Дорога в Гандольфо

на красную косынку, которую грек сдернул с шеи и быстро-быстро вращал перед его лицом.

. "Какого черта! Что они задумали?" - билось в голове Сэма. Он услышал звук, прозвучавший как щелчок взводимого курка.

- Мы испытываем к вам сострадание, о котором вы так красиво говорили, мсье, - произнес француз. - Мы предлагаем завязать глаза перед казнью.

- Что?

- Будьте же мужчиной, синьор, - посоветовал ему итальянец. - И не волнуйтесь, мы знаем свое дело, так что вам не придется слишком страдать. Но долг есть долг, и если мы его не исполняем, то нам не платят.

- Это игра. А в игре один выигрывает, другой проигрывает, - пояснил викинг. - Вы проиграли.

- Что-о-о-о?

- Давайте отведем его в патио, - предложил второй француз. - А прислуге скажем, что у нас занятия.

- Мак!.. Мак!.. Ма-ак!.. - заорал Сэм. Его вывели в холл. Несколько пар рук протянулось к нему, чтобы зажать рот. Он что было сил отбивался.

- Ма-а-ак!.. Ради Бога, Хаукинз!.. Где ты там застрял, сволочь проклятая?!

Сильные руки зажали все же ему рот, и его потащили к лестнице. Но Дивероу удалось каким-то образом разжать губы, и он вонзил яростно зубы в чью-то ладонь. На какое-то мгновение его противники ослабили хватку, и этого оказалось достаточно, чтобы метнуться в сторону и кинуться прочь.

Он, перепрыгивая через несколько ступеней, то и дело спотыкаясь, помчался по лестнице вниз.

- Хаукинз!.. Сукин ты сын!.. Скорее сюда!.. Эти психи пристрелят меня!

Он несся огромными прыжками, задевая на поворотах о стены плечом.

Налитые свинцом ноги, казалось, вот-вот отвалятся и навсегда останутся на этой последней для него беговой трассе. Его выкрики становились все невнятней, но ситуация была предельно ясна.

"С завязанными глазами... Пистолеты... Черт бы их всех побрал вместе с Хаукинзом!.. Боже, спаси мою головушку!"

Он достиг основания лестницы в тот самый момент, когда Хаукинз, пройдя через сводчатую арку, вышел из гостиной. Во рту у него торчала дымящаяся сигара, в руках он держал несколько свернутых в рулон карт. Он поглядел на свалившегося без сил Сэма Дивероу, затем - на свою банду.

- Черт возьми, парень! Это меняет все дело!

И опять у него отобрали всю одежду и обувь. Только теперь шкаф был совершенно пуст. Пищу ему приносил Рудольф.

Хаукинз объяснил на следующее утро, что только его вмешательство в самый последний момент спасло Сэму жизнь, и что его приказ оставить Сэма в покое пришелся офицерам явно не по душе.

- Фактически я столкнулся с настоящим мятежом еще до того, как моя бригада встала под знамена, - заметил генерал.

- Встала под что?.. Впрочем, не важно! Можешь ничего мне не говорить.

- Я вот что хотел сказать, сынок. Мне пришлось прибегнуть к крутым мерам, чтобы они смогли уразуметь, что во всех экстремальных ситуациях решение принимает только командир. Я убедил их в этом, но не без труда. Эти щенки хороши, когда с них не спускаешь глаз. Они всегда должны находиться в поле зрения командира.

- Ничего