День щекотуна (СИ)

- А Митрофан-то кре-епок! - выбрасывая в водительское окно опорожненную пластиковую двухлитровку, прогудела Мороженка, - Креме-ень! Ма-ало(!) кто на электроимпульсаторе не обокакивался. А он хоть бы хны... Всего-то-навсего лишь обописался... Чего желаешь, добрый молодец?! Пепси, колы, квасу, минералочки?

- Нич-чего, - отказался я.

- Ничего-о так ничего-о... Не-ет худа без добра... Может хоть обссыкаться перестанешь, - воздушно отрыгнув, извлекла позитив из моего отказа Мороженка, - Не обиделся?

- Нет, - ничуть не кривя душой, признался я.

- Хоро-оший(!) мальчик, - поикав и повторно отрыгнув, ободряюще похлопала меня по плечу собеседница, - Молоде-е-ец!

- Молёдье-е-ес! - подхалимажно подпела Морковка.

- А ну признавайся: ты-ы-ы(?!!!), овощная сосулька, жвачку из дырочки выковыряла?!! - темпераментной электричкой просиренила негритянка.

- Да ти сё, Моложенка?! Ти з миня не пелвый год знаис! - заоправдывалась Морковь, - Ти сё в натуле?!.. Я зе конклетная пацьанка!.. А ту звацьку, котолую я вчела зевала, я есе утлом за холёдильником насла!..

- Ну что, подзаправились? - прервала перепалку Касса, - Поехали...

Мы усердно вращали педали. Однако, несмотря на неимоверные потуги, выбрались за город лишь далеко за полночь. Касса за весь этот изматывающий путь не проронила ни словечка, если не считать время от времени случавшиеся скоротечные телефонные переговоры, производимые ею на каком-то гортанном иностранном наречии.

"Испанский?", - однажды осмелился поинтересоваться я, получив в ответ скупые отрицательные колебания прелестной головки...

"Диалект гималайских косопузов?", - повторил попытку после очередного черезмобильного словоперепихона. На этот раз и вовсе не последовало ни малейшей реакции...

Внося свою до измождения изнуряющую лепту в обеспечение авто-мобильности, я вдруг всеми фибрами не напрочь лишенной сострадания души остро посочувствовал не однажды наблюдаемым в новостной кинохронике китайским рикшам. В отрочестве я, бывало, размышлял: "Каки-им(?!) же чуде-еснейшим образом эти доходяги без видимого напряга посредством всего-навсего тощемускульной силы везут против ветра на трехколесном велике из одного конца-края огромного города в другой себя, пузатого дядю, мордастого пацана и еще и жопастую тетю с безмозглым псом или толстенным котом на коленях? Всенепременно, под днищем прилажен бесшумный вспомогательный моторчик. А то б совсем нивкакую!"...

Ри-икши, рикши... Да если бы в многотонный бронированный джипер "Грандер-Чмоки" впрячь бурлацкую ватагу, верняк - попотели бы... А тут я всего с парой бабенок до приличной скорости разгоняю! А до моего задействования в процесс они всего-то в четыре ноги справлялись... А раздели-ка увесистость бронированного джипера на троих... Тонны по три на каждого!.. А это около десятка... Да не-е-ет(!) же. Это ж по три-и-и(!) десятка упитаннейших человечин на педалирующую душу... Да како-ой к бесу полуголодный рисоедный рикша такую ораву однорейсового таксанет?!.. Да с места шиш стронет...

- Стоп! - резко тормознув посередь смешанного леса, словно спохватилась Касса, - Девчата, дабы путь не запомнил, зрение ему забинтуйте.

- Сколько? - устало спросила Мороженка.

- Чего "сколько"? - выказала недоумение Касса.

- Ско-олько гла-аз завя-язывать? - с явным раздражением удлинила вопрос шоколаднокожая, - Все-е завязывать или один? У него ж вместо правого невидящая стекляшка.

- Все. Так надежней, - заговорщицки подмигнув мне, распорядилась Касса.

- Че-ем завя-язывать? - явно растягивая передышку, докучала негритянка.

- От подола морковкиного кимоно, к примеру, отполосуйте, - подсказала Касса.

- Не пой-дет, - возразила Мороженка.

- Отчего ж?

- Да она ж (бесстыжая!) свои кимоно шьет из контрафактного тюля. Да сквозь ее придурковатые халаты можно без микроскопа от микробов до хомячков в полный рост разглядывать! Да сквозь те шибко стильные бреши воробей, не складывая крыльев, на полной скорости сквозняком! Не замечала?

- Замечала.

- Вот я тут смотрю и смотрю, а в плане плотности ткани ничего стоящего для обвязки его глаз не вижу!

- И что предлагаешь? - нервно покручивая руль, спросила Касса.

- А что я могу предложить(?!), коли (как только что сказала) ничего стоящего не вижу.

- Но я же чу-увствую(!), име-е-ешь(!) что предложить, - приправив интонационность толикой нетерпения и изрядной дозой раздражения, Касса одарила Мороженку не совсем приветливым взглядом (вернее, совсе-ем(!) неприветливым), - Кака-ая же ты..! - не подобрав (по моему разумению) подходящего нелестного эпитета либо чего-нибудь лексиконно ненормативного, наша предводительница умолкла.

- А я и действи-ительно(!) ничего подходящего для стопроцентного отключения обзора не ви-ижу! - как мне покажись с первых слов, с неким подтекстовым лукавством прогудела Мороженка, - Разве что (за неимением надлежащей материальной базы) вы-ыбить Митрофанушке его глазик последний гаечным ключом!

- Й-я ни бу-у-удю-ю Митлофанюське гльазик вибива-а-ать! - захныкала Морковка.

- А кто бы тебе, криворукой, доверил? - скептически откликнулась темнокожая бестия, - Да ты, прежде чем глаз ликвидировать, всю башку размолотишь!

- Мороженка, надеюсь, ты только что уродливо пошутила? - с явным состраданием взирая на крупно дрожжащего меня, поинтересовалась Касса.

- Да пошутила я, пошутила. Ясный перец, пошутила, - призналась негритянка и заржала самкой высокогорного хохотуна: - Хга-а-а-га-га-а-а! А здо-орово я вас развела-а-а?!

- Куда уж здоровее? - пробурчала Касса, - Вылитая потрошительница.

- Ха-а-аха-ха-а-а! - продлила ликование Мороженка, - А давайте для потери зрения ему на башку мои панталоны нахлобучим! До чего-о ж они пло-отные! Когда после стирки на кухне сушатся, так сквозь них аж галогеновая лампа не просвечивает!

- А что? Идея! - воспряла духом Касса.

- Не на-а-адо-о! - представив катастрофический уровень грозящих обонятельного, дыхательного и морального дискомфортов, заблажел я.

- И то верно. Не резон, - рассудила Касса, - Были б они сразу после стирки, другой разговор. А так... Угорит ведь до никакушества!

И экая же ты, Мороженка, антигуманная.

- Ну давайте тогда, коль все не так, не эдак, напялим на его башку морковкины труселя! - с нескрываемой обидой предложила Мороженка, - Уж ее-то неглиже, надо полагать, куда-а(!) с добром стерильней. В чем я, откровенно говоря,.. не совсем уверена.

- Ни дам! - на повышенных тонах закочевряжилась азиатка, - Я девуська полядочняя! Без тлусов ни пойеду!.. Бюсьтьгальтель дам, а пло тлусы забудьтье! Луцсе дьавайте напьялим на митлофануськину гольовьу иво обоссьянние шьтани!

- Х-хе-е-е! - развеселилась Кассиопея, - Тебе, Морковь Чингисхановна, ума не занима-ать! Но... Не юли мозгой - стаскивай свои труселя!

- Луцсе узь бюсьтьгальтел, - доселе не обсуждавшийся вариант предложила азиатка...

На том и сошлись: мои глаза (словно светозащитными очками) были старательно изолированы чашечками морковкиного бюстгальтера...

- Ну что? - облегченно вздохнув, с неким милосердием в голосе произнесла Касса, - Поди сегодня уже изрядно горючего наэкономили? Бросайте свои педали! Транжирно попрем! С ветерко-о-ом!..

Митрофан, может тебе мокрые штанишки-то скинуть да просушить из окна на встречном воздушном потоке?

Я, маемый сыростью ног и промежности, неспешно стащил брюки и вслепую вывесил их на руке за окно...

Двигатель, запускательно рыкнув, перешел на мерный гул... Вскоре мы тронулись - рывком, с моторным ревом и визгом авторезины под бесшабашное мороженкино "и-и-и-хо-хо-о-о!!!". Стремительным ускорением меня вдавило в упругую спинку сиденья. И я невольно посочувствовал космонавтам, испытывающим на ракетном старте подобные перегрузки...

- Была бы зима - шарфом б твое зрение обмотали! - выкрикнула Касса, - А так... Не обессудь уж, Митрофанушка! И не брезгуй! Морковка-то на диво чистоплотная! Ее бюстгальтером впору раны без опаски заражения перебинтовывать! А ее стерильным язычком в самый раз эти самые раны зализывать!