Беги, Василич, беги. Часть 2 (СИ)

- Побудь с ними здесь, а я пойду на разведку, - сказал я Гудыме, - надо что-то делать, а то поставят нам здесь железный занавес и белого света мы больше не увидим, будем так и жить по-свински при свете тусклой лампочки.

Я спустился этажом ниже и увидел группу людей, которые деловито работали, хватая разнокалиберные ёмкости около дверей и относя их в к дерьмоприёмнику, представляющему собой жестяную воронку, приделанную к мощной бетонной трубе.

- Вот и канализация, - подумал я, - дело нехитрое. Если это всё, то нам ещё повезло. Мир честной компании, - поприветствовал я всех.

- Во, москали прибыли, - отозвался старший из них, производивший подсчеты вылитого в воронку дерьма. - А вам чего тут нужно, а? - спросил он.

- Да нам-то ничего нужно, - сказал я, - вот пришел познакомиться, узнать, в чём заключается работа и вообще. Дружить надо, мы ж всё-таки братья...

- Вы братья? - протяжно спросил старший и все люди остановились, ожидая продолжения разговора. - Какие вы братья, после того как снова захватили Крым, а потом устроили военные перевороты и беспорядки в Восточных областях?

- Ты чего? - начал я наезжать на старшего украинской команды. - Какой Крым? Нахрен он нам нужен. Вы на своей Украине сами разбирайтесь, кто у вас прав, а кто виноват. У нас своих проблем выше крыши. У нас экономика в минусах, ракеты падают, доллар растет в цене, а капиталы бегут из страны. Скоро народ наш вообще никому не будет нужен. Оставят только тех, кто около трубы работают, а остальных будут продавать на работы в африканские страны.

- Ты откуда такой взялся? - спросил меня старший. - Говоришь так, как будто с Луны свалился со стройки базы по колонизации общего для всех ночного светила. И там хотите наложить лапу на все запасы гелия-три, чтобы шантажировать всю землю ценами на энергоносители.

- Ни с какой Луны я не падал, - парировал я, - и вообще здесь оказался случайно, проездом домой. Вы лучше расскажите, что тут делать надо, чтобы не остаться здесь навечно.

Все замолчали и остолбенело уставились на меня. Получается, что я живой и временный здесь, а они мертвые и будут здесь вечно.

Старший подошел ко мне и больно ущипнул меня за руку. На руке стал появляться синяк.

- Точно живой, - подтвердил он всем.

- А как ты это определил? - спросил я.

- У тебя синяк появился и больно тебе было, - ответил он, - а у нас только больно и синяков нет, чтобы мы не сразу отмучались. А работа у нас простая, такая же, как там, откуда мы все прибыли. Убирать говно за богачами и питаться их подачками. Потом, нужно это дерьмо нюхать, чтобы определить, чем оно пахнет и пробовать на вкус, чтобы доложить старшему по этажу, кто и что из этих тварей жрет.

- Как пробовать? - совершенно не понял я.

- А очень просто, палец сунул как в варенье и лизнул, - сказал старший. - Особое внимание на тех, кто сладкую пищу трескает. Здесь всё, как у нас на матушке-кормилице. Если человек дерьмо жрет, то дерьмом в горшок и ходит. Пролетарий умственного и физического труда. Кто шоколад и икру трескает, тот шоколадом и икрой ходит. А откуда он эти сии контрабандные товары достает, а? То-то и оно...

У меня от этих слов начало выворачивать наружу желудок. Всё, что съел, начало извергаться наружу. Меня подхватили под руки и подтащили к воронке. От ее вида и запах меня стало тошнить ещё сильнее.

- Я же говорю вам, что это живяк, - сказал всем старший, - у нас такого не было, мы сразу приноровились к этому и у нас тошниловки не было. А всё-таки здорово напакостить тем, кто тебя ни в грош не ставит и выше говённых дел не допускает, а у нас тут люди значительные, должности высокие занимали, образование там, степени научные и чины с орденами высокие получали по торжественным дням, в президиумах сиживали, домработниц держали в домах.

Увидев, что я начал приходить в себя, старший продолжил:

- Списочек-рапортичку будете подавать Тодефу к семи часам, как он придет из своего присутствия, а до этого времени выдели людей для перевозки дерьма на сжигалку.

- На какую сжигалку? - спросил я через комок, прочно стоящий в моем горле.

- Заводик по сжиганию дерьма, - сказал старший, - километрах в пяти отсюда. И отходы убираются, и тепло добывается, и больших грешников там периодически поджаривают, они там на копчушке работают.

Я кое-как поднялся выше на этаж и стал рассказывать всем, в чём заключается наша работа.

- Бегите к воронке или рыгайте в горшки, - успел я крикнуть, - а не то придется полы мыть от вашей блевотины.

Не приведи Господь, ещё раз очутиться в этой ситуации, хотя и у нас на белом свете бывали такие же ситуации, ничем не лучше вот этих. Не надо строить из себя изнеженных и высокоинтеллектуальных придурков. Нужда припрёт, и в говне все копаться будете, искать пропавшую жемчужину.

Глава 7

6

Отдав все необходимые распоряжения своей команде, я спустился вниз и вместе с украинским старшиной мы вышли на улицу. На улице было так же темно, как вчера вечером, когда мы пришли с Тодефом.

В большой кладовой стояли три огромные ёмкости с фекалиями. Одна, которую готовились тянуть на переработку, пузырилась и пенилась, во второй вся поверхность была покрыта пузырьками, а третья была свежая с самым резким запахом.

- Всем отходам дается трехдневная выдержка, чтобы успеть сделать дополнительные пробы на предмет выявления контрабандистов и наркоманов, - сказал мне старшина.

- Что и наркоманы здесь есть? - удивился я.

-Полным полно, - сказал мой новый знакомый, - как из постоянного, так и из переменного контингента. В основном токсикоманы, нюхают всякую гадость, а потом балдеют, лежа где-нибудь в уголке.

- А что это за постоянный и переменный контингент? - поинтересовался я. Вполне земное наименование, как тюрьмах или в учебных заведениях.

- Постоянные это черти, - сказал старшина, - переменный это мы. Нас тут бросают с места на место, чтобы не привыкали к одним и тем же мыканьям и не получали от них удовольствия.

Десять человек впряглись в тележку и потянули чан с дерьмом на переработку. Мы шли сзади. Я смотрел на эту пенящуюся жидкость и в голове моей роились мысли, как у одного из героев бессмертной книги автора-диссидента, который кроме этой книги написал ещё марш космонавтов, где есть такие вот слова "давайте-ка, ребята, закурим перед стартом, у нас ещё в запасе четырнадцать минут". Что за мысли, вы можете и сами прочитать, взяв эту книгу. За нее этого автора выслали из СССР к чертям собачьим.

Перерабатывающий завод представлял собой огромную кубовую для выпаривания дерьма с целью отопления и получения концентрата, из которого, по моему мнению, изготавливали брикеты, которым нас и кормили. Фу, какая гадость. И повсюду жара.

Куб был огромной кастрюлей с завинчивающейся крышкой и клапаном для выпускания пара. Ни дать, ни взять, просто готовый самогонный аппарата промышленного типа.

- Хочешь хорошо жить и быть большим бугром здесь? - спросил я украинского старшину.

- Серьезно? - ответил он вопросом на вопрос.

- Серьезно, - сказал я, - достань мне хорошего слесаря. Ты сам кто по образованию?

- Из шахтеров я, - сказал старшина, - видишь молодой всё время, из подземелья да сюда. Есть у меня мастер хороший, а ты что такое удумал?

- А мы с тобой завернём производство адского виски и будем продавать его направо и налево. Тодефа в качестве крыши поставим и жизнь у нас с тобой будет райская. По рукам?

- По рукам, да только ничего у тебя не получится, - сказал старшина, воды холодной здесь нет для охлаждения. Везде вода теплая или горячая, а для такого самогонного аппарата нужно много льда или воды холодной.

- Вода нам не нужна, - сказал я, - голова нам нужна. Ты когда-нибудь в Средней Азии был? Видел там холодильники в кишлаках, где света нет. Стоит ящик, а в ящике лампадка, и мясо там хранится. Наши умельцы им такие холодильники ставили.