Партизаны. Судный день.

— Тихо ты! — одернул актер. — Лучшую мою роль сорвешь. Идем, бабы, — сказал он старушкам все тем же «ветеранским» голосом. — Недосуг нам тут попусту лясы точить.

Тем временем Кипелов вернулся к проверке. Визит представителей народа несколько поколебал его первоначальную уверенность в том, что на базе свили гнездо военные преступники.

— Между прочим, — обратился он к Юрию, — ваша группа, насколько я знаю, состоит из восьми человек. Но здесь, кроме вас, я вижу только троих. Где остальные?

— Еще один — на посту, а остальные… на разведке, товарищ генерал-майор, — ответил Синицын.

— На какой разведке? — не понял Кипелов.

— На дальней.

Генерал повернулся к комбату.

— Что это еще за разведка такая?

— По моему приказу, — нашелся Лобанов. Единожды соврав, приходилось врать дальше. — Тренируем на выживаемость.

— Понятно. Чтобы до моего отъезда все были здесь.

— Слушаюсь, — подполковник бросил очередной взгляд на Юрия.

— Будут, — подтвердил тот. — Не вопрос.

— Хорошо, — согласился Кипелов. — А теперь, лейтенант, покажите мне вашу казарму.

— Есть. Это сюда, — Синицын указал направление и, предупредительно пропустив начальство вперед, пошел вслед за ними.

В казарме проверяющих ждал дневальный. Назначенный на эту ответственную должность Жора в нетерпении бродил вдоль аккуратно застеленных кроватей. Заслышав шаги, он застыл посредине комнаты.

Как только дверь казармы открылась и внутрь вошел генерал, Жора, оглушительно печатая шаг, ринулся ему навстречу. Кипелов непроизвольно попятился, но сзади его подпирал комбат, поэтому попятиться толком не удалось.

Не рассчитав шаг, Жора чуть не врезался в генерала, оказавшись в итоге лицом к лицу с ним. Впрочем, слова «лицом к лицу» не вполне отражали ситуацию, поскольку Жора с его внушительным ростом вынужден был смотреть на проверяющего сверху вниз.

Быстро сообразив, что подобная расстановка фигур вряд ли доставит генералу удовольствие, Жора умудрился сделать строевой шаг назад и оглушительно прокричал:

— Товарищ генерал-майор, за время моего дежурства никакого базара не случилось!

— Чего не случилось? — переспросил Кипелов.

Жора несколько растерялся.

— Этих… случаев… — промямлил он.

— Происшествий!!! — свистящим шепотом подсказал майор.

— Точно! — обрадовался Жора. — Происшествий! Происшествий не случилось. Никаких. Дневальный на тумбочке ефрейтор Белый!

Генерал оглянулся на майора.

— Распустили народ.

— Виноват, — привычно признался Терентьев.

Кипелов бегло оглядел помещение.

— Так… Ефрейтор, ответьте мне, на каком расстоянии от стен должны стоять в казарме кровати?

— Как? — недоуменно переспросил Жора.

— У вас что, проблемы со слухом? Я спрашиваю, на каком расстоянии от стены должны стоять в казарме кровати!

Жора, приведенный в тупик этим странным, с его точки зрения, вопросом, беспомощно посмотрел на офицеров, которые, находясь за спиной генерала, ожесточенно жестикулировали, демонстрируя ему расстояние, соответствующее правильному ответу.

— Я жду, ефрейтор! — поторопил Кипелов.

Жора, так ничего и не поняв в подсказках, решил отделаться нейтральной фразой.

— На безопасном, товарищ генерал.

— Это в каком же смысле?

— Так… — Жора добросовестно подумал, — чтобы в случае взрыва стеной не придавило.

Подполковник Лобанов за спиной у начальства выразительно постучал себя по лбу.

— А то голова повредиться может, — тут же добавил Жора.

Кипелов удовлетворенно кивнул.

— Чего-то подобного я и ожидал. Ничего не скажешь, подготовочка. Запомните, ефрейтор, — наставительно сказал он Жоре. — Кровати должны стоять на расстоянии не менее сорока сантиметров от стены.

— Сорока? А почему? — переспросил Жора, во всех практических вопросах всегда стремившийся достигать сути.

Генерал удивленно посмотрел на него и с металлом в голосе произнес:

— Не по чему, а по уставу, дневальный. Вам ясно?!

— Да вы не переживайте так, — чистосердечно успокоил его Жора. — Мы подвинем, раз надо.

Кипелов, пораженный этой неслыханной дерзостью, обернулся назад. Офицеры предпочли смотреть куда угодно, только не на него, искренне надеясь, что молния ударит в соседа. Досталось Юрию.

— Это так вы учите подчиненных отвечать старшим, лейтенант Синицын?! — прогремел генеральский разряд.

Комбат, обрадованный тем, что на сей раз досталось не ему, не удержался и поддакнул:

— Безобразие.

И тут же горько раскаялся, поскольку генерал немедленно отреагировал.

— А с вами, подполковник, у нас будет отдельный разговор.

Майор Терентьев в эти тревожные минуты чувствовал себя относительно спокойно, поскольку прекрасно понимал: что бы ни случилось сейчас и дальше, окончательным виновником все равно окажется он. Так что нервничай — не нервничай, конец один. А раз так, нервничать не было никакого смысла.

В углу казармы Кипелов заметил небольшую, огороженную деревянными рейками каморку — плод ночных трудов Сергеича.

— Это у вас оружейная комната? — догадался он.

— Так точно, — подтвердил Юрий.

— Очень хорошо. Соберите личный состав. Через… — генерал посмотрел на часы. — Сорок минут, проверим, как вы владеете оружием. — Юрий Борисович не сомневался, что проверка стрелковой подготовки даст ему достаточно оснований для самых серьезных выводов. — Огневой рубеж у вас оборудован? — спросил он.

Подполковник Лобанов замер в ожидании ответа.

— Оборудован, товарищ генерал-майор, — к его радости ответил Юрий.

— Прекрасно. Надеюсь, хоть там у вас все в порядке. — В душе Юрий Борисович как раз надеялся на прямо противоположное. — А пока, товарищи офицеры… — Кипелов повернулся к сопровождающим. — Может быть, вернемся к столу? Что у него на высоте, так это наливка.

Услышав первый положительный отзыв, комбат несколько воспрял духом.

— Так точно, товарищ генерал!

— Вы там хоть раз во что-нибудь попадете? — без особой надежды спросил Юрия майор, покидая казарму.

— Не беспокойтесь, — успокоил его Синицын. — Там как раз все будет в порядке. Гарантирую.

— Хотелось бы вам поверить, — вздохнул Терентьев.

Глава Четырнадцатая

Виктория!

Огневой рубеж «партизаны», как им казалось, оборудовали на славу. Генерал Кипелов был иного мнения. Не противоположного, а именно иного. Такая точка зрения имела серьезные основания. Генерал неторопливо шел вдоль линии огня, с привычным уже в последнее время изумлением разглядывая выложенные рядком предметы, с помощью которых предполагалось поразить намеченные цели. Здесь присутствовали практически все средства уничтожения живой силы врага: автоматы, гранаты, минометы, гранатометы, управляемые ракеты и многое-многое другое. Некоторые из этих видов оружия Юрию Борисовичу никогда ранее не приходилось видеть лично, несмотря на то что по долгу службы он неоднократно посещал различные оружейные выставки. Офицеры кучкой стояли неподалеку, ожидая окончания генеральского обхода.

— У вас там случайно атомной бомбы в загашнике не было, лейтенант? — спросил Юрия Терентьев.

— Я хотел, как лучше… — несколько растерянно ответил тот. — Думал показать ему, что мы… так сказать… во всеоружии.

Кипелов дошел до конца оружейного вернисажа и повернулся к офицерам.

— Вы их к чему готовили, подполковник? — спросил он комбата. — К нападению на НАТО? — Генерал еще раз оглядел арсенал и покачал головой. — Хорошо живете, раз имеете возможность выделить для восьми человек…

Юрий, искренне желая выручить подполковника, ляпнул, не подумав:

— Товарищ генерал, тут большую часть мы с собой привезли.

Лобанов, получив такую «помощь», аж пошатнулся. К счастью, его заместитель смог сохранить самообладание.

— Лейтенант имеет в виду, — пояснил Терентьев, — что большую часть оружия они привезли с собой с базы, а кое-что уже находилось на рубеже. Так, лейтенант?