Созвездие Девы, или Фортуна бьет наотмашь

– Не ори, – ответила она довольно миролюбиво. – В гости приехала к подруге. Имею право или нет? Мы в свободной стране, между прочим!

– Подруга – это Катя?

– Да.

– Работаем где-то или учимся, Дарья Петровна?

– Ну, нет, – буркнула она.

– …то есть тунеядствуем. И к тому же нарушаем режим проживания. В общем, картина мне ясна. Собирайтесь!

– Да куда собирайтесь-то?! – наконец взорвалась она. Встала, придерживая на груди края расстегнутой рубашки, отбросила докуренную сигарету, провела рукой по волосам – я заметила длинные ногти с облупившимся маникюром – и попыталась принять воинственную позу. Получилось плохо.

– Сказка про белого бычка! «Куда-куда», я уже вам сказала, что в обезьянник!

– Тьфу ты, черт, ерунда какая! Да за что?!

– За незаконное проживание в чужой квартире!

– Да почему незаконное? Он нас сам сюда впустил!

– Кто?

– Колька! Лебедянский! Катькин хахаль! Меня и Катьку! Пожить!

– А сам он где? Этот Николай Лебедянский?

«Николай! Николай Лебедянский! – что-то словно толкнуло меня в грудь. – Того белобрысого толстяка, который был со мной и Люськой вчера, а потом так поспешно исчез, тоже звали Николаем!»

– Так где он?

– Не знаю я, ну, кажется, он в другое место жить переехал!

– А откуда такая щедрость, вы ему кто – родственница? Или вы друзья?

– Почти что!

– Почти что друзья или почти что родственники?

– Да, родственники!

– Сразу обе? И вы, и Катя?

– Нет! Только Катька! Она его невеста! Они уже и заявление в ЗАГС подали! А я просто – в Москву погостить! Имею право!

Она сделала попытку выхватить у меня паспорт, но я отвела руку в сторону.

– Отдайте! Это все!

– Нет не все. Откуда я знаю, что вы говорите правду? Нет никаких оснований верить вам на слово! Может, вы и в самом деле подруга этой Катьки, а может, квартирная воровка – кто знает? Повторяю, у нас сигналы! Жильцы волнуются!

– Ну елки-палки, – взвыла она, – ну я не знаю, ну как доказать-то? Ну хотите, позвоните Катьке на работу! Она подтвердит! Или самого Кольку попросит, чтобы он подтвердил!

– Хм… – протянула я очень недоверчиво. – А где она работает, ваша Катя? У нас в документах она, вообще-то, значится как студентка!

– Я ж сказала – в больнице! Не работает – подрабатывает! Дежурства берет!

– В какой больнице? В Москве тысячи больниц!

– Ну, в детской. То есть не в детской, а… В родильном доме. На Шаболовке.

– Телефон рабочий знаете?

– Ну, знаю!

И она продиктовала номер, который я тут же набрала на стоявшем в прихожей аппарате.

– Регистратура, – услышала я после второго или третьего гудка.

– Здравствуйте, а Катерина… – я вопросительно взглянула на девушку – теперь я уже знала, что ее звали Дашей.

– Васильевна, – подсказала она с готовностью.

– …а Екатерину Васильевну Шатову можно пригласить к трубочке? – спросила я.

– Она вышла, – ответил недовольный голос. – И вообще, если вы не по срочному делу – у нас такие звонки к работникам очень не поощряются! По этому телефону информация дается о состоянии рожениц, отцы-матери целый день звонят, а вы линию занимаете!..

– Прошу прощения.

Я положила рубку и уставилась на девушку Дашу как могла грозно, стараясь на самом деле скрыть охватившее меня огромное облегчение. Удалось узнать самое главное! Место работы и обитания таинственной разлучницы – Катьки. Наступала следующая фаза расследования.

– Так Катерина Шатова работает в регистратуре родильного дома? Не врачом и не медсестрой, а именно в регистратуре?

– Ну да! А что, это запрещено законом?

– Законом это, конечно, не запрещено. Собирайтесь, Дарья Петровна, поедете со мной в эту больницу.

– Это зачем это?

– Затем, что до полного выяснения обстоятельств оставить вас в чужой квартире я не имею права, понятно? Мало ли что! И ключи от квартиры попрошу мне отдать, пока что на временное хранение.

– Вот вредина такая! – плюнула Даша, глядя на меня с ненавистью. По правде говоря, она сказала не «вредина», а другое, гораздо более грубое слово, но я предпочла его не услышать. Девушка по имени Дарья еще была мне нужна.

Там, в роддоме, Даша по моему указанию сунулась в арку окошечка регистратуры и знаками стала подзывать кого-то, кого, я толком пока не разглядела – мелькнула только упакованная в белую шапочку голова и темные глаза, выстрелившие в меня одним коротким, но цепким взглядом.

– Начальство какое-то… пришла, угрожала… сказала, что надо тебя найти, чтобы ты подтвердила… – донесся до меня быстрый шепот.

И вдруг Даша отлепилась от окошечка и осталась стоять у стойки, облокотившись о нее одной рукой. С другого конца стойки ко мне приближалась Она – та, о которой я так много слышала.

Катерина шла неторопливо и, к сожалению, за это время я сумела ее как следует разглядеть. Почему «к сожалению» – потому что женщины моего типа, да еще одетые, как сейчас, в ширпотребовскую куртку и слишком уж «китайскую» юбку, с собранными в пучок волосами и ненакрашенные – вот эти женщины моментально начинают чувствовать себя ущербными и убогими рядом с такой, как эта Катька.

На ней были всего лишь скромный белый халат и шапочка, но эта униформа до удивительности выгодно подчеркивала ее соблазнительную фигуру. Катя шла, покачивая бедрами, и вся ее осанка выражала несомненную уверенность – она прекрасно знает, что на нее смотрят, и она вовсе не возражает, чтобы на нее смотрели как можно дольше.

– У вас были ко мне какие-то вопросы? – темные глаза смотрели на меня беззастенчиво и насмешливо.

– Да. Я хотела бы уточнить, на каком основании…

– Нет уж, сначала вы мне скажете, на каком основании все эти вопросы вообще задаются! Вы кто? Откуда? Документы, корочки, постановления – можете предъявить?

Ох и самоуверенной она была – просто ледяным ветром повеяло! Я прищурилась и принялась откровенно ее разглядывать, как бы раздумывая – стоит ли давать документы в руки столь подозрительной особе? На самом деле, конечно, в голове моей роились лихорадочные соображения о том, как я буду выкручиваться с этими несуществующими документами? Сказать, что забыла дома? Смешно, никто не поверит. Отказаться показывать? Да, но кто же тогда будет со мной разговаривать? М-да, что делать, что делать…

Помощь пришла с неожиданной стороны.

– Катя! Екатерина! – зычно крикнула тетка из-за стойки регистратуры. Судя по ее надменному выражению лица, она была здесь главной. – Катя, что вы себе позволяете, моя милая? Почему оставили рабочее место?! Опять без предупреждения?! Ну все, кончилось мое терпение! Как наберут этих приезжих, ну, дефективные какие-то девки, ей-богу! Года еще не проработала, а уже два выговора за нарушение трудовой дисциплины! Я буду перед Пал Палычем вопрос ставить о вашем несоответствии рабочему месту! Быстро вернитесь назад, Шатова!

– Да заткнись ты, курва, – сказала Катя очень спокойно, но так, чтобы ее слышала только я.

Развернулась и пошла обратно к стойке.

– Ну что, поговорили? – подскочила ко мне Дарья. – Ну и все, слава богу, ох, будьте вы прокляты, бюрократы несчастные! Давайте же ключи!

– Какие ключи? – очнулась я.

– Какие-какие, от квартиры! Вы их забрали у меня, забыли?!

– Ключи… Ах, ключи! Нет, ключей я вам не отдам. Ваша Шатова не предоставила мне никаких доказательств… Я должна убедиться, что вам действительно можно вернуть эти ключи.

– Тьфу ты, господи! Ну как, как, КАК я вам это докажу?

– Поехали дальше. К хозяину квартиры. Вы же знаете, где его искать? Николая Лебедянского?

– Ну, знаю…

– Ну вот и поехали.

Даша топнула ножкой (на этот раз, конечно, не босой, а обутой в высокий лаковый сапожок – девушка вообще была наряжена по последней моде, выглядела она сейчас тоже очень привлекательно) и нахмурилась.

Глядя на эти сведенные бровки и воинственно вздернутый носик, я вдруг ощутила непонятную симпатию к ней. Не знаю почему. Может быть, меня умилила ее провинциальная наивность: несмотря на свое недовольство, она тем не менее верила каждому моему слову и подчинялась, опять же, каждому, хотя и явно нелепому, приказанию. Вот Катерина – сразу было видно, что ее голыми руками не возьмешь, ни один мускул на лице не дрогнул: всего два предложения – и она стала хозяйкой положения! А Даша…