Дети Шини (СИ)

- Видел белый силуэт и нож, - всё ещё дрожащим голосом произнес Марков, - вода текла.

- Боже мой, - Настя прижалась ко мне. - Опять призрак.

- Просто Хичкок какой-то, - покачал головой Петров, медленно водя камерой вокруг.

- Этот замок, хоть монеткой, хоть ногтем отопрешь, - сказал со знанием дела Амелин. - У нас такой дома, в ванной специально поставили, чтобы в случае чего, взламывать не пришлось.

- И что? - не понял Петров.

- То, что призраки замки не открывают, они проходят сквозь стены.

- Хочешь сказать, что это сделал человек? - подозрительно спросила я.

Амелин убежденно кивнул.

- Намекаешь кого-то из нас? - как-то неуверенно проговорила Сёмина.

- В доме других людей нет, - ответил Амелин.

Сёмина укоризненно посмотрела на него и поджала губы.

- Мы с Егором были в зале. Скажи, Петров, что мы никуда не ходили раздельно.

- Да, несомненно, - последовал отрепетированный ответ. - Хотя...

- Что хотя? - вспыхнула Настя.

- Честно сказать, не видел. Я просматривал вчерашние записи и на тебя даже не смотрел.

- Ты дурак? - Сёмина разволновалась. - Зачем ты так говоришь, если мы сидели в одной комнате?

- Я просто пояснил, - сказал Петров.

- А вот, ты где был? - Настя отпустила мою руку и воинственно развернулась к Амелину.

Но тот лишь рассеянно улыбнулся и неопределенно развел руками.

- Вот, именно, - она перешла в наступление. - Я уверена в себе и в Петрове. Ни у кого из нас нет причин, чтобы делать подобное.

- А у меня разве есть причины? - удивился Амелин.

- А у тебя просто не все дома. Тут и причины не нужны.

Обычно они хорошо ладили, странно, что Сёмина так наехала. Но я уже заметила, что когда она заводилась, то её просто несло. Как, например, вчера в подвале.

- Это не он, - быстро сказала я, чтобы прекратить беспочвенные взаимообвинения.

- Мы были вместе.

- Да? - Настя недоверчиво прищурила глаза. - Ты уверена?

- Уверена, - подтвердила я, хотя на секунду всё же засомневалась, потому что после моего ухода у него было достаточно времени, чтобы спуститься вниз.

- Ладно, если вы отказываетесь верить в призрака, - заявила она. - То придется признать, что среди нас завелся маньяк.

- Хорошо, - послушно согласился Амелин. - Давайте верить в призрака. Так спокойнее.

- Слушай, Марков, - задумчиво спросил Петров, - может это ты сам себе так? Просто сознайся, и мы спокойно разойдемся.

- Ребят, - жалобно пролепетал Марков, - можно я хотя бы оденусь?

Следующие два часа до приезда Якушина и Герасимова, мы провели в обсуждении ужасающего случая с Марковым. И как не крути, каждый раз приходили к тому, что Настя права. Либо это сделал кто-то из нас, либо призрак, без вариантов. Но и то и другое было в равной степени неправдоподобно. Сто раз проговорили, кто, где был и что делал, заставили Маркова тысячу раз пересказывать случившееся и описывать каждое своё ощущение, даже попробовали разобрать психологию призраков, но так ни к чему и не пришли.

Якушин с Герасимовым вернулись очень поздно, замерзшие и усталые. Они ничего не рассказывали, просто притащили два пакета с продуктами, кинули их прямо в холле, и даже не раздеваясь, и ни с кем не разговаривая, завалились на свои матрасы и тут же вырубились.

И мы обрадованные и немного успокоенные, заснули все вместе в зале, как в тот первый день, когда только попали сюда.

Мне снилось, что я дома, что у меня день рождения, и я хочу позвать на него всех Детей Шини, но мама с папой категорически против. Они ругаются и говорят, что им некогда заниматься моими выдумками, потому что они и так потратили слишком много времени на мои поиски и теперь нужно наверстывать упущенное. И сколько я не пыталась, никак не могла им ничего ответить, точно мне рот кашей набили.

От этой их несправедливости и собственного бессилия стало нестерпимо обидно, очень горько, так, что я проснулась с мокрым лицом и с мыслью, что может Амелин и прав, говоря, что там мы никому не нужны.

==========

Глава 33 ==========

С утра Герасимов, который, как ни странно, встал значительно раньше Якушина и, пока мы с Настей делали самый прекрасный в мире завтрак - бутерброды с вареной колбасой и с сыром, нехотя рассказал об их вчерашних похождениях.

В первой деревне, которая попалась им по дороге, оказалось всего семь домов. Они стучали, ломились, но безрезультатно. Кругом снег и полное затишье. Собрались уже уезжать, потому что жителей там не было, но неожиданно Якушин заметил, где-то над лесом дымок и они пошли в том направлении. Снегоход пришлось оставить, через ели не проедешь. Дотащились пешком. Небольшой дом в глухомани. Зря вообще лезли туда, потому что было ясно, что скорей всего у них никто там ничего не купит.

Из дома выползла бабка, Герасимов назвал её Ягой, потому что вид у неё был страшный: скрюченная, беззубая с кочергой в руке, но они всё же спросили, где поблизости может быть какое-нибудь человеческое место, чтобы продать вино и водку. Но бабка захлопнула перед ними дверь, даже не дослушав. А потом из дома вылезла ещё одна старуха, высушенная, тощая, как жердь, с огромными вылупленными глазищами, ни дать, ни взять - Ведьма. Тоже страшная, но чуть поприятнее, чем Яга, потому что у неё хоть зубы были.

Ведьма сказала, что для их дела нужно ехать в "Кукуево", а это километров семь. И Якушин стал прикидывать, хватит ли бензина. Но решить ничего не успели, потому что Ведьма вдруг позвала их и попросила помочь.

Оказывается, в доме у них был ещё и дед. Прямо на полу, посреди комнаты, накрытый горой одеял. Якушин спросил, что он там делает и бабки ответили, что умирает. Уже два дня, как упал, так и лежит. Бабки просили поднять деда и переложить на кровать. Но Якушин немедленно начал выступать, что если у деда инсульт, то его нельзя трогать и нужно вызвать скорую, и что это очень жестоко и безнравственно тупо ждать, когда человек помрет. И он так на них наехал, что бабки чуть ли не разрыдались, дескать, они не могут никого вызвать, потому что никакой связи с поселком нет.

В итоге, Якушин подорвался и решил ехать за врачами в поселок - десять километров, и из-за этого они с Герасимовым сильно поругались. Он предлагал сначала ехать в "Кукуево", а уже потом за медиками. Но Якушин уперся, что в вопросах жизни и смерти дорога каждая минута, психанул, сел на снегоход и бросил Герасимова с бабками.