Сергея о грядущих тяжелых временах не только для

артели, а и для всей стране, мы о яме подзабыли, отошла она на

второй план на фоне более важных событий. Сейчас же, когда

мы по необходимости к ней приближались, о себе напомнила.

«Что с тухлятиной делать будем?» - Дока отвлекся от

дороги, обернувшись в сторону люльки. Не услышав ответ,

вновь сосредоточил внимание вперед: «Или теперь с ней и

возиться не стоит?»

Почему не стоит, артель то пока работает. Правда, не ясно

как долго это продлится, но не прикроют же ее прямо на днях.

Значит, и ранее намеченные планы мы забывать не должны. Ну

пауза получилась, после последних неприятных новостей, дело

как говорят житейское. Мы же в расследовании возможных

преступлений в артели вперед продвинулись уже прилично, и

что сознательно закопано не очень от лагеря и далеко,

проверить обязаны. Потому Доке ответил обнадеживающе:

«С сайгой сегодня разберемся, что бы и самим голодными

не сидеть, а завтра-послезавтра к яме смотаемся, с лопатами.»

Дока тут же заулыбался, словно я сообщил ему невесть что

приятное, и показал, что о планах наших помнит отлично:

«Я и респираторы приготовил, как ты просил – четыре

штуки. Что б не задохнуться!»

В долине мы сайгу не нашли, хотя проехали вдоль нее

сколь возможно. Просто сегодня ее в ней не было.

Посовещались, и решили смотаться к еще одной долине,

километрах в семи от места, где сейчас находились. Правда, та

была раз в пять пошире, сухое русло в ней поглубже, а сама во

многих местах густо заросла кустарником и саксаулом. Часто по

краям заросших участков отдельные саксаулины торчали в

сторонке в одиночестве, и именно под ними, а не в зарослях, где

мал обзор окрестностей, сайга обычно устраивается на лежку в

обеденную жару.

По старым, едва различимым следам, пропетляли между

сопок, пока не начала проглядывать широкая долина. В такой,

если и найдем сайгу, добыть ее намного сложнее – так, как мы

поступили в прошлый раз, не получится. Спугни ее – и непонятно

куда пойдет, потому что в любую сторону будет ровнятина, то-

есть ситуация одинаковая. Вот и непонятно, где устраиваться в

засаде. Но для начала сайгу еще найти нужно.

Как и прошлый раз, с крайних сопок осматриваем долину в

одном месте, потом, прокатившись с километр, в другом, затем в

третьем. И только с четвертой попытки наконец-то находим

стадо голов двенадцать. В противоположной от нас стороне

ровного пространства, почти под склоном ограничивающей его

сопки, лежит на чистом месте под единственными здесь двумя

большими саксаулинами. Сложная ситуация, подобраться на

выстрел невозможно ни с одной стороны.

«Бесполезно к ним ползти», - приуныл напарник, - «кажется,

мужики без мяса останутся!»

Ползти действительно бесполезно, но повадки сайги мы

знаем отлично. И сейчас главное – принять правильное решение.

Валяться под саксаулом сайга будет от силы полчаса-сорок

минут, потом обязательно поднимется и пойдет, возможно, как

обычно в такую жару делает, в сторону ближайшей водички.

Попить, а по дороге и пощипать травку. Ну а ближайшая водичка

от того места, где она сейчас лежит, километрах в пяти –

небольшой родничек с паршивенькой для человека водой. Но

дикая животина ее пьет за милую душу, потому что другой в

радиусе километров тридцати больше нет. Вот и должно наше

стадо, если только сегодня еще не напилось, направиться

именно к этой водичке.

«На подходе к роднику будем ждать,» - предложил Доке

свой план, понимая, что о существовании родника и он знает

отлично.

Напарник со мной согласился, но с сожалением вздохнул:

«А другого ничего не остается», - напомнил, что любит сайгу

именно скрадывать, причем на сложном месте, где нужно и

ползти, и на время замирать, но никак ей на глаза не попадаться.

А теперь придется элементарно караулить, чего он не любил, но

… о голодных мужиках в лагере помнил.

Вернулись к мотоциклу и проехали вдоль долины в сопках

километра два так, чтобы сайга нас надежно не заметила, и

осталась сзади. Остановились, долину перешли пешком, и

осторожно двинулись по ее противоположному краю назад, к

отдыхающему под саксаулом стаду. Сейчас не дай бог появиться

у нее на виду – это будет конец охоте. Так что двигаемся еле-еле,

больше смотрим в бинокли.

Наконец в поле зрения появляются макушки приметных

саксаулин, а еще через пару минут, если под прикрытием куста

погуще приподняться – видна и отдыхающяя сайга.

Все, мы на месте. Теперь определяем, где каждый из нас

будет сидеть в засаде. Надежный выстрел из гладкостволки

пулей – на сто двадцать метров, вот и должны мы устроиться