Компания дьявола

— В начале недели Кармайкл рассказал мне об одном нарушении. Я подумал, что дело несрочное, и решил не торопиться, а теперь, как сами видите, продолжать не с кем. Сам он не считал это дело важным… надеюсь, вы меня понимаете, мистер Блэкберн. Мне кажется, мы с вами немного сходны. Я не хочу оставлять это без внимания.

Я продолжал ходить вокруг да около не только чтобы помучить Блэкберна, но и чтобы внушить ему, будто я не придаю вопросу слишком серьезное значение. Я совсем не хотел, чтобы он догадался: я уверен, что Кармайкла убили в связи с тем самым делом, о котором я собираюсь рассказать.

Он действительно внимательно меня слушал.

— Конечно-конечно, — сказал он и махнул рукой, словно хотел ускорить мое признание.

Настало время приступить к сути.

— Кармайкл сказал мне, что в одном из складских помещений, точно не помню, в каком именно, — мне казалось, что это правильная тактика, — один из членов совета директоров тайно складирует ситцы. Он сказал, что ящики прибыли поздно ночью и все было сделано так, чтобы никто не знал, где они хранятся, что в этих ящиках и в каком количестве. У меня не такое положение, чтобы задавать вопросы членам совета, но как надзирателя над охранниками меня беспокоит, когда что-то остается без надлежащего надзора.

Это обеспокоило Блэкберна тоже. Он наклонился ко мне, его руки дрожали от волнения.

— Это опасно. Очень опасно, сэр. Мои записи преследуют три цели. Три, сэр. — Он отсчитал по пальцам: — Установить порядок, поддерживать порядок и обеспечить порядок в будущем. Если некоторые считают, что они выше документов, если они берут и прибавляют по своей прихоти, тогда все это, — он показал на кипы бумаг, — все это для чего?

— Я не смотрел на дело с такой точки зрения, — сказал я.

— Но это необходимо, совершенно необходимо. Я веду дело так, что в любую минуту любой член совета может сюда прийти и узнать о компании все, что ему нужно. А если кто-то начинает делать, что ему в голову взбредет, сэр, моя работа теряет смысл. Совершенно теряет.

— Мне кажется, я вас понимаю.

— Надеюсь, что понимаете. Очень на это надеюсь, сэр. Вы должны мне все рассказать. Кармайкл сказал, кто именно из членов совета ведет себя так безрассудно?

— Нет, не сказал. Мне кажется, он этого сам не знал.

— И о каком складе идет речь, вы тоже не знаете?

И здесь я решил немного уступить. В конечном счете нужно же дать человеку хоть какую-нибудь зацепку, чтобы начать расследование.

— Мне кажется, он что-то говорил о здании, которое называют Грин-Хаусом, хотя не уверен.

— А, да. Конечно. Приобретено, если не ошибаюсь, в тысяча шестьсот восемьдесят девятом году у некоего мистера Грина, человека, тесно связанного с бывшим королем-католиком и преданного ему, а когда король бежал, мистер Грин тоже долго не задержался. Обычно Грин-Хаус использовался как склад третьестепенного значения. В самом деле, его планируется в будущем снести и на его месте построить новое здание. Если бы злоумышленник захотел что-либо спрятать, лучшего места на всей территории не сыщешь.

— Может быть, есть какие-нибудь записи, — предположил я. — Таможенные декларации и тому подобное. Что-нибудь, что пролило бы свет на то, кто злоупотребляет системой хранения и с какой целью.

— Да-да. Конечно. Именно это и следует сделать. Нельзя допускать подобные нарушения, сэр. Обещаю, я не стану закрывать глаза на такое.

— Очень хорошо. Рад это слышать. Надеюсь, вы дадите мне знать, если удастся что-нибудь выяснить.

— Зайдите ко мне попозже, — пробормотал он, открывая толстый фолиант, покрытый толстым слоем пыли. — Обещаю, я решу эту задачу.

В самом Крейвен-Хаусе среди слуг царило мрачное настроение. Все хорошо относились к Кармайклу и были опечалены его смертью. Я прошел через кухни во внутренний двор, намереваясь заняться своими прямыми обязанностями, но меня остановила Селия, дотронувшись своими нежными пальчиками до моей руки.

— Печальное известие, — тихо сказала она своим обычным голосом, а не голосом служанки.

— Да, конечно.

Она взяла меня за руку. Поверьте, я едва удержался, чтобы не притянуть девушку к себе. Ее удивительные глаза, сияющее лицо, запах ее кожи. Мое тело противилось разуму, и, несмотря на мрачное происшествие, мне хотелось ее поцеловать. Думаю, я пошел бы на такой опасный шаг, если бы в эту минуту в кухню не вошла пара мальчишек, помощников повара.

Мы молча разошлись.

Ближе к вечеру после целого дня общения с мрачно настроенными охранниками и неосуществимого желания ударить Аадила по голове, которое возникало всякий раз, когда он поворачивался ко мне спиной, я снова зашел в каморку Блэкберна, надеясь узнать что-нибудь полезное. Увы, этому было не суждено случиться.

Он был бледен, а руки дрожали.

— Я ничего не нашел, сэр. Никаких записей и никаких деклараций. Мне придется потребовать, чтобы провели инвентаризацию Грин-Хауса. Необходимо выяснить, что там хранится, и попытаться установить, как оно туда попало и для чего предназначено.

— И для кого, — добавил я.

Он понимающе посмотрел на меня:

— Совершенно верно.

— Только есть одно «но», — заметил я. — Вы действительно хотите начать общее расследование? В конце концов, если член совета пошел на такие меры, чтобы скрыть свой план, он может пойти еще дальше.

— Вы имеете в виду, он может меня уволить?

— Вполне вероятно.

— У меня превосходная репутация. — В его голосе слышалось отчаянье. — Я служу в компании шесть лет, сэр. Я долго шел к этому месту и всегда слышал в свой адрес только похвалу. Я вам больше скажу: многие члены совета не раз удивлялись, как компания вообще жила до моего появления.

— Я в этом нисколько не сомневаюсь, — сказал я. — Но мне нет нужды говорить вам, сэр, что вы зависите от милости вышестоящих. Один или два предвзятых начальника могут свести на нет все, что вам удалось сделать за годы труда. Этого нельзя забывать.

— Как же нам тогда быть?

— Действовать тихо, сэр. Очень тихо. Боюсь, это все, что мы пока можем сделать. Но мы оба должны быть начеку и искать признаки предательства. Возможно, тогда нам удастся установить связь между этим нарушением и его первопричинами.

Он угрюмо кивнул:

— Возможно, вы правы. Конечно, я сделаю все, что в моих силах, чтобы узнать побольше, но последую вашему совету и буду делать это тихо, полагаясь больше на учетные книги, а не на расспросы.

Я похвалил его за решительность и ушел. Но, уже почти дойдя до главного склада, вдруг встал как вкопанный.

Одна мысль осенила меня так внезапно и с такой силой, что я чуть не бегом бросился назад, хотя бежать не было никакой нужды. Но мне было необходимо как можно скорее узнать ответ на один вопрос.

Я снова вошел в каморку Блэкберна и снова закрыл за собой дверь, что уже вошло у меня в привычку. Сел напротив его и широко улыбнулся. Мне не терпелось задать ему уйму вопросов, но я поборол свое желание. То, что меня интересовало, могло показаться ему неким беспорядком. Я знал, как ему не нравится говорить об острых углах и недостающих звеньях, и мне надо было подойти к вопросу с осторожностью.

— Сэр, — начал я, — я был на полпути к главному складу, но вдруг почувствовал острую необходимость вернуться и сказать вам, что вы меня восхищаете.

— Простите?

— Ваша любовь к порядку, сэр, и систематичности. Вот что меня в вас восхищает. Вы вдохновили меня в моей работе с охранниками.

— Я польщен вашими словами.

— Я говорю лишь то, что должен признать любой. Однако я хотел спросить, нет ли еще каких-нибудь сведений, кроме тех, что мне удалось узнать во время нашего короткого разговора.

— Что вы имеете в виду, сэр?

— Я хотел узнать, не найдется ли у вас немного времени сегодня вечером. Мы могли бы встретиться в какой-нибудь таверне и поговорить о вашей философии порядка. Что вы на это скажете? Само собой разумеется, поскольку вы будете учитель, а я ученик, я с радостью оплачу ваши расходы.