Где таятся змеи

– Дама рассудила, что это не вранье, так как ейты не был нужен.

Угрюмая складка между насупленными бровями Тома не предвещала ничего хорошего лукавой дочери лорда Джарвиса при будущих встречах.

Пряча улыбку, Себастьян разобрал поводья.

– Отнеси записку доктору Гибсону. Найти его можно, скорее всего, в богадельне на Чок-стрит – по-моему, он помогает там с утра по вторникам. Попроси его подойти к приюту Магдалины в Ковент-Гардене. Я подъеду туда, как только поговорю с сэром Генри.

– Приют Магдалины? – в глазах Тома вспыхнул заинтересованный огонек. – Это не там вчера горело?

– Верно.

– Думаете, с тем пожаром не все чисто?

– Мисс Джарвис утверждает, что это убийство.

* * * * *

Виконт застал сэра Генри Лавджоя, главного магистрата полицейского отделения на Куин-сквер, за чтением объявлений о розыске беглых преступников.

– Милорд, – подхватился с места сэр Генри, когда Коллинз, его секретарь, провел Себастьяна в кабинет. – Проходите, присаживайтесь.

Невысокий, лысоватый, пользующийся очками для чтения сэр Генри когда-то занимался торговлей, но после смерти жены и дочери обратил свой интерес на юриспруденцию. Дружба между виконтом и этим серьезным магистратом, с его основательными манерами и неуклонным соблюдением достойных священнослужителя строгих нравственных норм, казалась невозможной. Но все же мужчины были друзьями.

– Что вы можете рассказать о вчерашнем пожаре в приюте Магдалины? – поинтересовался Себастьян, усаживаясь на предложенный хозяином кабинета стул.

Сэр Генри, сняв небольшие очки в позолоченной оправе, потер переносицу.

– Да, страшный случай. Из-под обломков уже достали четыре тела, но, скорее всего, их больше – вот последнее, что я слышал. По утверждению квакеров, ведавших этим приютом, во время трагедии в здании находилось семь заблудших овечек да еще женщина, занимавшаяся хозяйством – почтенная матрона по имени Маргарет Кроули. По всей видимости, лет десять назад она сама воспользовалась квакерским гостеприимством и вот недавно предложила свою помощь. Предположительно, тоже погибла.

– И никаких признаков того, что жертвы могли быть убиты прежде, чем дом загорелся?

– Как это убиты? – до смешного тонкий голос сэра Генри зазвучал еще писклявее. – Боже правый, нет!

Себастьян нахмурился:

– Кто-нибудь спасся?

– Насколько мне известно, никто.

– И вам не показалось странным, что ни одна из жертв не смогла выбраться из огня? Ведь было всего – сколько, пять или шесть? – часов вечера, когда начался пожар.

Магистрат пожал щуплыми плечами.

– Дом старый, балки сухие – здание могло вспыхнуть в одну минуту. Люди часто считают, что у них больше времени унести ноги, чем на самом деле. Без толку медлят и гибнут.

Себастьян допускал такую возможность. Но слишком трудно поверить, что ни одна из восьми женщин не успела выползти из дыма и пламени наружу.

– Полагаю, расследование ведет отделение на Боу-стрит? – словно невзначай спросил он.

Сэр Генри утвердительно кивнул:

– Как-никак, это недалеко от их конторы. Кажется, лорд Джарвис попросил сэра Уильяма лично заняться этим случаем.

– Лорд Джарвис? Почему он заинтересовался? – поднял бровь Себастьян, с любопытством ожидая ответа магистрата.

Вид у сэра Генри сделался слегка озадаченный, словно этот вопрос не приходил раньше ему в голову. О причинах поступков лорда Джарвиса не принято было осведомляться.

– Этого я не знаю.

– Сэр Уильям распорядился произвести вскрытие?

– По-моему, нет. Тела должны были передать Обществу друзей для погребения – вот все, что я слышал, – магистрат выглядел встревоженным. – Осмелюсь спросить: а какой ваш интерес в этом деле, милорд?

Посетитель поднялся.

– Моего интереса здесь нет. Всего лишь навожу справки по просьбе одного знакомого.

Направившись к двери, виконт приостановился и оглянулся:

– Случайно не слышали о молоденькой проститутке по имени Роза Джонс? Лет восемнадцати-девятнадцати, благородного происхождения?

Сэр Генри, на мгновение задумавшись, покачал головой:

– Нет. Полагаете, одна из жертв?

– Возможно.

– А кто она такая?

– В том-то и загвоздка, – ответил Себастьян. – Я не знаю.

ГЛАВА 4

– Нынешним утром получены сведения о том, что луддиты [7]сожгли еще одну текстильную фабрику в Вест-Райдинге, – сообщил достопочтенный Спенсер Персиваль, премьер-министр Великобритании [8].

Невысокий, худощавый, с неизменно серьезным выражением лица, Персиваль нервно мерил шагами устланный ковром пол кабинета, занимаемого лордом Джарвисом в Карлтон-хаусе.

– Я осведомлен об этом происшествии, – ответил лорд Джарвис, приблизившись к окну, выходящему на Мэлл [9].

Этот мужчина был гигантом во всех смыслах этого слова. Высокий и широкоплечий, он весил чуть ли не вдвое больше премьер-министра. При этом вельможа был, бесспорно, гораздо могущественнее и безгранично коварнее. Донесения собственных агентов из Йоркшира легли ему на стол еще вчера вечером.

– К счастью, – продолжал Персиваль, не прекращая расхаживать взад-вперед, – каким-то чудом прибывшая вовремя местная полиция задержала пару десятков участников. Мы полагаем, что эти же люди были причастны к уничтожению станков в прошлом месяце.

– Никакого чуда. Всего лишь искусно внедренные провокаторы.

Премьер-министр, обернувшись, взглянул собеседнику в лицо:

– Вы проникли в их движение?

– А вы полагали, я буду сидеть сложа руки, пока одетые в маски бандиты громят промышленные предприятия и собираются по ночам на пустошах для тренировок и маневров, как банда кровожадных французов-революционеров? У нас больше войск брошено на борьбу с луддитами в Англии, чем с Наполеоном в Иберии. Мне понятно нежелание принца выступать против собственного народа, но пришла пора положить конец этому вздору.

– Но такое происходит не только в Йоркшире, – возразил Персиваль. – Есть признаки, что некоторые рабочие в Ланкашире…

Джарвис издал горловой звук:

– Дюжину смутьянов из Йоркшира казните, несколько сотен сошлите в Ботани-Бей [10], и ланкаширские лодыри дважды подумают, прежде чем разбить еще хоть одну машину.

Премьер-министр выглядел встревоженным.

– Возможно, и так. Но все же провокаторы…

– Они на моей совести, а не на вашей, – сухо перебил собеседника лорд Джарвис. – И если вас беспокоит, что известие расстроит принца, мы просто ничего ему не скажем.

– Пожалуй, так будет лучше всего.

Хозяин кабинета вернулся к разложенным на столе бумагам.

– Еще что-нибудь?

– Простите? Нет-нет. Всего доброго, милорд, – ответил Персиваль и откланялся.

Джарвис остановился у стола, переносясь мыслями от премьер-министра, принца и луддитов к вопросам личного характера. Владения наследника старинного и могущественного рода были обширными и процветающими и включали уютный особняк на Беркли-сквер. Однако барон по возможности избегал собственного дома, проводя время большей частью либо в клубах, либо в кабинетах Карлтон-хауса и Сент-Джеймсского дворца. Дом на Беркли-сквер заполонили женщины, а Джарвису недоставало снисходительности к представительницам слабого пола, по крайней мере, к своей полоумной супруге и к матери, жадной старой ведьме. Когда-то у барона имелся сын, Дэвид. Отпрыск казался отцу полным разочарованием, хотя с тех пор Джарвис понял, что из мальчишки удалось бы вылепить что-то стоящее, останься тот в живых. Однако волею судеб теперь у барона не было никого, кроме единственной дочери, Геро. Одной мысли о ней было достаточно, чтобы в отцовской душе всколыхнулось мрачное раздражение.