Сквозь этажи

ЭВА (тихонько напевает). Трусишка-зайка серенький под елочкой скакал, порою волк, сердитый волк рысцою пробегал.

МАЯКАС (тихо подходит к Эве, с хитрой улыбкой). А зайка и волк — часом не намек на то, что вы с супругом повздорили?

ЭВА. Какая вы все-таки скотина!

МАЯКАС. Разве? А если мы намекнем супругу, что однажды девять лет назад, в порыве слабости…

ЭВА. Не забудьте только, что наша семья имеет исчерпывающее представление о ваших упражнениях в варьете.

МАЯКАС (прикладывает палец к губам). Все. Мир (Движется по кругу дальше.)

(Иво идет в угол помещения, тихо, не привлекая внимания остальных).

ХЕРБЕРТ (подходя к Улъви). Простите, Ульви, вы когда-нибудь слышали, как поет в варьете ваш брат?

УЛЬВИ. Нет…

ХЕРБЕРТ. Могу я пригласить вас на один безалкогольный вечер в варьете — после программы на пути к дому я немедленно превращусь в вашего телохранителя.

УЛЬВИ. А  т а м  вы, значит, телохранителем не будете?

ХЕРБЕРТ. Я очень надеялся, что там смогу быть вашим другом.

УЛЬВИ. Хорошо, пойду спрошу, пустит ли мама (Идет к матери.) Мамочка!

ЭВА. Да, дитя мое?

УЛЬВИ. Мама, коллектив моих плательщиков, вернее, их полномочные представители приглашают меня посмотреть программу варьете. Есть в этом что-нибудь дурное?

ЭВА. Ты девушка, Ульви, и должна уметь постоять за себя. Но у меня на душе было бы спокойней, если бы в эту делегацию вошел и тот человек, при котором ты однажды… осмелилась заплакать.

УЛЬВИ. Да, мама, он тоже там. Спасибо… А других и не будет.

Народ заполнил два ряда стульев. От присутствующих не требуется ничего, кроме поднятия рук при голосовании, так что эти люди могут быть хоть из папье-маше.

МАЯКАС (забирается на трибуну). Повестка дня состоит из текущих вопросов. Какие будут предложения?

КАРЛ (он все ходил по кругу и теперь говорит с того места, где его застало выступление Маякаса). Вношу предложение вынести к парадному входу звонки всех квартир, чтобы любой гость мог вызывать своих знакомых из соответствующей квартиры открыть дверь.

МАЯКАС. Кто за? (Руки поднимают два ряда и все стоящие, кроме Маякаса.) Благодарю. Дверные звонки, вынесенные наружу, потворствуют нарушению хулиганами ночного покоя. Вношу предложение оставить все как прежде. Кому потребуется войти, пусть будит Паруна. Одновременно предлагаю обязать Паруна трижды за ночь проверять, закрыта ли дверь. Кто за? (Руки поднимают два ряда и Маякас.) Благодарю, итак, все остается по-прежнему. Еще какие проблемы?

ХЕРБЕРТ (оттуда, где остановился). Предлагаю сменить председателя жилищного кооператива. Нынешний — товарищ Маякас — не достоин доверия.

МАЯКАС. Кто за то, чтобы сменить? (Все, кроме него самого.) Благодарю. У меня такое предложение. Новому правлению в хозяйственных вопросах продолжать линию старого. Пусть в нашем подвале всегда будут в запасе битум и газонокосилка, унитазы и сифоны, запчасти для электроплит и сотня килограммов финской краски. Прошу поднять руки всех, кто не в состоянии обеспечить этого. (Все поднимают.) Благодарю. Кто за то, чтобы оставить старое правление? (Все поднимают руки.) Благодарю за доверие (Сходит с трибуны.)

КАТРИН (робко подходит к Иво). Иво…

ИВО. Да?

КАТРИН. С тобой что-то происходит. Ты на меня ноль внимания. Не спросишь, как мои дела. Когда поешь, ни разу за вечер в мою сторону не посмотришь.

ИВО. Прошу прощения, но я занят учебой. К тому же мы с оркестром репетируем новую программу, так что…

КАТРИН. Ты что — узнал? Узнал, да?

ИВО. Ты спрашиваешь так, будто виновные обретаются на другой планете.

КАТРИН. Господи, ну неужели это и в самом деле моя вина?

ИВО. Этого я не говорю… Но ведь замалчивание — это все-таки вина?

КАТРИН. Что же — не успели познакомиться — выкладывай все, что может оттолкнуть любимого человека?

ИВО. Мой отец тоже считает, что с твоей стороны это было нечестно…

КАТРИН. Так значит, в тебе так сильна отцовская кровь?

ИВО. Выходит, да.

КАТРИН. Тогда остается только попрощаться: ведь кровь твоего отца твердит, что по первой любви все одно не женятся!… Вот и хорошо, что ты себя… не утруждал любовью ко мне. (Понуро отходит к стене.)

ХЕРБЕРТ (подходя к Карлу). Кстати, товарищ Маякас чуть было не схлопотал себе статью.

КАРЛ. Ну-у, каким образом?

ХЕРБЕРТ. Статья 183-я — оскорбление суда. Денежный штраф до ста рублей.

КАРЛ. И поделом ему!

ХЕРБЕРТ. Да нет. Дело обернулось так, что мне влепили выговор за легкомысленное отношение к служебным обязанностям.

КАРЛ. Да-а, скверная история…

ХЕРБЕРТ (идет дальше, подходит к Иво). Кстати, товарищ Маякас настрочил на тебя телегу начальнику «Интуриста». Он там разъясняет, что молодой человек, выступающий перед международной публикой, приятельствует с неоднократно судимым бандитом.

ИВО. Я знаю.

ХЕРБЕРТ. Любопытный фактик — Маякас чуть было не схлопотал по статье 129 за распространение ложных сведений, порочащих другое лицо. Мог бы получить до года неба в клеточку!

ИВО. Хорошо бы. Но дело обернулось иначе. Его не наказали, зато меня предупредили: не подавай поводов для ложных доносов.

Херберт изумленно присвистывает. В одиночестве отходит к стене.

МАЯКАС (подплывает к Катрин). Простите, не мешает ли вашей вечерней работе моя, быть может, чрезмерная моложавость?

КАТРИН. Чрезмерно моложавые — это мой основной контингент. А обслуживать их — мой долг.

МАЯКАС. Меня буквально потрясает явная общность наших взглядов! А не обсудить ли нам мировые проблемы где-нибудь на нейтральной территории?

КАТРИН. Какую страну вы имеете в виду?

МАЯКАС. Я имею в виду страну уединения, где не было бы субъектов ни из варьете, ни из моего семейства. Бывают ведь однокомнатные квартиры?

ИВО (решительно подходит к Катрин). Мне надо кое-что сказать тебе, Катрин… (Маякас удаляется на цыпочках.)

Катрин и Иво стоят друг против друга, понурив головы. Молчат. Руки робко пытаются соприкоснуться.

МАЯКАС (в отдалении смотрит на Иво и Катрин и рассуждает). Вот освободится Анти Ворр и пойдет по гостям. К своей бывшей жене он не пойдет ни в коем случае — на суде это окончательно выяснилось. Так что у Катрин Руу этот рыцарь с большой дороги был бы мне не страшен. Зато моя жена меня бы вздернула. Так. А если Руу станет жить с Иво Паруном, то бандит и к Иво на блины не пожалует. Так-так. Он, правда, мог бы еще заявиться к Карлу Паруну, но пока там живет Ульви, нога его на тот порог не ступит. Так-так-так. А если Ульви там больше жить не будет, то, очевидно, она будет жить у того самого, которого иначе урка тоже мог бы наведать… Выходит, их отношения для меня самая настоящая круговая оборона. (Идет к трибуне, потом с трибуны.) Товарищи! Следующее собрание через год, постарайтесь не опаздывать! (Выходит из зала, за ним все, кроме Иво и Катрин.)

ИВО. Катрин, я скрыл от тебя одну вещь… Отцовская кровь не позволяет жениться по первой любви, но через эту… крохотную первую любовь я прошел в армии, в городе Оренбурге. Так что ты моя вторая и… н а с т о я щ а я!

КАТРИН. Что же теперь будет?

ИВО. Надо бы позаниматься…

КАТРИН. Так приходи наверх и захвати конспекты по физике.

ИВО. Конспекты?!

КАТРИН. Ну, шампанское, понял?

(В зале звучит песенка из пролога.)