Урбан (СИ)

- Не пугай меня! - задрожал голос Дады, и она неуверенно закачала голой. - Не пугай меня! Умоляю!

Макс стоял, будто статуя, и смотрел на Дарину не отрываясь, его взгляд стал дико пугающий и неживой.

- Это какая-то шутка, милый? Да? - умоляющим голосом заверещала Дада. - Скажи, что это шутка!

Я не мог в это поверить. Неужели всё-таки мои родители правы? Неужели доктор, которого я тогда так невзлюбил, действительно хотел мне помочь? Боже, я действительно чёртов психопат! Я не верю, этого не может быть. Всё же было нормально. Я вылечился. Я завёл жену. У меня вот-вот должен появиться ребенок. Зачем ты снова появился в моей жизни?

Макс, словно слыша мои внутренний голос, повернулся ко мне и, глядя мне в глаза, произнес:

- Тебя бросили, Урбан. Ты никому не нужен. Только я один твой друг. Только я один тебя люблю.

Дада смотрела на меня и не прерываясь причитала:

- Пожалуйста, хватит. Хватит! Хватит, милый. Прекрати.

В моей голове прогремел взрыв, и я пытался собрать из осколков мысли, чтобы быстро принять решение. Однако у меня это не получалось.

- Пожалуйста, солнце. Хватит. Пожалуйста. Ты меня пугаешь! - перешла на крик Дада.

Я бросился к Дарине и обнял её, словно озаренный, нашёл нужное решение:

- Шучу, шучу, конечно! Прости. Прости. Я думал, что это смешно.

Дада оттолкнула меня и влепила сильную пощёчину. Я снова попытался её обнять, но она стала сопротивляться.

- Всё, всё. Прости. Я - дурак. Я, я... не хотел тебя напугать. Прости.

Дарина отталкивала и била меня своими маленькими кулаками в грудь, а Макс встал сзади неё и продолжал свою речь:

- Урбан, они тебя обманывают, они тебе лгут, они тебя не любят. Только я твой друг, Урбан. Я настоящий, а они нет.

Мысли в моей голове вырывались наружу пламенем, и мигом потухали, накрываемые цунами, а затем моментально застывали в воздухе, когда температура падала к точке кипения азота. Я не знал, что сказать, я был напуган и раздавлен открывшимися обстоятельствами. Вся моя жизнь стала ложью. Я действительно чёртов псих, и люди вокруг лишь хотели мне помочь с самого детства, а я их ненавидел, я считал, что они желают мне зла. Какой же я идиот!

Дада, уже успокоившись, еле-еле стучала мне в грудь и почти перестала плакать, а Макс продолжал свою речь, как заевшая пластинка. Я его не слушал и всем видом показывал, что не замечаю. Я взял Даду за плечи и, чуть отодвинув от себя, улыбнулся и спросил:

- Ну, чего ты? Прости. Я думал, что ты подыграешь.

- Чёртов псих! - крикнула Дада и ткнула меня кулаком в грудь, загнув при этом нижнюю губу, показывая обиду.

Макс стоял и качал головой в разные стороны.

- Не верь... - я едва слышал доносившиеся от него фразы. - Урбан, дружище. Это всё ложь.

Я взял Даду за руку и повел на кухню, чтобы налить воды. Макс следовал за нами и продолжал повторять свою "шарманку". Мне казалось, что ещё миг, и моя голова лопнет. Будто кто-то растряс улей, который так давно сидел в моей голове, и мысли принялись жалить мою голову изнутри. Дада успокоилась, и я, ещё несколько раз извинившись перед ней, наконец, вымолил прощение.

Я не могу подвергать опасности свою любимую. Я боюсь причинить ей вред. Каково ей со мной таким? Сегодня я вижу Макса? А завтра приму её за грабителя и пристрелю, или удушу ночью, представив себя мангустом, а её коброй. Моя милая, Дариночка, я так тебя люблю. Я боюсь за тебя. Так не может больше продолжаться. Таким как я не место рядом с тобой. Таким как я не место на этой земле. Я - ненормален. Я - опасен. Я - психопат.

Ошметки идей летели одна за другой в мою голову, попадая в самую цель и выбивая меня из реальности. Туман окутывал мою больную фантазию, и я доживал остаток вечера по инерции. Отвечал на вопросы своей возлюбленной, о чём-то шутил, поел, сходил в душ. Хотя в тот момент в моей голове летели миллиарды прогнивших мыслей. Мой мир перевернулся. А всё это подогревал Макс, который не на секунду не отходил от меня и с каждым словом вбивал гвозди в остатки моего разума. Я чувствовал, как схожу с ума с каждой секундой. Ещё мгновенье и я уже не смогу себя контролировать. Я цеплялся разумом за редкие проблески своего потухающего сознания, и, возвращаясь, пытался удержаться в нём. Всё тщетно. Я обратно проваливался в поток червивого бреда, который когда-то называл фантазией. Я должен с этим что-то сделать, я не могу причинить вред своей любимой. Так не может продолжаться.

В очередное из возвращений в реальность, я пошёл к своей возлюбленной, которая в тот момент мирно спала в обнимку с книгой, и, поцеловав в щёку, мысленно попрощался с ней. Я ухожу, милая. Ради тебя. Ради твоего счастья. Ради твоей безопасности. Прости. Ты поймешь, я знаю. Я боялся. Мне так не хотелось уходить. Мне нравилось здесь. Не зря я сюда торопился. Выбора нет, это был тот самый смысл, ради которого и стоило жить. Я, пересилив себя, встал с дивана и в последний раз взглянул на возлюбленную. Прости. Прости, Дадочка. Прости. Макс стоял и смотрел на всё это, одобрительно кивал головой. Ненавижу тебя. Это ты виноват. С тебя всё началось! С тебя всё началось - тобой и закончится.

Я зашёл в туалет и накинул бельевую верёвку на крючок, который ещё давным-давно сюда прибил дед. Макс стоял и смотрел за всем этим повторяя:

- Они лгут тебе, Урбан. Уходи. Уходи.

Я, сделав трясущимися руками петлю, накинул её на шею и встал на унитаз.

- Я не хочу уходить. Я, правда, не хочу. Мне страшно, Макс.

Макс лишь плавно качал головой вверх-вниз, жутко пританцовывая, как игрушка, стоящая в машине.

- Я не хочу. Я не хочу. Я не хочу. Я должен.

Я сделал 7 самурайских вдохов, закрыл глаза, и, расслабив ноги, повис на крепкой жёсткой веревке. Моё горло сдавила боль, а крепкая петля вдавила глубоко в глотку кадык. Ступни провалились в унитаз, а колени почти касались пола. Мне казалось, что моя голова сейчас оторвется и вырвется наружу вместе с позвоночником. Всё вокруг теряло очертания, а язык непроизвольно начал вываливаться наружу, я чувствовал, как задыхаюсь. Отчетливо виднелся только Макс, который повторял свой реквием:

- Они все лгут... они все тебе лгут, Урбан... это всё ложь... не верь... ПОМОГИТЕ!...ПОМОГИТЕ! СРОЧНО! СЮДА!...ЗДЕСЬ ЧЕЛОВЕК ПОВЕСИЛСЯ...

Я не мог понять, что происходит. Я умер? Что это? Макс пропал из моего виду в черноте. Я, превозмогая силы, попытался открыть глаза, но, тщетно...

***

Дежурный врач психиатрической больницы вместе с персоналом вбежал в общий туалет на крик одного из работников.

- Снимайте его, снимайте его скорее! - кричал дежурный. - Аккуратнее. Ещё нам здесь жмуров не хватало!

Персонал аккуратно сняли уже посиневшего пациента.

- Кто это? Фамилия? - громко кричал врач.

На шум прибежали больные, которых пытались остановить в дверях туалета, но, тщетно.

- Он мертв, - констатировал один из работников. - Реанимационные действия не помогли. - Зафиксируйте время смерти, - уже спокойно продолжил дежурный врач, с короткими белыми волосами, и худощавыми руками, так похожий на Даду.