Дорога в Гандольфо

ыл очень взволнован и принял меня за вас. Он не дал мне произнести ни слова и говорил так быстро, что я не мог остановить его.

- Да, это весьма похоже на него. У Пэдди свои проблемы. И опять с Берриганами? Эти двое заняты...

- Нет, ваше святейшество. Намного хуже. Ему позвонил президент. Говорил что-то о тайне исповеди. И еще спросил, возможно ли то, чего он хочет... Он желает перейти в другую веру, святой отец.

- Что?! О Матерь Божья! - прошептал Франциск.

- Но этого мало, ваше святейшество. Желание искать Христа в другой вере высказали также шестнадцать ответственных сотрудников Белого дома. И все из-за привилегий Ватикана и его обособленности.

Джиованни тяжко вздохнул. Предстояло так много сделать!

- Господи, всего четыре месяца?

Глава 20

Есть нечто объединяющее всех этих незнакомых ему людей, подумал Сэм, и это "нечто" - их мускулистые тела. Можно подумать, что каждый из них наслаждается пребыванием на свежем воздухе, словно заключенные, переносящие с места на место каменные глыбы под неусыпным надзором тюремщиков. И еще их отличие - это умение говорить глазами. Поначалу их глаза, прикрытые наполовину тяжелыми веками, казались Сэму немного сонными. Но это была лишь видимость. При более внимательном рассмотрении нетрудно было заметить, что глаза вбирали в себя буквально все, подобно магнитам, притягивающим иголки. И мало что могло ускользнуть от их взора.

В состав группы входили высокий блондин, словно только что выскочивший из экрана коммерческого телевидения во время рекламы скандинавских сигар; чернокожий малый, любивший кивать и говоривший по-английски так, будто читал лекцию в университетской аудитории; еще один чернокожий парень - с характерными для северянина чертами лица и с акцентом истинного савойца; два француза, имевших какое-то отношение к лодкам или морским судам; мужчина с длинными волосами, в узких брюках, плотно обтягивавших ноги, когда он шел, будто танцуя танго, по виду - типичный итальянец, и, наконец, грек с безумными глазами, не расстававшийся с красной косынкой на шее и то и дело отпускавший шуточки, которых никто не понимал.

В разговорах между собой они соблюдали сладкоречивую корректность, которая Сэму казалась притворной. Манеры их выглядели бы вполне прилично, достойными благовоспитанных людей, если бы не бегавшие по сторонам глаза. Несомненно, они чувствовали себя как дома в просторной гостиной замка Махенфельд, где Хаукинз собрал их всех к ужину.

Однако он в интересах их же безопасности не представил их друг другу и не назвал ни одного из них его подлинным именем.

Сэм возвратился в замок к семи часам. Он мог бы прийти и на час раньше, но последние три мили ему пришлось пройти пешком, потому что подъезжать на Церматтском такси к самому замку было строго запрещено, а Рудольф куда-то запропастился. На вокзале Сэм пытался выяснить номер телефона замка Махенфельд, однако узнал только, что такого места не существует.

Все это заставляло сжиматься его сердце, и лишь задуманный