Роман о любви (СИ)

Второго же сподвижника на месте не оказалось, и, как сообщила его секретарша, он был дома. Поэтому, Медиа требовалось пересечь весь город для выполнения порученного задания.

Но вот, все же какая-то автомашина затормозила и остановилась возле него.

Куда подвезти?- спросил водитель, в надежде подзаработать хоть несколько долларов.

Да, - отозвался Иштван и бегом бросился к машине.

Дождь не утихал, и Медиа уже солидно промок, несмотря на свой "непроницаемый" костюм, который когда-то ему всучила одна симпатичная продавщица.

"Опять надули",- возмущенно подумал сейчас Иштван, но делать было нечего и он, отряхиваясь и отфыркиваясь, залез в кабину.

Что, досталось?- спросил водитель.

Да, есть немножко,- улыбнулся Медиа.

Куда поедем?- снова спросил тот.

На Фридрих-шоссе,- ответил Иштван и более удобно расположился в машине.

Окэй,- ответил водитель, и они тронулись с места.

Автострада была широкой. Всего она насчитывала пять полос. По первым двум ездили общегородские маршрутки и троллейбусы, а по остальным продвигались легковые, грузовые и специальные автомобили.

Полосы были широкие, и можно было обогнать впереди идущую машину, если ее скорость вас не устраивала. Пробок здесь не наблюдалось никогда, так как повсюду были разъезды, что давало возможность маневра автомобилям. К тому же движение было только в одном направлении, что позволяло увеличивать скорость до ста пятидесяти километров в час, а при надобности и более.

Переезды же на другие линии осуществлялись при помощи подъемных мостов. К примеру, если вам надо было свернуть, то вы занимали в своем ряду правую сторону и въезжали на дополнительную разгрузочную полосу.

Таким образом, получалось, что в местах пересечений каких-либо улиц или целых районов, над автострадой возвышалась спиралевидная монументальная конструкция. По обочине первых трех направлений были места, где мог продвигаться пешеход.

Это была сплошная линия, примерно в полтора метра шириной и огорожена небольшим по высоте бордюром.

Его величина достигала пятидесяти сантиметров. Это было сделано с той целью, чтобы вдруг сломавшийся автомобиль, не смог угодить в пешеходную дорожку. Сам бордюр был выполнен из очень прочного материала и не поддавался разрушению. Поэтому, смертельных исходов там не было.

Сейчас им надо было пересечь одну магистраль и уйти на запад. Поэтому, водитель взял вправо и вьехал на разворотную спираль. Опустившись в нужном направлении,они взяли влево и машина резво набрала скорость.

Иштван знал куда направляется и про себя думал о том, чтобы второй помощник находился дома. Убийство полицейских не давало ему нужного покоя и настроения.

Он прекрасно знал, что их все равно обнаружат и идентифицируют. Вопрос оставался только в том, когда они на него выйдут. А в том, что это произойдет, Иштван не сомневался. Поэтому, сейчас важно было побыстрее закончить начатое и на время смыться с города в какую-нибудь глухомань.

Чисто случайно, Медиа затащил тогда трупы на очистной двор какой-то неизвестной ему фирмы, где расправившись с телами убитых, утопил их в выгребной яме.

Форму же он кинул в трубу, примыкающую к самому зданию и что с ней сейчас, он ничего не знал.

Его задачей стояло лишь убрать с дороги слишком любопытных полицейских, которые в силу своих расследований, начали копать чье-то прошлое. А чье, Иштван начал потихоньку догадываться. Скорее всего, сейчас он выполнял его задание, и почему-то от этой мысли Медиа стало не по себе.

Нет, его не грызла совесть за совершенные преступления,

но он не любил тех, кто задавал тон жизни в этом безумном мире.

Медиа всегда считал, что убить - это дело простолюдина, а вот приказать это сделать – это уже стезя высоких. В самом деле, он ведь не мог приказать это сделать самому себе. Да ему и не нужно оно вовсе. Лишь бы платили, и можно было бы нормально существовать на эти деньги.

Конечно, Медиа мог пойти и работать, но он считал себя давно испорченным и не хотел что-либо менять в своей жизни. А испортила его жизнь обычная тюрьма. И попал он туда совершенно случайно.

Проходя мимо какого-то бара, он увидел пьяных дерущихся мужчин. Иштван вступился зa того, кто находился внизу и попробовал оттянуть нападавшего. Но, не успел этого сделать. Лежащий человек вдруг вскочил и выстрелил в упор в нападавшего на него человека.

Потом быстро вытер пистолет и бросил его под ноги Медиа. Пока оторопевший Иштван удерживал уже мертвое тело, тот скрылся. Откуда ни возьмись, налетела полиция и ...понеслось.

Откуда, зачем, почему и так далее. В конце концов, его отпустили под залог. Помогли мамины связи. Но спустя неделю, пришли вновь и сообщили, что забирают в связи с обвинением в убийстве. Иштван не знал, что предпринять и кинулся было бежать, но спустя время, его поймали и осудили.

Никакие мольбы и просьбы о помиловании не помогли. Ему всучили пожизненное заключение. Обвинение было построено на показаниях, якобы видевших это преступление, дежуривших полицейских, и к тому же по его отпечаткам пальцев на пистолете.

Как они туда попали, Медиа до сих пор не знал, хотя и догадывался, что это была просто фальсификация. Но доказать он ничего не мог, не помогли здесь и мамины друзья.

Его посадили в Сан-Квентин, и лучшие годы его молодости прошли там. Издевательства, ругань, условия жизни и прочее - все это отложило свое семя в мозгу.

Через пять лет Медиа уже сам убил одного заключенного, когда тот попытался забраться к нему в постель. Это произошло случайно, но безнаказанным все-таки не осталось. Повторно его приговорили к лишению первичного приговора и заменили его смертной казнью. После этого вера в хорошее угасла совсем, и Иштван решился на побег.

Убежать было почти невозможно. К тому же, оставалось двадцать два дня до совершения приговора. И вот за два дня до этого, он с группой других, ему подобных, убивают охрану и прорываются наружу, где их ждет приготовленный кем-то из родственников его напарников, автомобиль. Они скрываются от назойливой погони и решают разойтись, кто куда. Автомобиль бросают с горы, а сами разбегаются. Медиа повезло. В завязавшейся перестрелке ему удалось скрыться в каких-то заброшенных сараях и вскоре после пятнадцатидневного ожидания без пищи и в холоде, он добрался до жилого района.

Вот с тех пор и началась его новая трудовая жизнь. Ему приходилось убивать не столько с целью наживы, сколько из нужды не быть опознанным кем-то или в поисках питания. Сначала это были небольшие наскоки на банки с целью сбора капитала, а уже затем появилась необходимость в устранении каких-то лишних свидетелей или чьих-то соперников. Так пронеслось не много, не мало, а пятнадцать лет. За всю свою жизнь Иштван так больше и не видел ни матери, ни остальных родных. Знал только, что она жива и живет там же, где и раньше. Но сам не пытался к ней попасть, так как считал, что не заслуживает ее благосклонности, хотя в этом и не был уверен до конца.

Но, как бы там ни было, Иштван не пытался узнать это или войти в какие-то более тесные отношения.

Обстоятельства сейчас складывались для него не самым лучшим образом. Он знал, что его разыскивают, так как примерно пять-шесть человек его видели. Также знал, что высокий ждет от него исполнения своей воли до конца, ибо не оплатит его труды. Поэтому, Медиа уже начинал нервничать.

Наконец, они приехали в нужное место, и Иштван рассчитался с водителем. Тот, молча, сгреб в кучу выложенные деньги и положил в карман.

Что они с ними делали, Иштван знал, и поэтому, улыбнувшись ему, сказал:

- Счастливо погулять, - и, круто развернувшись, ушел.

Водитель кивнул и тронулся дальше в поисках более доходного клиента, так как считал, что тратить деньги на каких-то проституток просто не нормально.

"Слава богу, что жив остался", - подумал он, так как знал, что наличными рассчитываются только те, кто не имеет расчетных карточек, а это значит, преступники.