Роман о любви (СИ)

Люси проследовала в кабинку и, закрывшись, начала усиленно думать, что же ей предпринять.

"Что же делать?"- мозг работал, не останавливаясь, ни на секунду.

В отчаяньи, Люси покусывала губу, мысли проносились в голове, как ветер, но оптимального решения все же не было.

- Придется вновь полагаться на случай,- подумала Люси в последний момент, ибо время нахождения в кабине могло показаться слишком долгим.

Она вышла, предварительно нажав кнопку смыва, и на всякий случай, вспрыснув дезодорантом, который стоял тут же.

Сестер уже не было, и она осталась одна.

Неожиданно входная дверь открылась, и в комнату вошла уборщица. Видно, что это была женщина более старшего возраста, потому как немного кряхтела и сопела.

Мысль сработала мгновенно.

"Надо переодеться",- и Люси отправилась к уже знакомому ей лифту.

ДОКТОР АВЕЛЬ

В это время, Максимилиан Шевель находился в комнате охраны первого этажа. Машина посыльного доставила его очень быстро, и по дороге он обменялся с ним всего лишь несколькими фразами. В основном о том, что никогда нельзя доверять кому-то какую-то часть своей основной работы. По приезду, он сразу же направился к месту происшествия. Осмотрев трупы убитых и не обнаружив никаких следов, Шевель сказал охране:

Надо быть всегда внимательными, а не болтать зря языками. Только расхлябанность способна породить подобное.

Надо же, в помещение сверхсекретного типа проникает некто и уносит жизни двух моих сотрудников,- возмущенно говорил он,- нельзя быть самообманутым, всегда надо соблюдать необходимые меры предосторожности, даже, когда, казалось бы, на первый взгляд, это пустяковое дело. Именно поэтому и случаются такие явления. Я хочу, чтобы вы все поняли. Здесь не частная коммерческая лавочка, а дело государственной важности. И хотя мы скрываем эту принадлежность, то она не должна порождать подобные факты безрассудства.

Охрана стояла, молча, и почти навытяжку. Им порой казалось, что доктор, как они его все называли, сейчас выйдет из себя и разобьет у кого-нибудь из них на голове рядом стоящий графин с напитком.

Но, этого не происходило и по мере спада общего напряжения, успокоилась и охрана. Один из них заявил:

- Извините, доктор, мы не могли сразу сообщить вам, так как хотели сами разобраться, но когда ничего не обнаружили, то обратились к вашему помощнику.

- Хорошо,- ответил Макси, - исполняйте обязанности согласно инструкций, а я, пожалуй, пойду и пройдусь по кабинетам.

И он вышел из помещения. Охрана облегченно вздохнула, и один из них произнес:

Слава богу, повезло и на этот раз пронесло, а могло быть гораздо хуже.

Второй, в свою очередь, ответил:

Да, брось ты, хуже. Он ведь сам сказал, что мы работаем на правительство, а если это так, то кто же будет нас выдавать или тем более, наказывать каким-либо образом. Им тоже не выгодно. Ведь порядочного сюда не возьмут, а где найти таких, как мы. Не так уж и много осталось.

Да-а,- вздохнул первый,- это точно. Нас мало осталось, уходят старые кадры, а молодежь мало это интересует. Им бы побольше погулять.

Шевель поднялся на второй этаж и зашагал по коридору. Его молча приветствовала внутренняя охрана, почтительно оторвавши свои тела от удобных кресел. Им было не в новинку наблюдать за тем, как доктор проверяет ход работ.

И хотя была суббота и довольно позднее время, никто не удивлялся тому, что доктор здесь. Это было обычным делом, за исключением редких случаев, когда Авелю звонила жена и говорила, что их куда-то пригласили, и надо было идти.

В такие дни здесь оставалась охрана и куча его помощников, каждый из которых посменно занимался своим делом, а заодно, присматривал за порядком. Все они дежурили по двенадцать часов, и в каждой смене был старший, назначенный самим доктором.

Так и сегодня.

К нему подошел невысокий мужчина, одетый, как и все, во все белое, и сказал:

Добрый вечер, док. Я сегодня дежурю и докладываю, что процесс не останавливался, какие-либо помехи отсутствуют, напряжение в сети нормальное, частота соответствующая, номиналы совпадают. Единственное нарушение - опоздание практикующей медсестры на стерилизацию. Ну, а о том, что произошло внизу, вы уже знаете.

- Хорошо, Вильямс, вы идите, занимайтесь, а я посмотрю, как дела в отсеке двадцать четыре.

Дежурный, молча, откланялся и ушел по своим делам, а доктор продолжил свой путь по коридору. В конце, почти возле самого лифта, ему послышалось, что его кто-то окликнул. Обернувшись, он увидел догоняющую его фигуру дежурного.

Извините, док, я чуть было не позабыл.

Что-то еще?- поинтересовался Авель.

Я хотел уточнить. Дело в том, что мне сегодня помогала новая практикующая сестра вместо опоздавшей, и она разговаривает. Вы знаете что-либо об этом?

Пока нет. Но я спрошу в кадрах. Может, кого взяли по протекции сверху, - и он показал глазами наверх. Надеюсь, это все?- почему-то ветревожился Макс.

Да, теперь все,- ответил дежурный и удалился.

Шевель задумался. Весь персонал, следуя по его указаниям, был немым. Они могли только слышать. Их специально отбирали и готовили прямо здесь же. Жили они отдельно ото всех в примыкающем к основному корпусу здании и на улице, практически ,не бывали.

Исключение составляла лишь небольшая часть проводных докторов и их ближайших помощников. Но таких было мало и в общей сложности, их насчитывалось сто двадцать пять, включая сюда и отдел кадров.

Так что, доктор знал всех в лицо и, естественно, знал, кто, чем занимается.

- Возможно, кто-то подсунул мне какую-то дрянь? - задумался Максимилиан,- но какой смысл мне не доверять, если я постоянно им докладываю и посылаю отчеты. Надо бы во всем этом разобраться самому.

Так как в отделе кадров сегодня никого не было, то вопрос автоматически откладывался до понедельника. Почему-то это встревожило Шевеля, и он долго не мог обрести ту уверенность, которая ему была присуща всегда.

Но, все же отбросив в сторону эту тревогу, доктор пошел к отсеку двадцать четыре, решив, что дело, прежде всего, а всякая куролесица типа этой, может и обождать.

Подойдя к двери, Макси вытащил свою личную карточку и сунул в отверстие монитора. Сработала защелка, и дверь мягко открылась.

Доступ в эту комнату имели лишь избранные.

Это он сам и четыре ведущих хирурга, данные которых были внесены в компьютер, регулирующий допуск в помещение.

Кроме этого, здесь была установлена дополнительная система проверки, которая регулировала полнейший отсев лиц, не проименованный в настоящей программе компьютера.

Она включала в себя идентификацию молекулы крови и генофондового древа. Пройти это кому-то постороннему было просто невозможно, ибо это были те основные данные, которые изменить никак нельзя. Поэтому, если в первую дверь и заходили санитары или сестры под руководством тех же лиц, то во вторую допускались лишь они лично и никто другой.

Пройдя вторую дверь, которая захлопывалась автоматически, Макси надо было одеть необходимую одежду. Это было что-то вроде женской ночной рубашки. На ноги одевались плотно прилегающие ботфорты, которые были идентифицированы по размеру, а на голову что-то вроде шлема космонавта.

Таким образом, человек полностью изолировался от окружающей среды и не был вирусовносимым.

Надо еще сказать, что ткань, из которой состоял костюм, была водонепроницаемой и пылезащитной. К тому же, выдерживала сверхпаскальное давление и была особо тонкой. Работать в ней было удобно, особенно если учесть, что ткань сама по себе была легкой.