Маськин

Борис Кригер

Маськин

А кто, собственно, такой этот Маськин?

(Вместо предисловия)

Вообще вопросы типа «Ты кто такой?» существуют со дня творенья Мира. Господь Бог, напачкавшись в глине, наконец вылепил бородатенькую мордочку Адамушки, а тот едва глазки открыл, Бога ручонкой за нос пощупал и говорит:

– А ты, собственно, кто такой?

Бог ему до сих пор не ответил… То ли обиделся, то ли задумался над вопросом…

Итак, разумеется, ожидая ваш законный вопрос: «Кто такой Маськин?», я привожу следующий пояснительный диалог, потому что читатели ведь любят читать книжки, где много диалогов и картинок, а мне не хочется разочаровывать вас с первой же страницы.

– А кто, собственно, этот Маськин такой, чтобы о нём писать или, того хуже, читать романы? Я что-то о таком не слышал. Он что, убил пятьдесят миллионов?

– Нет.

– Участвовал в массовых казнях?

– Тоже нет!

– Изобрёл атомную бомбу?

– Опять нет.

– Сбросил атомную бомбу?

– Опять мимо. (Один из тех, кто сбросил, стал на днях героем журнала «Тайм» и жаловался, что ел в тот день ананасовое желе и с тех пор есть его больше не может… вот это человеческая трагедия! Чувствуете размах?! Он дожил до восьмидесяти лет и всю-ю-ю-ю-ю-ю-ю жизнь без ананасового желе!)

– Может быть, Маськин, тихо в бороду, изобрёл такую теорию, от которой пара континентов залезли самостоятельно в петлю и удавились?

– Тоже нет!

– Ну, извините, – скажете вы, – тогда это личность непримечательная, потому что надо сгубить определённый минимум душ, чтобы считаться великим героем или исторической личностью.

– Маськин – это собирательный образ, – заотнекиваюсь я, но вы не будете слушать, отвернётесь и пойдёте проживать свои будни меж троллейбусных остановок и стиральных машин, а мой роман окажется ненужным, забьётся в угол и будет там шмыгать носом.

Вы сами того не осознаёте, что этой жизнью правят романы. Посмотрите на улицу – по ней идут Наташи Ростовы, тащат тяжёлые топоры Раскольниковы, сидят по скамейкам Иваны Бездомные, прячутся по канализациям капитаны Немо… Каждый из нас выбирает подсознательно себе роль из прочитанного в детстве-юности романа и так и ковыляет по жизни, изредка запинаясь о просмотренный детектив или фильм ужасов… Вы скажете, что нынешнее поколение романов не читает и Наташами Ростовыми не ходит? Они просто читают новые романы и ходят «блондинками с пистолетом»…

Маськин – это герой вашего романа, он подлечит вам нервы, исправит сколиоз и привьёт здоровое отношение к жизни (если вы, конечно, не будете столь запущены к тому времени, когда доберётесь до этих строк, что вам уже помочь будет невозможно, и вы потащите свои раскольниковские топоры к процентщицам или настолько уже сживётесь с ролью Идиота, что так и будете окружающих Раскольниковых с процентщицами жалеть и лелеять, нашёптывая им на ушко сладкие сказки о их неповторимости. Хлясть топором – а оно выходит так неповторимо, что сразу в роман…)

Маськин – герой положительный и топорами не дерётся. Тогда почему вам следует потратить золотые минуты вашего бесценного бытия на разбирание моих буковок с запяточками? Потому что не зря какая-нибудь Дарья Алексеевна не спала по ночам, всё тетрадки ваши с диктантами проверяла! Вы ведь последнее поколение, которое ещё может читать! Я не имею в виду надписи на заборах, я имею в виду чтение произведений длиннее штрафа за парковку в запрещённом месте.

А инструкцию по применению самого себя нам всё равно забыли выдать, и поэтому её читать нечего.

Маськин – это вы, если, конечно, отбросить собачью жизнь, свинскую работу, лягушачью зарплату, обижание по национальному и прочему признаку, пригорелую кашу, резиновую любовь, пластилиновую совесть, плюнутую душу, сопливое детство, деревянные игрушки, палец в стакане с компотом (чтоб сосед не выпил), кляксы в тетрадке, двойки в четверти, упавшую на асфальт мороженку, подзатыльники товарищей, жюльверновские бриги, отчалившие без вас, институтские пьянки, нелепый выход замуж, скоропостижную женитьбу под давлением известных обстоятельств, потом роды этих обстоятельств и их вырастание до размеров остолопов, курящих в подъездах не только табак, наглых внуков, раннюю смерть, никчёмную старость, одиночество в толпе и толпу в одиночной камере, а также Разочарование Всей Вашей Жизни и прочие мелкие неприятности…

Маськин – это вы, если, конечно, добавить немножко солнца, манной каши с малиновым вареньем, дружбы с плюшевым медведем, здравого смысла, сытого юмора, острозубой сатиры, весёлого смеха, безудержного хохота с размахиванием руками и топаньем ногой по полу… Ха! Ха! Ха!

Глава первая

Маськин и Маськины тапки

Маськин был знаменит своими голубыми пушистыми тапками. Сначала Маськин встретил свой Правый тапок. Он весело шёл по дороге и напевал тапочную песенку. Маськин его сразу полюбил, как родного, дал ему вкусного печенья, и он поселился у Маськина под кроватью. Потом оказалось, что у Правого тапка есть левый брат, однако его левые взгляды не позволяли добропорядочному Правому тапку представить его Маськину, но однажды, когда за чаем оказалось, что Маськин политически индифферентен, поскольку он одинаково потчевал вареньем и тех, что сидели от него справа, и тех, что сидели от него слева, и даже одну незначительную зверюшку, которая была по национальности хомяк, по имени Гамлет, и предпочитала вообще к столу не выходить, а получать варенье по месту жительства в подвале у печки, Правый тапок собрался с духом и представил своего левого брата, несмотря на его левые лозунги: всё поделить, отдать, разменять, удешевить и распустить. Левый тапок присоединился к чаепитию, на котором встретилась весёлая компания, проживающая в Маськином кирпичном доме: Плюшевый Медведь, Кашатка, Шушутка, два охапочных кота, два мелких попугая и уже представленный хомяк Гамлет, который, впрочем, скоро от Маськина отбыл, потому что решил вопрос «Быть или не быть?» безответственным образом, аморально общаясь со многими мышками в Маськином доме, отчего скоро Маськину стали встречаться мышки-мутанты с хомячьими ушками, но мышиными хвостиками. Такой удар по эволюции сам хомяк Гамлет вынести не мог и дал в местную газету объявление, что ему требуется новая жилплощадь.

Объявление выглядело так:

Хомяку по имени Гамлет

средних лет и милого вида

требуется жилплощадь

для дальнейшего проживания.

Мышек-мутантов попрошу

не беспокоиться.

Хомячий телефон: 222-222-111

У хомяка была отдельная линия и вообще он был хомяк-индивидуалист.

Итак, Левый тапок Маськину тоже понравился, и они стали жить-поживать. Обзаведясь двумя такими политически подкованными тапками, Маськин и вовсе перестал интересоваться политикой. Бывало, сядет Маськин смотреть телевизор, вытянет свои тапки перед экраном, а сам себе спит… А тапки всё смотрят передачи и между собой тихо так вполголоса обсуждают, ну там политическую обстановку (это кто как из политиков друг друга обставил) или там дебаты в каком-нибудь выборном органе. Дебаты в органах – это вообще нехорошо, ну там если в желудке какое-нибудь разногласие, печёнка вотум недоверия прямой кишке объявляет или, скажем, фракция какая-нибудь засела в селезёнке. Но в выборном органе дебаты – это хорошо, это значит, демократия в ходу, а демократии обязательно нужно больше ходить и не засиживаться, потому что у неё и так сидячая работа, отчего у неё конституция потеет и ей всякие тирании язвительно заявляют, де, мокра ты, говорят они демократии. А та пощупает конституцию и правдиво так признаёт – действительно мокра. Но это поправимо. А вот у вас, тиранов, ещё те раны, и конституция хоть и сухая, но совсем молью скушана. А тираны ей: «У!», а она им: «Р-р-р-р!» – ну, вот об этом Маськины тапки передачи и смотрят, пока Маськин перед телевизором спит.