Жизнь замечательных людей по дзэну (СИ)

— Барин! Денежку дай!

— Неслыханное! Дзэн тебе русский, а не денежка! – граф Александр Михайлович Карамзин добро растянул губы в улыбке, как молодая мать над дитём. – Если бы я пришел из вольностей, то дал бы денежку и не одну за усладу.

Но я созерцаю, дзэн у меня, а дзэн и деньги несовместимы, как топор и старушка процентщица.

Балерина вернулась на сцену, представление продолжалось, а граф Александр Михайлович Радищев созерцал и созерцал.

Около Александрийского столпа стрелялись офицер и поэт с бакенбардами, как у трубочиста из Курляндии.

Граф Александр Михайлович озаботился судьбой дуэлянтов, прошептал:

— Несомненное! Дзэн! – заткнул уши пальчиками – так гимназистка в страхе не слушает скабрезных слов корнета.

Как и ожидалось, офицер подстрелил поэта, и дуэлянты выплатили по ставкам: выиграли, кто ставил на офицера.

Много бродил граф Александр Михайлович Карамзин по Санкт-Петербургу в тот день и ночь, впитывал дзэн, глотал дзэн, дышал русским дзэном.

Под утро он пришел домой, усталый, но счастливый от единения с дзэном.

— К супруге вашей, Анне Павловне, если зайдете в будуар, то увидите то, что вас не обрадует! – лакей Кузьма поклонился графу Радищеву, чуть не сложился пополам.

Из будуара доносились звонкий смех жены и мужской сочный бас князя Мышкина, весьма влиятельного, своего человека при Дворе!

— Сокровенное! – граф Александр Михайлович добро засмеялся и дернул Кузьму за левый бакенбард, словно отрывал грушу от ветки. – Сегодня я насозерцался!

Дзэн наш Расейский в том мне весьма помог!

Дзэн!