Славься, Темная Властительница! (СИ)

— С ремнями промашка, изготовят через месяц. А про сержантов, это королева предложила. Думаю, это не такая уж плохая идея — провести маленький эксперимент.

— И отчего-то на мне, — взгляд женщины упал на лежащую на столе книгу. — А ты снова читаешь? Не надоело?

— Приходится, — Ульф похлопал по томику. — «Самоучитель для главнокомандующих». Гуамоко одолжил, как и вон ту стопочку. Там ещё инструкции по переговорам от прошлого короля, правда они больше походят на рецепты по приготовлению и применению ядов.

— И как успехи?

— Плохо, дочитал до середины и ни одного намёка на тактику. Практически вся книга посвящена стратегии. И как Форкинс со всем этим управлялся? Ума не приложу.

И понеслось. Длинные пространные речи о важности умелого манёвра, необходимости разведки, особенностях рассылки фуражиров, внутриармейской дисциплине, кадровой политике… За разговором он даже не заметил, что жена давно спит. Допив остатки вина, бывший сотник осторожно перенёс её на кровать, открыл новую бутылку и вернулся к чтению. В своей жизни наёмник сделал много того, что принято называть подвигами. Хайниц жёг деревни, грабил караваны, крал скот, угонял в рабство людей. Всё это он в той или иной степени делал во имя своих нанимателей. Однако сейчас ему доводилось заниматься чем-то новым — читать книжки во славу Параракса.

====== От комодов до героев. От пиратов до богов ======

Мерль была в ударе. Мало того что усилиями эльфийки был починен целый комод, девушка умудрилась купить немного вполне себе неплохого лака, и теперь «темница» источала дорогой её сердцу запах олифы. Когда лак подсохнет, у неё будет великолепный комод, в который можно будет сложить инструменты. Впрочем, если их сложить, они непременно потеряются. Класть или не класть — вот в чём вопрос. А ещё нужно позаниматься со Шнобелем. На последнем их семинаре бывший йайон уже выучил такие нехитрые слова как «мама» и «папа», на очереди более сложные.

Дверь в кабинет королевы широко отворилась и в помещение рыжим торнадо влетела эльфийка. Остановившись на мгновение, она поймала вопросительный взгляд правительницы и вместо ответа громко хлопнула дверью. Никакого эффекта. Тогда она хлопнула ещё раз, подкрепляя действия зверской рожей. Правда зверской она была исключительно в понимании самой Мерль, потому что если в этом личике и было что-то звериное, то, скорее, от негодующего пыжика.

— Это возмутительно! — не удержалась остроухая. — Я требую… требую… требую!

— Чего ты требуешь? — спокойно молвила Мизори, на секунду отрываясь от отчета.

— Требую, чтобы ты наказала Шварца и Людвига. Вот!

— А это часом не из дворцовой стражи?

— Они самые. Только знаешь что, Миз? Им здесь не место, таким только курятники сторожить.

— Странно. Ульфрик сказал, что оба очень хорошие воины.

— Да причём здесь это?! Они совершенно бескультурные!!!

— Ах, вот это уже интересно. В чём же выражалось их бескультурие?

— Они… они… — девушка набрала побольше воздуха в грудь, — они учили гоблинов ругаться!

Королева удивленно приподняла бровь.

— Да, именно так. Сегодня я заглянула к Шнобелю, а он прямо с порога сказал мне такое! А потом ещё такое! И даже такое!!! Эти остолопы наврали ему, что это приветствие. Миз, ты слушаешь?!

— А? Извини. Отвлеклась. Так они сказали тебе что… или что? — не то чтобы Её Величество чего-то стеснялась, просто жесты, кои изобразили её тонкие пальцы, вогнали пленницу в краску ничуть не хуже слов.

— Миз! — за несколько секунд мордочка зеленоглазой стала краснее свеклы. — Это не смешно! Если ты не примешь меры, то мы получим бескультурных гоблинов! Да прекрати же ты смеяться, жестокая женщина! Я на полном серьёзе.

— Если на полном серьёзе, — Торвальд перевернула страницу отчётной книги, — то ты права. Они поступили глупо.

— Значит, ты их арестуешь? Или уволишь? Можно, конечно, казнить, но я не настаиваю.

— Позволь мне закончить. У меня тут список из десяти человек, поступивших глупо. Три погрома в тавернах, два разбойных нападения, убийство, пускай и в порядке зашиты.

— Вот, я же говорила!

— А знаешь, что им за это будет? — она пристально посмотрела на собеседницу. — Ничего. Нет, ну разбойников и погромщиков, конечно, подержат в карцере и сделают строгий выговор, а вот Кляйстера, который случайно отрубил голову сопернику по карточной игре, грозит от силы штраф. А всё потому, что он командует обучением полуроты копейщиков. А мне нужны копейщики.

— Ах вот ты, значит, как?! Значит, тебе пара чурбанов дороже родной пленницы?! Ну и ладно! Ну и возись с ними! — звонко топнув ножкой, девушка развернулась, словно на плацу, и чеканя шаг выскочила из кабинета. Спустя пару секунд послышался громкий шлёп и полуругань-полувсхлипы — видимо, конструкция платья к строевому шагу не располагала.

Мизори плавно опустила голову на стол. И что ей в голову ударило? Нет, она всё прекрасно понимает, но стоит представить ситуацию, при которой Кляйстер будет расхаживать на свободе, а Шварц и Людвиг сидеть в тюрьме за то, что учили гоблинов материться… Да её Ульфрик на смех поднимет, не говоря уже о том, что сейчас каждый боец на счету. Спрашивается, из-за чего весь сыр-бор?! Возиться с этими длинноносыми, как с писаной торбой? Лучше бы научила их драить полы и не разбивать посуду в процессе мытья. Праведное негодование магессы вылилось в небольшой вихрь, разбросавший бумаги. А потом она представила себе эльфийку, такую вот маленькую, рыженькую, которая словно жрица из приходской школы, идущая на первый урок. И вот она вся улыбчивая и счастливая открывает дверь, а с порога её встречают дружным матом. Мерль вовсе не была неженкой, за годы плена она навидалась такого, что у иного уши отвалятся от банального пересказа всех тех пыток и извращений, коими пользовались и которым предавались тёмные властелины. Только при этом саму девушку никто никогда не обижал, в результате личность, могущая наблюдать поедание живых котят, от самой малой обиды впадала в жуткую депрессию.

Глаза королевы обвели разбросанные по кабинету листы. Глубоко вдохнув, а потом выдохнув, она встала из-за стола и направилась в сторону темницы.

Замок. Комната оказалась заперта. Это не было проблемой, так как Гуам таки выдал ей расположения некоторых тайных ходов, коими был пронизан замок. Один из них вёл в нужное помещение. Немного сырости, чада факелов и паутины, и она внутри той самой пёстрой комнатки.

Девушка сидела к ней спиной, платье, уже видимо починенное, лежало рядом, а на коленке можно было рассмотреть белую полоску бинта. Мерль что-то писала, время от времени отрываясь, чтобы обмакнуть перо в чернильницу.

Поначалу она очень удивилась тому, что сторонница прогресса и любительница всякого рода магических приборов использует оборудование от столь ненадежного поставщика как гусь обыкновенный, но много позже она осознала, что на магические ручки попросту не напасёшься энергии.

Секунда концентрации, и под ногами образовано безвоздушное пространство. Как следствие шаги Мизори стали бесшумными. Даже чувствительный эльфийский слух бессилен против чародейства. Осторожно, чтобы ничего не уронить, она с коварством убийцы-дроу переместилась к подруге за спину, деловито заглядывая ей через плечо.

Мерль продолжала выводить буквы и цифры, выписывая каждую закорючку и время от времени погружая перо в разноцветные чернила. По старой традиции плюсы она писала чёрным, а минусы красным.

— Я, конечно, понимаю, нервы, обида и все такое, — могильно-холодный голос заставил стройное тельце вздрогнуть, — но никакая обида не в силах оправдать подобное, — тяжёлое дыхание из-за спины и просто жуткая аура ненависти. — Ты ужасный эльф!

— Миз? Я, это… ну не такая уж она и толстая, я бы даже сказала, просто ширококостная… а толстая — это по эльфийским меркам. Эльфийские мерки они такие…

— Я не про задницу говорю! Какого барлога ты мне влепила четвёрку по мудрости?!