Беги, Василич, беги. Часть 2 (СИ)

Я шёл и думал над тем, что мне сказал на прощание проводник из того мира в этот. Никому не говорил, но я всегда подспудно подозревал, что рай и ад существуют где-то совсем рядом и ещё неизвестно, где они находятся, то ли рай в аду, то ли ад в раю. Всё зависит от главноначальствующих над ними. Заставь дурака Богу молиться, так он и лоб разобьёт. Это как в тюрьмах в нашей стране. Всё-таки, больше в них адского, чем божеского, направленного на исправление заблудших душ. А всё идёт с правителей, они тоже подбираются кадровым агентствами этих двух ипостасей человеческого бытия и тоже методом случайных цифр в первый раз, а потом уже они эти цифры подделывают под себя.

Рай и ад - это тоталитарные системы, которые не смогли бы существовать при демократии. Если это сказать по-другому, то получается, что любая тоталитарная система это соединённые вместе рай и ад. Рай для одних и ад для других. Третьего не дано.

А как Тодеф точно всё изложил про мою прошлую жизнь. В год розовой Свиньи посетило меня вдохновение, и я написал вот эти стихи, которые созвучны тому, что услышал я на прощание.

Я один ворожил в воскресенье,

На дворе наступил Новый год,

Испытал я в ту ночь потрясенье:

Мне явился колдун Лю Миньго.

В лисьей шапке и в красном халате

Он возник и присел за мой стол:

Не скучай этой ночью, солдатик,

Ты налей-ка мне водки грамм сто.

Слово за слово, сдвинув стаканы,

Он мне мой гороскоп рисовал,

Выйдет так, что издам я романы

И стихи, что недавно писал.

А свинья - это вроде копилки,

Сохранит всё, что скопишь за год,

Может, всё превратится в опилки

Или скопится пачка банкнот.

В царство Цинь был всегда казначеем, -

Говорил мне колдун Лю Миньго, -

Вел учёт я доходам, трофеям,

Что свозились ко мне каждый год.

Привезли мне однажды две книги,

Их писали Хайям с Рудаки,

Я бы продал себя за любовные миги,

Счастье в деньгах найдут дураки.

Не люби продающихся женщин,

Ни за деньги, поход в ресторан,

Не носи ей шикарные вещи,

Не давай ей глядеть в свой карман.

Мы с ним долго ещё говорили

Про политику, Дальний Восток,

Как цари своих подданных брили,

У кого и какой потолок.

Как допили последнюю чарку,

Так исчез и колдун Лю Миньго,

Вмиг исчезли волшебные чары

И подумалось, кто же был кто?

Он со мной говорил по-китайски,

По-китайски и я отвечал,

В первой жизни и я был китайцем

И в Пекине Лю Миня встречал.

Вот ведь жизнь нас куда разбросала,

Разделяют нас с ним зеркала,

Мы не помним у жизни начала

И не знаем, где наша скала,

Что стоит, как трамплин на дороге,

И с неё то ли вверх, то ли вниз,

И уходят навеки тревоги

За изданье написанных книг.

Я не верил предсказаниям магов и экстрасенсов, не верил астрологам, но что-то подспудно подсказывало мне, что неверие это не есть отрицание всего, что написано в предсказаниях. Если подстилать соломку в опасных местах, то всё проходит так, как это хочется и поэтому все предсказания кажутся пустыми предупреждениями. Но когда что-то случается так, как это было предсказано, но никто не принял мер по предотвращению этого, то у большинства людей развивается злоба на предсказателей, которых они считают виновниками своих несчастий. Никто не хочет признаваться в своих ошибках, а самоуверенность бывает причиной совершения последующих ошибок. Почитайте мемуары политиков и военачальников. Все они направлены на то, чтобы обелить себя в огромных жертвах, понесённых народом. Тут и откровенное враньё, и подтасовки, лишь бы замазать всё и перевести стрелки на других политиков или на объективные обстоятельства, которые привели к этим жертвам.

Правители, не открывающие архивов для искоренения ошибок, ничем не отличаются от тех сатрапов, которые искажали правду, чтобы не нести преступления по уничтожению своих народов.

Вспоминая свое пребывание в раю и в аду, я удивился тому, что, собственно говоря, мне и вспомнить-то нечего о них. Никаких романтических приключений, перестрелок с погонями и душеспасительных бесед с провидцами и мудрыми начальниками. Да. Если бы я не выступал от имени организованной преступности, то я вряд ли бы выбрался из этих ипостасей нашей жизни, возникающих на каждом шагу. И ещё, какой крамольный вывод возник в моём воспалённом от впечатлений мозгу? Организованная преступность является действительно реальной оппозицией тоталитарной власти. Если власть не вступит на преступный путь, то преступность пустит ее по другому пути, а новый лидер, зажав шапчонку с козырьком в руке, пафосно скажет:

- Верной дорогой идете, товарищи!

Глава 79

- Свет сверху! - этот доклад прозвучал внезапно, и я вздрогнул от неожиданности.

Действительно сверху струился свет, но он был совершенно неярким, просто светлым пятном, но нам, погружённым в полную темноту, он казался тем солнцем, которое должно всходить каждый день на Востоке и закатываться на Западе. Как это в старой песне поется?

Я показал ему, где запад - там закат,

А в это время нас попутала ЧК...

- Ну что, ребята, - сказал я, - последний рывок и мы будем дома. Может быть. Кто умеет бросать кошку?

Для читателей неопытных и нелюбознательных расскажу, что кошки бывают разные. Абордажная кошка - штурмовой якорь на канате, забрасываемый на вражеское судно при абордаже, а также на стену крепости при штурме. Альпинистская кошка - металлическое приспособление, крепящееся к обуви, для передвижения по льду и фирну. Якорь-кошка - многолапый якорь. Кошка (оружие) - плеть c девятью и более хвостами, обычно с твёрдыми наконечниками либо крючьями на концах, наносящая рваные раны. Кошка (рыболовная снасть) - большой тройной крючок на длинной верёвке. Используется для ловли морской травоядной рыбы с берега методом, напоминающим блеснение. Утробная кошка - орудие казни и пыток.

Так вот, у нас была обыкновенная абордажная кошка с веревкой и её нужно уметь бросать. Умелец должен раскрутить кошку на веревке и закинуть туда, куда нужно. А если будет промах, то вовремя отскочить от падающей кошки, чтобы самому не стать жертвой.

Умелец бросать кошку нашёлся. Веревка длиной двадцать метров и бросать ее нужно на высоту не менее двадцати метров. Бросали мы очень долго, но никто не мог уцепить кошку за что-то цепляющееся. Бросал и я. Скажу, что это дело для нетренированного человека очень трудное. Все руки в мозолях, а ведь ещё по веревке нужно ползти вверх, если кошку зацепим.

Ясно одно, что веревка коротковата и кошка не долетает до края того, откуда идет свечение.

- Так, мужики, - сказал я, - у нас два выхода. Либо возвращаться назад, либо кидать веревку до посинения, либо кидать кошку, не удерживая веревку. Пусть летит свободно, всё равно, кто-то увидит кошку и поймёт, что кто-то собирается подняться.

- А вдруг кто-то вместо помощи пройдётся из автомата по нам? - предположил один омоновец.

- Возможно и такое, если разглядят клеймо фирмы-изготовителя, - согласился я, - но другого выхода всё равно нет.