Терапия поведением

Иначе могло наступить ухудшение, и впоследствии решение «поощрить» себя не оказывало бы должного действия. Так как нарушалась ОПРЕДЕЛЕННОСТЬ в ПОСЛЕДОВАТЕЛЬНОСТИ СОБЫТИЙ.

23 февраля, то есть через месяц после начала лечения наш пациент уже вышел на работу.

Его не беспокоил страх сумасшествия, а, вместе с тем страхи совершить опасные действия, страх веревок, острых предметов, и множество других, «отвлекающих» навязчивостей.

В домашних условиях и на работе он вел себя в соответствии с требованиями, диктуемыми жизнью. Занимаясь письменной работой, расчетами, хорошо себя чувствовал. Но во время беседы с сотрудниками, или партии в шахматы в обеденный перерыв, покрывался потом, испытывал напряжение в теле, одышку, сердцебиение, иногда «сердечные боли».

24 февраля пациент был приглашен на заседание общества психиатров и невропатологов г. Куйбышева, для демонстрации после доклада по методике «Терапия поведением навязчивостей при неврозах».

Вел себя непринужденно. Охотно отвечал на вопросы. Увлекшись, сам с энтузиазмом рассказывал о том, как «лечить себя».

Направившая пациента психоневролог заявила в прениях:

- Я ничего не могу сказать о методике. Но это - просто другой человек! Я его едва узнала. Мы его на «неотложке» возили из поликлиники домой.

Вскоре у пациента актуализировался страх за сердце -первый, исходный страх, на основе которого развились все остальные навязчивости, и который ими вуалировался. Но у него уже был накоплен достаточно богатый опыт поведения, развенчивающего страх.

Он сам так организовал поведение, что, устранив физической нагрузкой боль, убедился в необоснованности опасений. Он понял, что боль в области сердца - проявление волнения, а не результат физической нагрузки.

Боль потеряла для пациента значимость и постепенно перестала возникать.

После устранения генетически первичного страха, с обсессивно-фобическими симптомами было покончено.

Актуализация и разрешение

 внешнего конфликта

ИЗ НАБЛЮДЕНИЯ № 199 (продолжение)

Пациент начал предъявлять жалобы, характерные для астенического симптомокомплекса^[63].

С работы он возвращался возбужденным и измотанным. Жаловался на головную боль, затруднение при засыпании, беспокойный сон, повышенную раздражительность и утомляемость.

Повышенная потливость, часто в тепле - холодные руки, сердцебиение, боли в пояснице, тянущие боли в икрах ног, ощущение тяжести в ногах, «ноги как не мои», были проявлением «вегетативной дистонии»^[64].

Возникла задача устранения этих расстройств.

Оно достигалось тренировкой, основанной на тех же принципах поведения. Но, если до сих пор не использовалось ни одно лекарство, то теперь добавлялась общеукрепляющая медикаментозная и физиотерапия.

Описанные боли в пояснице и неприятные ощущения в ногах по моим наблюдениям у мужчин часто сочетаются с дисгармонией в сексуальной жизни, так что создается впечатление, что они являются следствием этой дисгармонии.

Это оказалось верным и в данном случае.

Уже в апреле, когда прочие астеновегетативные расстройства были ликвидированы, пациент предъявил жалобы на боли в мошонке и резь в головке члена, появляющиеся после полового акта с женой. Боли сопровождались возникновением «непонятной обиды на жену».

Наконец пациент решился рассказать, что такие явления беспокоили эпизодически почти с тех пор, как познакомился с будущей женой, то есть в течение 17(!) лет.

До брака они несколько лет дружили. На свиданиях во время объятий и поцелуев пациент испытывал сильное сексуальное возбуждение. Возникла очень напряженная эрекция. Иногда, прижимаясь к будущей жене, испытывал оргазм. Пугался семяизвержения. Боялся, что подруга догадается. Считал, что это ненормально, вредно для здоровья, что он будет импотентом. Обратил внимание на появляющуюся после семяизвержения слабость в ногах. Позже заметил, что иногда после свиданий «опухают» яички. Появляются боли в мошонке. Во время объятий и помимо оргазма «из канала вытекает какая-то жидкость». Обращал на это внимание все чаще, тревожился. Пытался «проявить волю» - быть сдержанней, держаться на расстоянии от подруги, но не мог. Позже опасался вступления в брак, так как «мог оказаться импотентом», «испортить жене жизнь».

Женившись, «проверил себя». Убедившись, что может повторить половой акт подряд много раз за ночь - «жена даже уставала», успокоился на время. Но боли в мошонке, выделение простатического сока из уретры возобновились.

Опасался, что не будет детей. Эти опасения развеялись после рождения здорового ребенка.

После родов жена стала проявлять безразличие к половой жизни.

В откровенном разговоре она объяснила, что получает удовольствие, когда делает ему приятное, что больше любит целоваться, а сам половой акт ей безразличен.

Зная, что женщины тоже испытывают оргазм, «понял», что не удовлетворяет жену. Участил половые сношения, старался затянуть половой акт. Но это ее только утомляло. Жена просила «скорее кончить», выказывала неудовольствие и нетерпение.

После таких сношений возникла резь в головке полового члена, сам испытывал не удовольствие, а, напротив, появлялась «какая-то обида на жену, даже ударить ее хотелось, но конечно никогда этого не делал».

Обращался к урологу, тот ничего не нашел. Ходил к платному врачу-пенсионеру, который определил асептический уретрит. Обещал вылечить, но не вылечил.

После полового акта, кроме упомянутых болей, вновь стала появляться слабость в ногах, появились «жующие» боли в икрах, боль в пояснице.

Стал избегать половой близости. Жена была этим довольна.

Отношения в семье характеризует как «очень хорошие», дружеские, основанные на «полной общности взглядов и интересов». Жена во всем помогает, поддерживает...

— Мы ни разу не поссорились. Если бы не жена, я бы не перенес болезни. Что-нибудь с собой бы сделал!

Появилась «беспричинная» тоска, чувство виноватости перед женой за то, что он «не дает ей всего, что должен давать мужчина».

Жена отмахивалась. Уверяла, что «все в порядке», что ей «вообще этого не надо». «Зачем только люди такое придумали».

С 1964 года начал изредка, а потом чаще выпивать.

Так как вел себя при этом нормально, то нареканий дома не было. Но понимал, что жену это огорчило. Видел, что ей жаль его, и еще больше мучился...

В 1966 году, после 3-дневной пьянки на свадьбе родственника жены заболел.

В период болезни половая близость бывала очень редко («не до того было»). Жена уделяла ему «очень много внимания».

По мере выздоровления вновь чувствует необходимость «выполнять свои мужские обязанности». Но жена находит всяческие предлоги для отказа. По его мнению, стала менее внимательной к нему. Он «понимает», что это следствие того, что он «не удовлетворяет ее как мужчина». Вновь старается затянуть половой акт. Снова возобновились старые неполадки. Опять обследовался у уролога, но ничего не нашли.

Описанную симптоматику по счастью оказалось нетрудно устранить.

Врач предложил пациенту воздержание от половой жизни в течение 4-х недель.

Попросил предупредить об этом жену (это снимало чувство виноватости и ответственности перед женой).

Далее врач запретил затягивать половой акт («перестаньте обслуживать жену, ведите себя в соответствии со своим желанием»).

Но устранение и этого симптома не явилось решением проблемы.

Для пациента актуальным переживанием теперь становится ВНЕШНИЙ КОНФЛИКТ, который определил развитие невроза. А именно то, что он, по его мнению, «не удовлетворяет жену» как сексуальный партнер.

Длительно существуя, конфликт очень усложнился и запутался.

Пациенту теперь кажется, что жена его не любит, что, может быть, живет с ним только из жалости, что все внимание и забота с ее стороны вызваны этой жалостью.