Близнецы-соперники

Сестина — ее там не окажется. Майор придумал новый стратегический план. Похоже, на этот раз ему повезет.

— Жена! — закричал Гольдони. — Быстро! Помоги мне! Телефон!

Жена Гольдони поспешно вошла в спальню и схватилась за спинку кресла-коляски.

— Может быть, я позвоню? — спросила она, подкатывая его к аппарату.

— Нет, я сам. — Он набрал номер. — Лефрак? Ты меня слышишь? Он приехал. Столько лет прошло! Фонтини-Кристи. Но он не сказал тех слов. Он ищет вырубку, в названии которой упоминается «ястреб». Больше он мне ничего несказал, а это просто чушь. Я ему не верю. Мне надо поговорить с сестрой. Собери остальных. Встретимся через час... Не здесь! В пансионате!

Эндрю лежал плашмя в поле напротив дома. Он переводил бинокль то на дверь, то на окна. Солнце на западе опускалось за Альпы. Скоро стемнеет. В доме зажгли свет. За окнами маячили тени. Там царило оживление.

С задворков выехала машина и остановилась справа от дома. Из нее вылез племянник-фермер и побежал к двери. Дверь открылась.

На пороге показался Гольдони в кресле-коляске. Кресло толкала жена. Племянник сменил ее и покатил безногого через лужайку к тихо урчащему автомобилю.

Гольдони что-то сжимал в руках. Эндрю навел фокус.

Это была большая книга. И даже не книга, а толстенный тяжелый фолиант. Регистрационный журнал!

Жена раскрыла дверцу автомобиля и держала ее, пока племянник, подхватив безногого под мышки, втаскивал его внутрь. Гольдони заерзал и задвигался; жена перекинула ему через грудь ремень безопасности и пристегнула к сиденью.

Эндрю отчетливо видел профиль бывшего альпийского проводника. Он снова навел бинокль на регистрационный журнал. Гольдони сжимал его в руках, точно J сокровище, с которым не мог расстаться ни на секунду. Потом Эндрю понял, что в руках у Гольдони есть что-то еще — очень знакомое и привычное глазу военного. Между переплетом книги и грудью альпийца поблескивал металлический предмет. Это был ствол небольшого, но мощного обреза — таким обычно пользуются враждующие итальянские кланы на юге страны. В Сицилии. Его называют «lupo» — «волк».

С расстояния больше двадцати ярдов он бил не очень точно, но с близкого расстояния мог уложить человека наповал, да еще отбросить тело футов на десять.

Гольдони оберегал свои фолиант с помощью оружия куда более эффективного, чем спрятанный в рюкзаке Эндрю «магнум». Эндрю перевел бинокль на племянника Гольдони. У того в одежде появилась новая деталь: пояс с пристегнутой к нему кобурой, из которой торчала рукоятка пистолета. Судя по рукоятке пистолет был крупного калибра.

Так вот как оба альпийца охраняют свой журнал! Никто бы не смог приблизиться к нему. Что же это значит?

Господи! Фонтин вдруг все понял. Записи! Записи путешествий в горы. Ничего другого и быть не может. Ему никогда в голову не приходило -и отцу тоже! — спросить, велись ли подобные записи. Особенно после стольких лет. Боже, ведь полвека миновало!

Но отец — и его отец — говорил, что Гольдони были лучшими проводниками в Альпах.