Иной жизни для себя не представляю! Книга вторая (СИ)

партизана, значит о «Пахане» как преступнике ничего не знаем!»

«И в партию пора машину отправить!» - напомнил я о другой

договоренности, - «Желающих прокатиться заранее определить, обязательно

без «Пахана», и старшим назначить молодого техника, лучше всего женщину.

Что бы убедился: машина в партию никого из серьезных людей не повезла».

«Придется посылать», - Леня почесал затылок, - «По другому деньги

Палыча от этого гада не получить».

До субботы «Пахан» выглядел слегка возбужденным – если знать, что у

него есть от чего возбудиться. После работы чаще обычного прохаживался по

отряду, разговаривал с топиками, радиометристами и даже с молодыми ИТР-

овцами. Позже Леня втихаря у них же интересовался, о чем был разговор – и

все отвечали, что ни о чем, то-есть о ерунде, но некоторые отметили, что

«Пахан» прямо прожигал их взглядом, словно хотел проникнуть в мысли и

что-то для себя в них понять.

А в субботу после работы Леня показушно, с лишними разговорами и

суетой начал формировать команду для еще одной попытки найти остатки

76

партизана, коим все в отряде считали Гришу. Неожиданно «Пахан» к

начальнику подошел и предложил свое участие, заявив:

«Жалко мальца. Я ж с ним рядом работал, надо б найти, похоронить по-

человечески!» - какой жалостливый, даже про канаву, заданную для

воскресений, забыл!

Леня в команду его включил, оставил кроме шофера в ней меня,

Виталия и молодого парня радиометриста. И вечером, уже разбирая кровать,

дал совет:

«Завтра револьвер возьмешь и оденешься так, что бы его не было

видно. За «Паханом» приглядывай, кусты и промоины пешком проверяйте.

Погоняй его по полной, что б убедился: ищем по настоящему. В отряд рано не

возвращайтесь! Этот тип сейчас пытается понять, кто пистолет увел, и

должен увериться, что никто из нас к этому отношения не имеет!»

«Не переживай!» - успокоил я начальника, - «Я его так погоняю, что к

палатке, когда вернемся, еле доползет! Руки у него посильнее моих будут, а

ноги – извини, я каждый день ими по тридцатке км наматываю!»

Виталия, которого я посадил в кабину рядом с шофером, сразу и при

всей команде предупредил:

«Горки мы уже просмотрели надежно – склоны почти без кустов, и

пропустить труп партизана не могли. Поэтому проверяем заросшие долинки,

сухие русла, где партизан мог спрятаться, будучи еще живым. А если труп –

запах почувствуем, зверье останки растаскивает. На это давайте

ориентироваться».

Виталий покивал головой, вроде как со мной согласен, и от сгоревшего

Камаза повез нас к заросшей кустарником приличной межгорной впадине,

где в свое время уже был, но никакого партизана не нашел. На этот раз я

перед заросшем кустарником пространстве машину остановил, и, что бы

жизнь не казалось раем, заставил всех распределиться в линию, и работать

ногами. Два часа мы шли по кругу, принюхиваясь и проверяя попадавшиеся

на пути кости, в надежде, что они окажутся человеческими. Одним глазом я

не упускал из вида «Пахана», от меня метрах в пятидесяти – тот усердно

просматривал кусты, к отдельным подходил, к земле иногда нагибался, что то

на ней выискивал. А ведь знал подлец, что Гриши здесь нет и быть не может!

Проверили эту впадину, и Виталий повез нас дальше, теперь к долине,

пошире той, на которой стоит отряд. Кустарник на ней был, но не сплошной,

и на этот раз мы пешком проверяли его уже на приличном расстоянии друг от

друга – пришлось пропускать не заросшие участки. Теперь наблюдать за

«Паханом» я просто не мог, слишком далеко мы были друг от друга. Но я и не

расстраивался – как и все этот тип топает ножками, и скоро начнет пенять на

судьбу, что согласился поучаствовать в авантюре, о безнадежности которой

знал лучше других. Потому что Гришу сам и убил, сам и спрятал, и точно

знает, что лежит он не здесь.

Не считая подъезда и переездов, мы оттопали ножками четыре часа, и

Виталий, за которым ехала наша машина, решил, что пора пообедать.

Подъехал к каждому, собрал всех. В удобном месте из кузова выпрыгнули,

77

молодой радиометрист и «Пахан» сразу упали на землю, приняли

горизонтальное положение. Умаялись, бедняги! Что мне и было нужно.

Перекусили чем бог послал – хлеб, тушенку и воду,- радиометрист

отошел, то есть на землю больше не падал. «Пахан» упал еще раз, прикурив

сигарету. И отворачиваясь от солнца, высказал то, что я от него и ожидал:

«Бестолку топаем. Эти заросли за месяц не просмотришь, а мы за день

решили. У меня уже ноги отваливаются, еще час – копыта отброшу!» - и с

надеждой посмотрел на Виталия, который место занимал в кабине машины, а

стало быть среди нас главный. Виталий, знавший что у нас не поиски, а их

имитация, не ответить не мог:

«Ничего, еще походим. Время то - всего лишь обед. А если совсем

будет невмоготу – сядешь в машину».

«Не, не сяду!» - слабость «Пахан» еще никогда не демонстрировал, -

«Искать буду, как все!» - и с земли поднялся, сделав вид, что это у него был

всего лишь перекур, в лежачем положении.

В отряд мы вернулись к ужину, естественно ничего не найдя. Но, как я

и обещал, от машины в палатку «Пахан» шел из последних сил и я ожидал,

что он вот-вот грохнется на землю. Не грохнулся, к сожалению, но и

подумать не мог, что сегодняшняя комедия с поисками ради него и

предназначалась.

А в пятницу Леня отправил машину в партию, за «продуктами» по

официальной версии. Желающих прокатиться нашлось много, и даже один

канавщик (не «Пахан»), оттянуть в кузне затупившиеся кайла свои и коллег.

Леня в список включил его (что бы мог позже рассказать «Пахану» о

поездке), трех женщин и пожилого Егорыча, которого в отряде считали

безобидным стариканом.

Утром в субботу «Пахан» помог коллеге погрузить в машину кайла, то-

есть, проверил, не едет ли в партию кто лишний, а в воскресенье вечером ее

же встретил. И чуть позже мы видели его довольным – убедился, что если

пистолет у него и тяпнули, то идти с ним в милицию никто не собирается. А

может и водочка к его хорошему настроению имела отношение – ее то

коллега, вместе с отремонтированными кайлами точно привез.

Часть двадцать первая.

В понедельник, утром, в столовой Розочка ко мне подошла и попросила

посмотреть канаву. Что-то она в ней не может понять. Я конечно, кивнул

головой, мол загляну, и в поле вылез из машины вместе с ней возле этой

канавы:

«Показывай!»

Розочка в ответ улыбнулась, и «показала»: достала из сумки конверт и

помахала им перед лицом:

«А мне Рома письмо прислал! Привезли вчера из партии!»

«И как у него дела?» - улыбнулся в ответ. Очень хотел услышать, что

хорошо, потому что Рома, по моему мнению если в некотором роде и

78

раздолбай, то парень все же хороший и надежный, иначе Палыч не имел бы с

ним дел.

Розочка письмо в сумку спрятала, сделала шаг к канаве рядом:

«Отличные дела! Они (как я понял, вдвоем с Палычем) новую машину

достали, сейчас ремонтируют. Скоро сюда приедут!» - с улыбкой

победительницы сделала еще шаг к канаве и вроде как случайно так мазанула

меня аппетитнейшей объемной грудью, что голова мигом пошла кругом. Эта

же каналья повернула голову, убедиться произведенным эффектом, увидела,

что он имеет место, и приняла вид кающейся грешницы:

«Извините, Юрий Васильевич! Так приятно до вас дотронуться! Я же

сейчас одна, мужчины у меня нет, а без него так плохо!» - и тяжко вздохнула,

теперь с видом обиженного ребенка. И в канаву не полезла, а замерла, на

меня поглядывая взглядом, призывающим к действию.