Компания дьявола

Он улыбнулся:

— Вы говорите как человек мудрый.

— Это не мудрость, а простое благоразумие. Мне вовсе не хочется лезть в какие-либо дела, кроме нашего совместного выпекания хлеба, хотя миссис Эллершо так не считает. Леди обвинила меня в том, что я будто бы веду какое-то расследование, о котором сам и понятия не имею. Чего именно, по ее мнению, мистер Эллершо хочет от ее дочери?

Он улыбнулся:

— А вы хитрец, сэр. Утверждаете, будто вас это не интересует, а сами пытаетесь выведать у меня самые что ни на есть деликатные сведения.

— Можете не отвечать, если не хотите. В конце концов, я могу спросить и у мистера Эллершо.

Он едва не вскочил с места.

— Не делайте этого. Вероятно, миссис Эллершо ошибается, и ее муж вовсе не преследует ее дочь, но, если вы заговорите на эту тему, его нездоровое любопытство может проснуться.

— Тогда, вероятно, будет лучше, если вы мне расскажете.

Он вздохнул:

— Вот что я могу вам рассказать. Девушка, зовут ее Бриджит Элтон, — дочь миссис Эллершо от предыдущего брака. Поразительно красивая девушка, если позволите. Очень походит на свою мать — высокая, та же удивительно белая кожа, какой я не видел больше никогда и ни у кого, те же светлые, почти белые волосы, но при этом поразительно темные карие глаза. Изумительная красавица. Куда бы мы с ней ни пришли, мужчины не сводили с нее глаз. К тому же она принадлежала к довольно знатному роду и должна была получить солидное наследство, что усиливало ее неотразимость. Но, несмотря на эти преимущества, она предпочла выйти замуж без согласия семьи. Бракосочетание было убогим и тайным, ну вы понимаете, что я имею в виду. Мистер Эллершо впал в ярость, хотя обычно едва замечал ее за обеденным столом. Он пообещал выследить и наказать девушку, поэтому миссис Эллершо делает все, что может, дабы скрыть от мужа местонахождение дочери.

— Выходит, это сугубо семейное дело, — сказал я. — Никакого отношения к выпеканию хлеба.

— Совершенно точно.

Я решил, что лучше всего сделать вид, будто я ему поверил, поэтому встал и откланялся. Я уже взялся за дверную ручку, когда он снова окликнул меня:

— Сколько мистер Эллершо вам платит?

— Мы сошлись на сорока фунтах в год.

Он кивнул:

— Для человека с нерегулярным доходом такая финансовая стабильность должна быть приятна.

Я помедлил. Может быть, он подтрунивает надо мной. Может быть, намекает, что мистер Эллершо платит мне лишь малую часть того, что я мог бы заработать, если бы занимался своим обычным ремеслом. Нет, вряд ли. Поэтому я кивнул и вышел.

Не знаю, какая муха меня укусила, но, выйдя из кабинета Форестера, я решил нанести визит мистеру Эллершо. Возможно, мне захотелось наказать человека, который, как мне казалось, был повинен в смерти Кармайкла, а возможно, я решил просто потревожить осиное гнездо и посмотреть, что выйдет. Причина не так важна: я и без того достаточно долго пускал все на самотек, а надо было действовать, если я хотел добиться каких-то результатов, даже если действия мои будут ошибочны.

Эллершо был один и пригласил меня войти, хотя был поглощен изучением каких-то длинных документов и явно не желал отрываться от этого занятия.

— Да-да. Что вам надо?

Я закрыл за собой дверь.

— Сэр, я только что от мистера Форестера, он меня вызывал.

Он оторвался от документа:

— И что?

— Мне кажется, мистер Эллершо намеревается нанести вам больший урон, чем вы думаете.

Теперь он был весь внимание:

— Объяснитесь.

— Он хотел, чтобы я рассказал ему о ваших планах и замыслах. — Я сделал глубокий вдох. — Он предупредил меня, чтобы я вам не верил, и еще сказал, что вы безумны, сэр.

— Черт возьми! — закричал он и стукнул кулаком по столу так, что чашка с чаем задрожала и чай расплескался. — Черт возьми, Уивер, разве я велел вам сплетничать с членами совета? Какая дерзость! Знаете же, что это чертово собрание акционеров на носу. Я борюсь за свое место, а вы приходите и сообщаете подобную чушь!

Признаюсь, его ярость необычайно меня удивила. Я-то чем перед ним провинился?

— Если правильно помню, — наконец отважился я, — вы говорили об устроенном против вас заговоре, который необходимо раскрыть до заседания совета. Несомненно, усилия мистера Форестера по подрыву вашей работы и репутации…

— Замолчите! — вскричал он. — Хватит пустой болтовни. Я не потерплю предательских разговоров от такой мелкой сошки. Будь мы в Индии, вас бы бросили на съедение тиграм за подобные разговоры. Да вы понятия не имеете о том, что такое компания и что значит быть частью компании.

— Как я понимаю, вы придаете большое значение совместному выпеканию хлеба, — сказал я.

— Отправляйтесь и займитесь своими обязанностями, — сказал он уже спокойнее и сдержаннее, хотя казалось, легко может снова взорваться, дай только повод. — Займитесь своими обязанностями, а я займусь своими, и не беспокойте меня больше этими теориями заговоров. Если из-за вас, Уивер, у меня будут неприятности, сейчас, когда мне есть что терять, вы пожалеете об этом, обещаю. Слушайте и найдите замену этому проклятому мертвецу. Не хватало еще, чтобы из-за дурака, на которого свалились ящики, у нас был недостаток рабочих рук.

И я отправился размышлять обо всех ошибках, которые совершил за день.

Глава восемнадцатая

В тот вечер я встретился с мистером Блэкберном в выбранной им таверне. Это было чистенькое заведение со множеством свечей и ламп в Шедуэлле, поблизости от лесного склада, то есть на значительном расстоянии от Крейвен-Хауса, и где, по мнению Блэкберна, он был в относительной безопасности. Внутри ничем не примечательные представители среднего сословия — торговцы, средней руки купцы и даже священнослужитель в очках — чинно сидели за столами, пили и закусывали. Мы с Блэкберном заняли столик поближе к камину, чтобы согреться, и вдобавок Блэкберн объяснил мне, что у камина одежда быстрее высохнет, если нечаянно обольешься. Как только мы уселись, подошла миловидная девушка, чтобы принять у нас заказ.

— Кто ты? — строго спросил Блэкберн. — Где Дженни?

— Дженни приболела, так что я вместо нее.

— Так не пойдет, — сказал Блэкберн. — Мне нужна Дженни.

— Ничего не поделаешь, — ответила девушка, — у Дженни кровавый понос, у нее из задницы так хлещет, что ей жизнь не мила. Хотите или не хотите, но придется иметь дело со мной. Вот так-то, дорогуша.

— Ну что же, видимо, придется, — сказал он с мрачным видом, — но передай ей, что мне это вовсе не нравится. Так, принеси-ка мне… черт, ты слушаешь или нет? Принеси мне кружку эля, но слушай внимательно. Сперва ты должна тщательно вымыть кружку. Вымыть и, я говорю, вытереть ее чистым полотенцем. На кружке не должно быть никакой грязи, а в эле никаких посторонних примесей. Ты должна все очень тщательно проверить, прежде чем принесешь мой заказ. Помни мои слова. Иначе будешь иметь дело с мистером Дерби.

Она тотчас повернулась ко мне, видимо решив, что после столь странного заказа лучше всего промолчать.

— А что вам принести, сэр?

— Тоже кружку эля, — сказал я, — но не буду возражать, если количество грязи на ней будет в пределах нормы.

Девушка удалилась и спустя несколько минут появилась вновь и принесла нам пиво.

Блэкберн лишь взглянул на свою кружку.

— Что это?! — вскричал он. — Что это такое? Полное безобразие! Что ты принесла, глупая неряха? Ты что, не видишь этот жирный отпечаток пальца на кружке? Слепая, что ли? Убери эту гадость и принеси мне чистую кружку.

— Да откуда ей быть чистой-то, если приходится носить кружки на голове? — спросила она.

По ее тону было ясно, что вопрос относится к категории сугубо риторических, но мистер Блэкберн воспринял его совершенно серьезно.

— Я не потерплю подобных разговоров, считаю их личным оскорблением, и это омерзительно.

— Это вы ведете себя по-хамски, не я, — ответила девушка, привычно уперев руки в боки и решительно настроенная постоять за себя.