Террор Бешеного

— О чем ты?

— Вы ведь отправили его в Америку!

— Воронова, в Америку? — искренне удивился Богомолов. — С чего ты взял?

— А вот с чего. — Савелий протянул ему письмо Воронова, полученное сегодня.

Развернув листок, генерал стал читать послание Андрея. Чем больше он вникал в текст, тем больше хмурился его лоб.

— Ничего не понимаю. А ты?

— Что я?

— Ты что-нибудь понимаешь?

— Вы хотите сказать, что понятия не имеете о том, каким образом Воронов оказался в Нью-Йорке?

— Ни малейшего! Послушай, дружище, мы столько лет друг друга знаем, столько прошли испытаний, неужели ты мог подумать, что я мог что-то скрыть от тебя?! Тем более когда речь идет о твоем брате, -г с обидой спросил Богомолов.

— Я подумал, что это вы сделали в интересах государственной безопасности,

— попытался вывернуться Савелий.

— А разве ты не работаешь в интересах государственной безопасности? — резонно парировал генерал.

— Ну извините. Тогда я просто действительно ничего не понимаю! — признался Савелий.

— Я тоже. — Генерал еще раз пробежал текст послания. — А не мог кто-то подделать его почерк?

— Я слишком хорошо знаю его почерк, чтобы сомневаться, что это написано Андреем! — твердо ответил Савелий.

— А ты пытался проанализировать сам текст?

— Здесь слишком мало информации, чтобы сделать какие-то определенные выводы, — неуверенно заметил Савелий, — такое впечатление, что он чего-то недоговаривает.

— Что ж, не остается ничего другого, как дожидаться понедельника: может быть, в разговоре с ним что-нибудь прояснится.

— Я бы на это не слишком надеялся, — заметил скептически Савелий, — вряд ли на это можно рассчитывать, если он не скрывает, что не может довериться бумаге. Коли так, то с какой стати он доверится телефону, который можно спокойно подслушать.

— Мне кажется, что Андрей понимает, что его внезапное исчезновение выглядит по крайней мере странным, а объяснить в письме он ничего не может, вот и решил позвонить, чтобы ты услышал его голос.

— Похоже на то, — без особого энтузиазма согласился Савелий. — Вы же предположили, что почерк может, быть подделан.

— Ты знаешь, что резануло меня в его послании? — неожиданно спросил генерал.

— Дайте-ка еще раз прочитаю! — Взяв листок, Савелий внимательно перечитал каждое слово. — Лично меня ничего не насторожило.

— А ты послушай. — Генерал взял письмо, отыскал нужную строчку и прочитал вслух: — «…каждый понедельник в десять часов после полудня…»

— И что? — Савелий недоуменно пожал плечами.

— А как бы ты сказал?

— Каждый понедельник в десять часов вечера.

— Или уж, что встречается гораздо реже: в двадцать два часа, верно?

— Но в Америке так не говорят!

— Правильно, в Америке не говорят «в двадцать два часа», но и русский человек никогда не скажет «десять часов после полудня»!

— Сначала я не заметил ничего особенного, но сейчас, когда вы заострили на этом внимание, и я понял…

— Ты сразу не понял потому, что пожил достаточно долго в Америке, да к тому же отлично знаешь язык, во всяком случае, гораздо лучше меня…

— Хорошо, но что это нам дает?

— Нужно думать, — вздохнул Богомолов.

— Будем думать.

— Ты чего такой?

— Какой?

— Как в воду опущенный!

— Вы меня этой информацией о мобильниках просто из колеи выбили! Создается впечатление, что скоро будет Изобретена такая аппаратура, что любой человек, обладающий определенным количеством денежных купюр, сможет, при желании, сидеть дома или в своем кабинете и, крутя ручкой настройки, не только слушать, что говорится в доме, в офисе фирмы или даже у Президента страны, но и следить за происходящим на своем мониторе. Коль придумали аппаратуру, проникающую в трубку мобильника на расстоянии, то когда-нибудь сделают и такую, которая сможет врезаться в любой компьютер, в любой транзисторный приемник или в обыкновенный телевизор.

— Ну, я думаю, что при нашей с тобой жизни это вряд ли произойдет, хотя,

— Богомолов потер пальцами нос, — техника движется вперед такими темпами, что все может быть. Но ты не забывай, что на всякий яд специалисты тут же изобретают противоядие! И вот одно из них. — Генерал вытащил из верхнего ящика стола что-то, напоминающее черную пуговицу, и протянул Савелию.

— Что это?

— Тоже разработали наши специалисты! — хвастливо заметил генерал. — Прицепишь эту штуковину к трубке — она на присоске — и звони, куда хочешь: никто не только не подключится и не подслушает твой разговор, но даже не сможет определить номер, по которому ты звонишь…

— А если тебе звонят?

— А если тебе, то никто не услышит твоего голоса, кроме того, кто звонит!

— Здорово! — одобрил Савелий, но тут же спросил: — А если разговор прослушивается и с аппарата, с которого звонит абонент, записывается?

— В этом случае, как ты говоришь, голый васер! Извини. — Генерал развел руками.

— Выходит, что эта «пуговичка» страхует только тот аппарат, к которому ее прикрепляют, и для безопасности разговора с кем-то нужна вторая, то есть твоему абоненту?

Богомолов развел руками.

— Что ж, на безрыбье…

— Чем богаты… Во всяком случае, со мною ты сможешь говорить без особых проблем. Если разговор конфиденциальный, звони только на мой второй мобильник. Запиши номер…

Записав новый телефон генерала, Савелий сказал:

— Пожалуй, мне пора идти: в приемной столько народу…

— Как всегда, — вздохнул Богомолов. — Да, совсем забыл, про твоего молодого напарника ты в курсе?

— Про Костика? Конечно!

— Отличного парня ты подготовил!

— А как же иначе? Это же ваш племянник! — широко улыбнулся Савелий.

— К моему большому огорчению, должен признаться, что ни у меня, ни у Михаила ничего не получалось: Костик все больше отдалялся от нас. Откровенно говоря, мы уж подумывали, что он больше юбками интересуется. Только это между нами, — попросил Богомолов.

— Костик прирожденный сыщик. Вот увидите, он еще себя покажет!

— Уже показал! Это ты ему присоветовал в Батон-Руж махнуть?

— Идея была совместная.

— Не скромничай, Костик рассказал, что именно ты поддержал эту версию.

— Ох уж этот Костик! — деланно возмутился Савелий. — Всегда хочет остаться в тени.

— Да ну тебя: никогда не могу понять, когда ты шутишь, а когда говоришь серьезно!

— Вот сейчас точно!

— Что — точно?

— Шучу.

— О чем шутишь?

— Обо всем. — Савелий заразительно рассмеялся.

— Ладно, шутник, чем думаешь заняться до понедельника?

— Мысли привести в порядок и… отдохнуть немного, а что, есть предложение?

— Может, ко мне на дачу? Природой подышим, побродим по лесу, покупаемся от души.

— Константин Иванович, вы не беспокойтесь за меня: со мной больше не случится ничего подобного, обещаю.

— С чего ты взял, что я беспокоюсь, — смутился вдруг Богомолов, — это Геля попросила передать свое приглашение.

— А давайте отпразднуем Костину удачу?!

— Неплохая идея! — без особого энтузиазма поддержал предложение генерал.

Уловив скепсис в голосе Богомолова, Савелий спросил:

— А что, Косте не по душе визит к родным?

— Мать найденного ребенка так вцепилась в Костика, что даже ее супруг, вернувшийся наконец из-за границы, начал ревновать к племяннику свою супружницу.

— Кажется, пора мне вмешаться, — с улыбкой заметил Савелий.

— Кстати, запиши его мобильный телефон.

— Обзавелся наконец? — усмехнулся Савелий и записал номер Костиного мобильника. — Да, вот еще что, Константин Иванович, пусть ваши специалисты пробьют, откуда будет звонить мне Воронов.

— Я об этом уже позаботился, — успокоил генерал.

Выйдя из здания ФСБ, Савелий набрал Костин номер.

— На проводе.

— Привет, именинник!

— Господи, это ты?

— Я.

— Ты где?

— У резиденции твоего дяди.

— Никуда не уходи: буду через восемь минут, — бросил Константин и, не успев отключиться, кому-то радостно сообщил: — Это звонит человек, которого вы должны благодарить за своего Васеньку больше, чем меня.