Двенадцатая карта

— Увидимся в школе, — твердым тоном ответила ей Женева. — Я там тебя найду? — Одна бровь вопросительно приподнялась. — Отвечаешь?

Два громких щелчка жвачкой, потом вздох.

— Отвечаю.

У самых дверей Лакиша обернулась, посмотрела на Райма:

— Эй, мистер, тебе еще долго на этом кресле кататься?

Никто не осмеливался нарушить неловкое молчание. Неловкое для всех, кроме него самого.

— На скорое выздоровление рассчитывать не приходится, — ответил криминалист.

— Во дерьмо.

— Это точно, — согласился Райм. — Дерьмо еще то.

Девушка вышла в прихожую, откуда до них донеслось: «Смотри, куда прешь, козел!» Хлопнула входная дверь.

Глядя через плечо туда, где только что едва увернулся от юной девушки, превосходящей его на пару весовых категорий, в комнату вошел Мэл Купер.

— Ладно, — сказал он, ни к кому в частности не обращаясь, — проехали.

Стянув с плеч зеленую ветровку, он кивком поприветствовал присутствующих.

Несколько лет назад, когда этот худенький лысеющий человечек состоял судебным экспертом в захолустном полицейском управлении где-то на севере штата, Райму, который в те времена возглавлял Отдел криминалистической экспертизы нью-йоркского управления, пришлось выслушать от него вежливые, но настойчивые разъяснения об ошибочных результатах одного из своих анализов. Райм очень уважал тех, кто в отличие от всяческих лизоблюдов указывал ему на ошибки, разумеется, по делу. А Купер тогда оказался прав. Райм не откладывая начал добиваться его перевода к себе в отдел и довел свою кампанию до успешного завершения.

Купер был не просто прирожденным ученым, но, что еще более важно, прирожденным ученым-криминалистом. Понятие «криминалист» часто увязывают исключительно с работой на месте преступления, тогда как на самом деле оно включает в себя все аспекты представления дела в зале суда. Сырые факты необходимо сделать пригодными для обвинения, только тогда работу криминалиста можно считать успешной.

По всем внешним признакам Купер скорее походил на фаната компьютерных игр: жил у мамы, носил слаксы и хлопчатобумажные рубашки в полоску, сложением не отличался от Вуди Аллена. Однако наружность и тут оказалась обманчивой. Его спутница жизни была высокой эффектной блондинкой. Их часто можно было увидеть порхающими в унисон на танцевальных конкурсах, где они нередко выходили победителями. Ас недавних пор еще взялись за стрельбу по тарелочкам и виноделие — занятие, в котором Купер неукоснительно делал все по науке.

Сейчас Райм ввел Купера в курс дела, и они приступили к уликам.

— Давайте сначала разберемся с набором, — скомандовал Райм.

Купер натянул латексные перчатки и вопросительно глянул на Сакс. Та указала ему на бумажный пакет с «набором насильника». Купер развернул на столе газету и, распечатав бумажный контейнер, извлек шуршащий полиэтиленовый пакет с большим желтым смайликом. Раскрыв пакет, Купер остановился.

— Чем-то пахнет… — Он глубоко втянул носом воздух. — Цветочный запах. Только не пойму, какой именно. — После чего поднес пакет к Райму, чтобы тот смог понюхать. Аромат казался знакомым, но точное определение ускользало.

— Женева?

— Что?

— Этот запах ты чувствовала в библиотеке?

Поднеся к носу открытый пакетик, девушка сказала:

— Да, точно этот.

Сакс наконец внесла ясность:

— Жасминовый.

— Занесите на доску.

— Какую доску? — спросил Купер, оглядываясь.

Во время каждого расследования Райм требовал чертить маркером таблицу на белой доске и заносить туда все установленные улики и приметы преступников.

— Начните новую таблицу, — скомандовал он. — Нам надо сразу его как-то назвать. Есть идеи?

Но вдохновение никого не посетило.

— Ладно, на творческий поиск нет времени. Сегодня ведь девятое октября? 10/9? 5 Значит, обозначим его как подозреваемый десять-девять. Том! Без твоего каллиграфического дарования нам не обойтись.

— Зато обойтись без грубой лести, — отозвался Том, входя с горячим кофейником.

— Записывай: объект десять-девять… Приметы и улики. Белый мужчина. Рост?

— Трудно сказать, мне все кажутся высокими. Ну, метр восемьдесят, — произнесла Женева.

— Ты, очевидно, очень наблюдательна, так что положимся на твою оценку. Вес?

— Не то чтобы очень толстый или худой. — Девушка на мгновение смутилась, потом добавила: — Примерно как доктор Бэрри.

— Чуть больше восьмидесяти килограммов, — уточнил Селлитто. — Возраст?

— Не знаю — лица я не видела.

— Голос?

— Не обратила внимания… Средний, непримечательный.

Райм продолжил диктовать Тому:

— А также: светло-коричневые ботинки, темные брюки, темная лыжная маска. Комплект в пакете с запахом жасмина. Его запахом. Вероятно, мыло или лосьон.

— Какой такой комплект? — переспросил Том.

— Набор насильника. — Женева посмотрела на Райма: — Не надо ради меня ничего подслащивать.

— Что ж, вполне справедливо, — кивнул в ответ Райм. — Идем дальше.

Он заметил, как у Сакс вспыхнуло лицо, когда та увидела пакет.

— В чем дело?

— Держать набор насильника в пакете со смайликом… Какой все-таки урод!

Райм даже слегка растерялся.

— Но ты согласна, что это его промах и нам он только на руку?

— На руку?

— Сужается круг поиска. Хуже, чем пакет с логотипом конкретного магазина, но лучше, чем вообще не помеченный.

— Пожалуй. И все равно… — Ее лицо исказила гримаса.

Мэл Купер начал перебирать содержимое пакета. Первой вынул карту таро с изображением подвешенного за ногу мужчины. От головы человека расходились лучи света. Выражение лица было странно безразличным. Похоже, боли он не испытывал. Сверху над картинкой стояла римская цифра XII.

— Это тебе о чем-нибудь говорит? — спросил у Женевы Райм.

Девушка помотала головой.

— Что-нибудь культовое или ритуальное? — задумчиво произнес Купер.

— Минуточку.

Сакс достала мобильник и набрала номер.

— Вызвала специалиста. По картам.

— Хорошо.

Купер исследовал карту на отпечатки, но ничего не нашел.

— Что там еще в пакете? — спросил Райм.

— Так… нетронутый рулон клейкой ленты, перочинный нож, презервативы «Троян» — ничего, что можно было бы отследить. И, приготовились… фокус-покус! — В приподнятой руке Купер сжимал какой-то клочок бумаги. — Квитанция о покупке!

Райм подкатился поближе, чтобы взглянуть на бумажку. Названия магазина отбито не было; обычный кассовый чек. Бледно пропечатанный.

— Это нам мало что даст, — поделился мыслью Пуласки и сразу пожалел, что открыл рот.

Зачем он вообще здесь, удивленно подумал Райм. Ах да, помогает Селлитто.

— Позвольте не согласиться. — Голос Райма прозвучал резко. — Нам это о многом говорит. Сравните ценники на предметах с квитанцией — он все купил в одном магазине, а также еще что-то за пять девяносто пять, чего нет в пакете. Вероятно, колоду таро. И что мы имеем? Магазин, в котором продают клейкую ленту, перочинные ножи и презервативы. Скорее всего универсам или аптекарский магазин широкого профиля. Понятно, что магазин не фирменный, потому что ни на пакете, ни на чеке нет логотипа; очевидно также, малобюджетный, поскольку кассовый аппарат не компьютеризированный. О низких ценах я и не говорю. А расположен он, судя по налогу с продаж… — Райм прищурился, подсчитывая процентную ставку налога по итоговой сумме. — Черт, кто в ладах с математикой? Высчитайте процент.

— У меня есть калькулятор. — Купер принялся хлопать себя по карманам.

Женеве хватило одного взгляда на чек.

— Восемь, запятая, шестьсот двадцать пять.

— Как это ты? — удивилась Сакс.

— Просто могу, и все, — ответила девушка.

Райм повторил вслух:

— Восемь, запятая, шестьсот двадцать пять — городской налог плюс налог штата. Значит, магазин в одном из пяти городских районов. — Взгляд в сторону Пуласки: — Ну как, патрульный, по-прежнему считаете, что это нам мало говорит?