Дикий

— Скоро начнутся заморочки. Давай хоть потанцуем чуть-чуть.

— Давай потанцуем. — Вика обняла меня, и мы стали шевелиться, стоя на месте. — Тупые деревенские быки! Только настроение испортят.

Но заморочки начались не сразу. Нам дали дотанцевать до конца. Леха предложил русалке проводить ее до дому, и та согласилась. На улице глухая ночь. Мы с Викой идем несколько сзади, и я стараюсь удержать неожиданное ощущение остановившегося времени, когда вчерашнее уже ушло — значит, его и не было, а то, что придет завтра… Может быть, и не придет оно никогда. Останется только эта пустая ночь и теплое Викино тело рядом…

Ночь кончается быстро. Сзади раздается сперва шелест шин и скрип тормозов. Потом вспыхивают фары. Я оборачиваюсь и вижу сразу четыре машины, остановившиеся за спиной, и ораву парней, выпрыгивающих из них на улицу.

— Забирай Лехину деву и валите в сторону! — приказываю я, и Вика подчиняется, исчезает, говоря укоризненно:

— Разрешил бы «вальтера» взять! Попробовала бы по ногам выстрелить!

Леха выныривает из темноты.

— Ну что, Отелло, дотанцевался? Прикрой спину. Газовый-то баллончик взял?

— Почему — Отелло? — спрашивает Леха, а я не знаю.

Мы достаем по баллончику, но против лома, как говорится, нет приема. Ломов покуда не видно. Толпа сгущается. Сперва раздаются связные вопли о том, что, мол, видели они таких залетных фраеров и с ними разобрались, теперь и с нами разберутся. Будем мы, мол, знать, как танцевать тут с их девицами, которых они трахать должны, а мы не должны. Далее следуют общеупотребительные матюги, а я велю Лехе от меня не отрываться и сечь ветер, чтобы себе в лицо не набрызгать газом. Мы сечем ветер и, когда толпа оказывается совсем рядом, разряжаем в станичников баллончики. Часть из них хватается за лица, орет благим матом. Те, кому не досталось, ошеломлены. Перед моими глазами возникает жесткое лицо учителя в клубе «Олимп». Владимир Илларионов объясняет, как бить врагу по яйцам и кадыкам… Я был хорошим учеником. Бью ошеломленным станичникам по яйцам, кадыкам, по вискам, ключицам и коленям. Бью кулаками, локтями, ногами. Леха тоже метелит направо и налево…

Откуда-то вываливает ментовский «уазик» и останавливается возле побоища. Я командую Лехе остановиться и зову из темноты девушек. Когда к нам подходит капитан в расстегнутом мундире, то мы уже возвращаемся в прежний облик — добропорядочные предприниматели, будущее возрождающейся России. С капитаном двое сержантов, но они остались разбираться с побитыми станичниками.

— Что здесь происходит? — спрашивает капитан грозно, но, увидев русалку, сбавляет тон. — А, Инна! Ты видела все?

Русалка объясняет капитану обстоятельства махача, и капитан понимающе поддакивает. Он даже приносит нам свои извинения за местных шалопаев, пеняя на то, что традиции казачества утеряны, а вот хулиганские — приобретены.

— А я вас видел, — добавляет мент, добрый, похоже, малый. — Ваши машины стоят во дворе у Денисыча.

— Да, — отвечаю я капитану озабоченно. — Мы представляем одну украинскую фирму. Хотим заключить договор на поставку риса. Приехали оглядеться, завести знакомства. А тут такое.

— Ну, ребята, бывает. Вы ж их отделали. Как это у вас получилось?

— Занимался спортом раньше, — отвечаю менту. — Теперь вот пригодилось.

Из короткой беседы выясняется, что русалка Инна — дочь председателя колхоза, уважаемого в районе человека. С ним нам и предстоят переговоры о рисе. Сам же мент тоже может посодействовать в плане защиты от местных хулиганов, которых, к сожалению, развелось в последнее время… Я поддакиваю капитану, а сам потираю бедро — кто-то из «бакланов» все-таки зацепил ногой. На этом и расходимся.

Утром с молоком заявляется Денисыч. Вся станица уже в курсе посттанцевального махача, каждый комментирует по-своему. Большинство радуется — наконец братьям Мелиховым и их гоп-компании дали по рогам.

— Как это вы их уделали! — хохочет рыбак. — Молодцы, ребята.

А меня хлопает по плечу и хвалит персонально:

— Сразу понял — казак приехал! Наша кровь!

Когда Денисыч отваливает, я говорю Лехе:

— Придется тебе, парень, заняться этими самыми договорами. Мне твоя помощь пока не нужна, а вот этот дом, станица как база пока необходимы. Если ты не займешься рисом после драки, то начнутся подозрения. А бизнес хороший!

Я отстегиваю бодигарду пару тысяч «зеленых» на представительские расходы, велю купить костюм и прочее барахло, чтобы выглядеть солидно.

— Будешь коммерсантом. Прическу другую заведи. Хватит этих бандитских ежиков.

Леха, вижу, доволен. После сотни покойников у него в башке какие-то мысли завелись. И это хорошо — хорошо для дела, для бизнеса; когда стреляешь, лучше не думать — дорогая игрушка выходит.

Я отдаю парню все газовые баллончики, купленные на всякий случай в Краснодаре, и прошу тут стрельбу не устраивать. Леха обещает обойтись без убийств. Я забираю Вику, и мы уезжаем в Сочи.

Надоело хвалить БМВ, но не могу удержаться. Тачка летит по трассе со страшной скоростью, а ощущение такое, будто едет не более сорока километров в час. Летит ровно — почти не надо рулем шевелить.

Понимаешь близость моря по тому, как быстро меняется природа вокруг: кончаются казацкие поля и лесополосы, новая растительность подступает к дороге. Когда мы остановились в Туапсе, чтобы купить на рынке какой-нибудь еды, то, выйдя из машины, сразу почувствовали, насколько здесь теплее. Черное море нагрелось за лето и теперь поддерживает тепло на побережье, словно батарея.

Хотя сезон и кончился, на рынке торговля идет бойко. Мы съели с Викой по паре шашлыков и прихватили с собой горячий лаваш, большую желто-восковую дыню и килограммовую гроздь винограда.

Равнина заканчивается, и постепенно дорога начинает петлять по горам. Опыта такой езды у меня нет, приходится придерживать БМВ и даже пропускать вперед местных водил, которые носятся по горной трассе, ничего не боясь. С правой стороны дороги горы не очень высокие, но крутые, поросшие густо деревьями, листья которых семафорят всеми цветами осени. Вика пытается завести беседу — мне не до разговоров. Добраться бы побыстрее и живыми до Сочи. Вот и сама всероссийская здравница. Шоссе постепенно обрастает домами. Слева хорошо видна сероватая гладь моря. Солнце висит в послеобеденной дымке.

Ориентируюсь по указателям, сворачиваю к гостинице «Ленинград» и паркуюсь возле нее. Чуть впереди пляж, и я велю Вике отправляться туда, посидеть на камушках или в шезлонге. Или, если станет холодно, зайти в гостиницу и погреться в баре. Обещаю скоро вернуться.

Называю таксисту, скучающему возле гостиницы, адрес, и тот лениво начинает заряжать. Не торгуюсь и еду. Я ему даже не адрес назвал, а только улицу. Выхожу загодя и быстро обегаю нужный дом. Сразу его узнаю по Лехиным фотографиям. Ничего нового, но все равно лучше самому посмотреть. Отмечаю про себя места на заборе, которыми можно воспользоваться, перебираюсь во двор. Глаза сами фотографируют детали, и через несколько минут я свободен. Дома, заборы, собаки, двери и форточки — все везде одно и то же!

Возвращаюсь к гостинице и иду на пляж. Вику видно издалека. Ее светло-коричневый плащ. Ее волосы — светлые, чуть вьющиеся на ветру. Она лежит, развалившись в шезлонге и закрыв глаза. Подхожу и сажусь на гальку рядом.

— Босс, это ты?

— Это я.

— Ты так быстро вернулся. Я тут почти заснула. Так приятно полежать возле моря.

— Я тоже полежу.

— Возьми шезлонг и устраивайся рядом.

— Нет, мне и так хорошо.

Ложусь на гальку спиной, подложив руки под затылок. Телу не очень-то удобно, но приятно. От моря тянет сырым, соленым запахом, и скоро действительно начинает подкатывать сон.

— Мы сегодня вернемся обратно? — раздается сквозь дрему вопрос девушки.

— Нужно будет вернуться к ночи, — отвечаю ей.

Улизнув от секса и дождавшись, когда Вика заснет, я достаю ту папку на тесемочках, добытую в Краснодаре, и начинаю ее изучать внимательно. Рисую свою схему, чтобы лучше связать концы с концами. Так выходит: из Афганистана и Пакистана наркота идет в Таджикистан; из Таджикистана — в Узбекистан, там основная перевалочная база; через Абакан же идет монгольское зелье, а в Красноярск ведет тропа с Дальнего Востока. Координируются все эти потоки, понятно, из Москвы. Осталось только к стрелкам приписать известные уже адреса и фамилии… По стрелкам получается все очень даже просто. Анверу лишь нужно узнать того или тех, кто ему непосредственно дает задания. Его или их и нужно будет ликвидировать, поскольку именно он или они непосредственно заинтересованы в возвращении того злосчастного чемоданчика с кокаином, на который я напоролся в Симферополе. Всю схему я завалить не смогу, да и ни к чему. Глушители, конечно, дело хорошее. Ф-1 — гранаты — тоже рвут на части. Но всю наркомафию мне не переколошматить. Нет у меня такой неуёмной гордыни! В народные мстители я не заделывался! То, что я сейчас вытворяю, — необходимость. Отрабатываю задания, получаемые Анвером, стараюсь выйти на своих гонителей. Своеобразный инстинкт самосохранения…