Хутор Дикий

– Михаил Егорович, не разменивайтесь на мелочи! Как идут дела с расследованием убийства?

– Прошло только три дня!

– Да! Но три дня из десяти – треть срока! Вы не забыли?!

– Помню свои обещания…

– Не обещания, а мой приказ!

Здесь последнее слово всегда оставалось за хозяином кабинета.

Михаил поскорее разделался с текущими делами и выехал в село Рябошапки. Он намеревался поговорить с Евгенией Цурко и братом Гавриленко. Ему почему-то не хотелось расспрашивать самого Виктора Гавриленко о бывшей жене.

Детский сад размещался в здании, построенном по типовому проекту и окруженном большим парком с открытыми солнцу площадками для игр.

Он быстро отыскал Евгению. Они сели для разговора под навесом от дождя, так как в здании говорить было негде, кроме кабинета директора, а тот был на месте.

Михаилу попытался в который раз объяснить причину своего прихода, но Евгения его остановила. Оказалось, что она хорошо осведомлена о его субботнем посещении хутора.

– Что вы хотели у меня узнать? Где я была в субботу и как я относилась к Алевтине Петровне? Так ведь?!

– Для начала достаточно, – не стал возражать Михаил и встретился взглядом со своей собеседницей.

Ее серые глаза были спокойны, также как и продолговатое лицо с почти мужским носом с горбинкой. Это была современная долговязая девушка двадцати пяти лет с распущенными прямыми волосами, окрашенными хной.

– В субботу я работала здесь. Ночевала у мамы. Из-за плохой погоды мы с сыном остались на воскресенье.

– Кто может подтвердить ваши слова?

– Директор… Сторож. Вообще-то, мы работаем почти каждую субботу… Понимаете, директор готовит кандидатскую диссертацию, а я учусь заочно в пединституте…

– Диссертацию? В сельском детсаде?

– Чему вы удивляетесь? Чтобы заниматься наукой, достаточно иметь голову на плечах и большое желание, а дошкольное воспитание сейчас самое актуальное направление мировой педагогической науки… Он здесь хозяин… Он может на практике проверить свои методические разработки. Я ему помогаю… И другие воспитатели тоже… У Вячеслава Ивановича много научных статей.

– Все это очень интересно, но давайте перейдем ко второму вопросу, который вы сами же сформулировали: ваши отношения с Алевтиной Петровной.

– Вам, наверное, все уже рассказали… У нас на хуторе все про всех знают.

– Мне важен ваш взгляд на события…

– События… события… Собиралась выйти замуж. Мы уже подали документы. Вдруг он потребовал, чтобы я уволилась из детского сада и перешла на другую работу. Это невозможно, тем более нет причин…

– Разве он вам не объяснил причину?

– Нет. Не объяснил. Я могу только догадываться…

– Ревность? – предположил Михаил.

– Глупость! Мужчины странные люди… Считают, что у женщины не может быть профессиональных интересов.

– Возможно, он имел в виду вовсе не вас.

– Вячеслава Ивановича?! Вот это и есть глупость. Нужно знать человека… А потом, как же я? Вещь, которую можно взять, если не лень протянуть руку?!

– Простите за нескромный вопрос: отец ребенка кто-то из них?

– Нет, это совсем другая история и к данному делу не относится…

– А какое отношение имеет расстроенная помолвка к Алевтине Петровне.

– Мне передали, что Алевтина о чем-то разговаривала с моим женихом.

– А что по этому поводу сказал ваш бывший жених?

– Я уже отвечала… Ничего!

– Почему вы решили, что причиной был его разговор с Алевтиной Петровной. Мало ли с кем он мог разговаривать? Да и был ли разговор с Алевтиной? Вы ведь о нем знаете только с чужих слов. Могли бы поговорить с Алевтиной Петровной…

– Мне это в голову не пришло. Я так разозлилась…

– Он женился на другой?

– Да. И очень скоро…

– В этом возможно и кроется разгадка… Извините за беспокойство, за вторжение в личную жизнь… Желаю вам с Вячеславом Ивановичем поскорее разработать методику воспитания гениев…

– Спасибо! Дай Бог, воспитать честных и добрых…

– Я разделяю точку зрения одного знакомого криминалиста, что среди умных и умелых удельный вес честных и добрых гораздо выше…

– Скорее всего, так и есть…

Брата Виктора Гавриленко, Григория, Михаил разыскал через сельсовет. Григорий Гавриленко оказался, как и его брат, крупным мужчиной. В глаза сразу бросилась нездоровая полнота и некоторая статичность, словно человек оберегает себя от резких движений и прислушивается к чему-то внутри.

Добротный дом, гараж, хозяйственные постройки во дворе по едва уловимым признакам оставляли ощущение запущенности. Хозяин встретил Михаила в шерстяном спортивном костюме и комнатных туфлях, словно только что поднялся с дивана или кресла . Явно не типично для села.

Сразу после приветствий и взаимного представления, Григорий Гавриленко начал с оправданий, словно почувствовал, какое впечатление он произвел на посетителя.

– Вот болею… Дали инвалидность после инфаркта. Я шофер… Теперь на мели… Не могу водить даже свою машину. Через полчаса за рулем начинает ныть…

– Постараюсь вас сильно не утруждать. Собственно, у меня к вам два-три вопроса. Мне неудобно было спросить у вашего брата, почему он развелся с женой и как ее найти. Потом, если можно, я хотел бы знать причину вашей размолвки с братом…

– Зачем вам все это?

– Я же вам объяснил, что расследую убийство Алевтины Корецкой.

– Вы подозреваете Виктора?! – спросил Григорий с заметным волнением.

– Не нужно волноваться! Я еще никого не подозреваю. Сейчас я изучаю всех жителей хутора… Не скрою, особое внимание уделяю мужчинам…

– Да он скотину не ударит! Это невозможно…

– Но он сам режет коз, говорят…

– То другое дело. Человек – не коза!

– Он давно разводит коз?

– Сколько себя помню, у нас были козы. Когда мать умерла, Виктору было тринадцать лет. Отец ими не занимался, все было на Викторе. Он их кормил и доил… А через три года умер отец… Потом Виктор служил. Коз пришлось продать. Мне было не до них. Я шоферил, все время в разъездах. Потом женился и начал строиться здесь, в Рябошапках. Когда Виктор вернулся со службы, мы перебрались сюда, а вскоре он тоже женился… Только жили они не долго, – после паузы он добавил, предваряя вопрос, который Михаил был готов задать, если бы пауза еще немного продлилась. – Причину развода не знаю. Спросите у него, если вам так нужно… Потом, скажу прямо, у меня с ним натянутые отношения и так. Спросите у него, где найти Лилю…

– Мы можем найти ее и через загс, только это довольно долгое дело.

– Долгое, зато верное…, если вам так необходимо ворошить прошлое…

– Почему у вас испортились отношения с братом? Конечно, вы можете не отвечать…

– Можно и сказать. Секретов тут нет. Дочка моя не прошла в институт прошлой осенью. Можно было поступить на подготовительный, но он платный… Я же из-за болезни оказался на мели. Прокормить-то мы ее могли, а за учебу нужно было внести сразу. Попросил у Виктора взаймы, а он отказал. Ты, говорит, не отдашь, инфаркт – это навсегда, а в мои планы не входит образовывать твоих дочерей. Нет своих денег – пусть выходит замуж и не рыпается… Я, конечно, обиделся. Для него это копейки и нет своих детей… Заняли чужие люди, соседи… Хотя своих соседей чужими назвать не могу. Ну и я им помогал, когда имел возможность…

– У меня, пожалуй, все. Извините за беспокойство и спасибо! Выздоравливайте!

Глава 9. Городские встречи

Рано утром на следующий день Михаил дремал в автобусе по дороге в город. Хотя он накануне связался со всеми, с кем хотел встретиться, уверенности, что хватит одного дня, не было – слишком много вопросов.

В местный филиал страховой фирмы “ДиП” Михаил позвонил в начале десятого. Это был второй этаж какой-то проектной конторы – филиала республиканского института. Он опоздал на десять минут, но его беспокойство по данному поводу было напрасным: директор еще не появлялся.