Расплата (СИ)

‒ Береги себя, Саня.

‒ Спасибо, и ты тоже, Серега.

Чапченко мигнул фарами, дал задний ход и, развернувшись под аркой дома, быстро уехал, оставив друга наедине с его мыслями.

Анциферов постоял еще пару минут и медленно побрел под проливным дождем дворами к своему дому. Промокнув окончательно, Сергей вспомнил, что в его портфеле лежит зонтик, которым он до сих пор так и не воспользовался. Теперь доставать его уже не было смысла, и он дошел до козырька подъезда, громко хлюпая ногами в мокрых ботинках. На счастье, документы о прегрешениях Хлопонина лежали в непромокающей пластиковой папке и являлись копиями, так что, кроме простуды, бояться было нечего.

Набрав код на домофоне, Сергей быстро вошел в подъезд, поздоровался с консьержкой и практически влетел в лифт. Уже в лифте он вспомнил, что весь день не звонил жене и что не купил продуктов домой. Оставив мокрые носки и ботинки в коридоре, Сергей открыл ключом дверь и с радостью обнаружил, что дома его ждут.

В дверях стояли его жена Ольга и дочь Ирина.

‒ Ну что, адвокат мафии, готов к поимке крестного отца? ‒ весело спросила дочка.

Анциферов бодро вскинул руку в пионерском приветствии "Всегда готов!".

‒ Тогда пойдем есть, Катани, ‒ сказала Ольга.

‒ Пойдем, только я, если вы не против, очень быстро приму душ и переоденусь, ‒ виновато сказал Сергей.

‒ В общем-то мы против, ‒ возразила жена. ‒ Мы и так тебя больше трех часов прождали. Ты обещал прийти к обеду, а уже почти время ужина.

‒ Милая, ты же понимаешь, где и зачем я был. После работы пришлось еще по околослужебным делам с Саней Чапченко пересечься.

‒ И что, вы с ним не смогли нигде поесть и выпить, папа? ‒ хитро прищурившись, спросила дочка.

‒ Выпить смогли, а поесть нет. Ты же знаешь, что самый вкусный обед готовит наша мама, ‒ улыбаясь, сказал Сергей.

‒ Ой, да ладно вам, захвалите, ‒ улыбнулась в ответ Ольга, которой похвала была чрезвычайно приятна и которая знала, что в словах Сергея нет ни капли дешевой лести и подхалимства. Кроме того, она знала, что муж действительно терпеть не мог ходить по ресторанам, как, впрочем, по любым местам общественного питания, за исключением посещения ресторана в компании жены и дочери.

Наскоро помывшись и одевшись во все чистое, Сергей вприпрыжку прибежал к столу.

На столе было все, что он так любил, и ничего лишнего. Украинский борщ с галушками и манты.

Оба блюда Оля готовила превосходно. Сергей был непритязателен в выборе еды и мог есть приготовленное Ольгой несколько дней подряд. За ужином в основном говорили о семейных делах, о приближающихся выпускных и вступительных экзаменах.

Анциферов также рассказал дочке о том, что если она поступит в институт с первого раза, то они все поедут в Испанию и посетят то место, о котором Ира уже много слышала и где мечтала побывать: театр и музей Сальвадора Дали в Каталонии.

Ира чуть не расплакалась от счастья и бросилась отцу на шею.

‒ Это просто супер. Папа, ты у меня самый лучший!

Не подав виду, но внутренне просияв, Сергей спокойно произнес:

‒ Но я сказал, что мы поедем туда, только если ты поступишь на экономический факультет МГУ с первого раза и на законных основаниях.

Ира, по характеру сильно напоминавшая отца, хитро прищурилась и спросила:

‒ Папочка, а что, можно поступить туда на незаконных основаниях, например, за взятку? И ты как борец с коррупцией предлагаешь мне рассмотреть это в качестве альтернативы?

‒ Дочка, под "законными основаниями" я подразумеваю бесплатное отделение. Ты должна сдать все экзамены с таким результатом, чтобы тебя приняли на бесплатное отделение. Знаю, что это очень сложно, но ты должна постараться. Я был сегодня, помимо прочего, в лицее, шефство над которым уже давно взял крупный олигарх Хлопонин. Там очень много именитых преподавателей. С одним из них я поговорил, и он согласился порекомендовать мне хорошего репетитора, специализирующегося на подготовке абитуриентов в МГУ, включая такие факультеты, как мехмат, ВМК и экономический. И если ты сдашь математику на "отлично" на предварительных экзаменах, которые бывают еще и выездные, то можешь считать себя практически зачисленной. Так что я сделал все, что от меня зависит, и теперь очередь за тобой.

Ира слушала отца очень внимательно и теперь только и смогла произнести:

‒ Папочка, я очень постараюсь сделать все как можно лучше.

Анциферов поцеловал дочку в лоб и сказал:

‒ Ну вот и славненько. А теперь, если можно, оставь нас с мамой вдвоем, нам нужно поговорить.

Ира давно научилась понимать отца с полуслова. Бросив на него короткий, но понимающий взгляд, она спокойно вышла из комнаты, легко покачивая бедрами. Время шло, и девочка начинала превращаться в женщину.

Оставшись вдвоем с женой, Сергей посмотрел на Ольгу, налил красного вина себе и ей и произнес:

‒ Ну что, за нас с тобой, милая?

Анциферов начал медленно пить вино, пытаясь насладиться каждой каплей, но наслаждения не получалось. Сергей не чувствовал вкуса вина. В горле было сухо, и сердце очень быстро билось. Тогда он допил остаток залпом и шумно поставил бокал на стол.

Сергей собрался с духом, как при первом признании в любви, и произнес довольно спокойно ‒ настолько, насколько ему это удалось.

‒ Оля, ты готова к тому, что нам, возможно, придется расстаться на некоторое время?

Проговорив это, Анциферов почувствовал, как ненатурально и даже фальшиво прозвучали его слова, как будто это была заранее выученная реплика плохого актера в плохом спектакле. Ольга также уловила фальшь в этой неестественно спокойной дикторской интонации, совсем не свойственной Сергею.

Она широко открыла и без того очень большие и красивые карие глаза и испуганно посмотрела на Сергея.

‒ Сережа, что случилось? У тебя возникли проблемы на работе? Ты ведь не хочешь сказать, что у тебя есть другая женщина?

‒ Нет, милая, по этому поводу ты можешь не волноваться. Кроме тебя и Иришки, у меня нет других женщин, если не считать, конечно, моей старенькой мамы, ‒ улыбаясь, уже совсем другим тоном сказал Анциферов.

‒ Так что же тогда с тобой случилось или может случиться? Скажи мне, прошу тебя, не томи. Я не смогу теперь спокойно спать по ночам, не зная толком, в чем дело. Если ты уйдешь с работы, мы вполне сможем прожить и на мою зарплату и мои сбережения.

Анциферов молчал и смотрел куда-то вдаль мимо Ольги.

В какой-то момент Ольга не выдержала этого молчания и тихонько заплакала.

‒ Ты никогда ничего не рассказываешь мне. Я знаю, я женщина, и, наверное, ты считаешь, что я недостаточно умна, чтобы полностью понять тебя. Я не требую и не обвиняю тебя, а просто хочу знать, что происходит с тобой и с нами...

Последние слова Ольга не смогла четко выговорить, и плач перешел в рыдание.

Сергей не мог дальше спокойно смотреть, как Оля терзается. Словно очнувшись ото сна, он подошел к ней, взял ее на руки и посадил к себе на колени, как маленького ребенка, погладил ее волосы и очень нежно поцеловал ее в губы. Посидев некоторое время, обнявшись в тишине, он сказал, продолжая гладить Олю по волосам и глядя в ее красивые глаза, полные слез.

‒ Что ты такое говоришь, маленькая моя? Я не рассказывал тебе многое по одной простой причине. Во всех сложных ситуациях мне одному приходилось принимать решение, и я не хотел, чтобы часть боли и ответственности за происходящее перекладывалась на тебя. Ты ведь никак не могла мне помочь, а заставлять тебя страдать и мучиться, терзаясь от невозможности помочь мне даже простым советом, было бы очень низко с моей стороны.

После паузы Сергей продолжил:

‒ Теперь совсем другая ситуация. Я принял решение и хочу обсудить его с тобой, поскольку твое мнение важно для меня, так же как и раньше. Мне поручили очень сложное и опасное дело. Возможно, меня отстранят от его ведения и даже могут самого посадить в тюрьму, поскольку моя точка зрения принципиально расходится с мнением начальства, Генеральной прокуратуры и прочих деятелей от обвинения. Я не могу посадить за решетку невинного человека, даже если из-за этого мне придется лишиться работы, карьеры и, возможно, даже свободы. Однако у меня есть вы, и я не хочу и просто не имею право ставить свои амбиции на один уровень с твоим и Иришкиным здоровьем и безопасностью. Поэтому я хочу, чтобы вы с дочкой уехали на время следствия на пару месяцев в Турцию. В Турции живет мой бывший коллега и хороший друг Антон Горынин, у него там свой бизнес и огромный дом на побережье Черного моря. Если что, вы совершенно спокойно сможете пожить у него годик или даже полтора, за это я ручаюсь. Загранпаспорта ваши действуют еще на три года минимум, так что проблем быть не должно.