Охота на пиранью

иеносно, что, пожалуй, уложился бы в любимую мичманскую поговорку насчет того, что настоящий моряк обязан при боевой тревоге привести себя в божеский вид за полторы секунды... Достал из Ольгиной телогрейки мешочек с золотом, переложил себе в карман. Пояс с ножами понес в руке, взойдя на крыльцо, положил его на сундук – не сядешь же за стол в виде Рэмбо. Ладно, на столе будет масса неплохого оружия: вилки, тарелки, стаканы...

Дизель безостановочно тарахтел. Войдя в дом, Мазур понял причину: на электроплите уже шкворчала огромная сковорода с мясом, закипал чайник. Ольга с хозяином сидит за столом.

– Садись, капитан, – радушно пригласил Федор. – Пока доспеет маралятина, перехватим что нашлось... По стопочке вмажем?

– Ну, ежели что по стопочке... – сказал Мазур. – Я в последние годы не налегаю, печень зашалила. Годы свое берут, это не спирт целыми компасами глотать...

– Аналогично, – кивнул Федор, подбросив в ладони запечатанную бутылку «Пшеничной». – Не жалеет время моряков...

А Мазур отметил, что пистолет перекочевал из кармана плаща хозяину за пояс, под свитер. И постарался якобы невзначай сесть на облюбованное местечко – к окну, упершись спиной в подоконник, так что зайти сзади никто не мог. Правда, труднее будет выбраться из-за стола, но его при нужде можно просто перевернуть на хозяина...

Федор налил четыре стопочки. Взял свою, подавая пример. Момент был щекотливейший – туда могли подмешать химии, хозяин лишь сделает вид, что пьет, а тем временем Мазур осушит свою... Но отказываться поздно. Мазур лихо выплеснул водку в рот, но не проглотил. Лишь увидев, что хозяин выпил до дна без всяких затей, решился пропустить в желудок. Мотнул головой, взял с тарелки ломоть хлеба, накрыл тремя кусками колбасы и стал старательно жевать.

– Нин, ты возьмись-ка за баньку, – бросил Федор. – Мясо на потом оставим, все равно не скоро дойдет. А так они помоются, выйдут – и посидим как следует... Не возражаете?

– Ты ж тут комендант, боцман, – сказал Мазур сговорчиво. – В самом деле, что в баню с полным пузом лезть, не попаришься толком...

И схрумкал твердый соленый огурец. Из-за реки опять послышались нетерпеливые гудки, Федор ругнулся под нос, встал из-за стола и вышел. Нина ушла раньше, Мазур с Ольгой остались в доме одни, она глянула вопросительно, он в ответ пожал плечами, дав понять, что ничего еще не решил. Не похоже, чтобы в доме прятался кто-то еще, – ни малейшего звука... В какой комнате у них рация, интересно?

– И флаг не поднимешь, – досадливо сказал Федор, вернувшись. – Вот уж точно – как на пожар чешут...

– Тушат?

– Ага. Людей возят, оборудование, назад едут. Так-то здесь по машине в сутки проходит, а теперь – что муравьи. Ну, понятно – прииск может слизнуть, и вообще...

– Что за прииск, золотишко?

– Оно. Раньше родное государство копалось, а теперь, по бедности, продали богатеньким Буратинам. Вот и всполошились, там, говорят, импортные драги и все такое прочее...

– А кто хозяин?

– А хрен его знает, – махнул