Собачьи радости (Избранное)

- Выходит, все увидят, как хоронят его, а звук на самом деле наш.

- Опять! Никто не узнает!

- Обидно. Все-таки звук - это память. На поминках поставили бы кассету и будто Сережа с нами.

- Ради Бога! Кассету я дам!

- А как докажешь, что плакали именно мы? Я не могу сейчас подойти к родным и сказать: плачьте за двоих, нас записывают для чужих похорон!

- Да, это бестактно.

- Слушайте, у вас в конце титры будут: ну там оператор, режиссер, редактор, звукорежиссер...

- Конечно.

- Чтобы все было честно, дайте в конце наши фамилии, сейчас запишу. Только не вздумайте писать: плакали такие-то... Просто напишите: съемочная группа благодарит таких-то. А я своим объясню, что это мы и есть.

- Как скажете.

- Вот список.

- Учтите, дубля не будет. Сами понимаете, второй раз хоронить никто никого не будет. Поэтому убивайтесь с полной отдачей, как будто видите его в последний раз.

- Не беспокойтесь! Такого горя вы еще не видели! Серегу так любили, второй раз хоронить не придется.

Старость

- Люсенька, мы вчера вместе в такси ехали после презентации, я к вам не приставал?

- Да вы что, Сергей Палыч, как можно!

- Анекдоты пошлые не рассказывал?

- Ничего подобного! Только о литературе говорили.

- И при этом не хватал вас за разные места ваши?

- Да за кого вы меня принимаете?!

- И не предлагал выйти на травку, поиграть в табун лошадей, при этом не ржал по-лошадиному разве?

- Сергей Палыч, да вы ничего не помните, наверное, были пьяны.

- Был пьян и не приставал?

- Ничем!

- Раньше за мной такого не замечалось! Значит, состарился...

Привязанности

Звери живут стаями, люди семьями. Кто завел себе жену, деток, кто рыбок, собачек. А все от страха. "Стану помирать, кто стакан воды подаст?" Рыбка, что ли? Но привыкают. Привязывается живое к живому незримыми нитями.

Нет, кто спорит, бессловесная тварь лучше твари словесной. Никогда поперек не скажет. Ее и ногой пнуть можно в сердцах.

А когда настроение хорошее, после еды, за ухом почесал - и кошке приятно, и руки вытер.

Отчего живность, повизгивая, на шею бросается? Жрать хочет. Вот основа привязанности: все хотят жрать. Кто дал пожрать, тот и любимый. И у людей тоже. Малыш всосал любовь к родителям с молоком матери. Всосал молоко и с ним любовь. Любовь - чувство благодарности за кормежку. Говорят, по Фрейду все через секс, а я говорю: все по Павлову через жратву. А после привязанность. После еды. Но привязанность - палка о двух концах. К тебе привязаны, и сам ты привязался. По Павлову у собаки при виде ученого с колбасой слюна выделяется. А у того ученого с колбасой при виде слюней собаки на глазах выделяются слезы умиления. Слезы и слюни висят по обе стороны привязанности.

А раз привязался ты сам, считай, влип. Терять больно. Чужой, ради Бога! А когда своя жена, сын, собака, рыбешка - жалко. Столько за долгие годы скормлено - и все, никакой отдачи.

Что с людьми делается! Сосед слег с инфарктом. А потерял-то всего-навсего таксу! Сотрудница пережила вуалехвостку на два дня. Невидимая миру нить. Когда умирают те, к кому привык, что-то обрывается внутри вместе с таксой.

Меньше потерь - меньше печалей.

Терять друзей, говорят, большое горе. А у кого нет друзей? Мысль улавливаете? Чужое горе становится своей радостью!

Если честно, люблю ходить на похороны к незнакомым людям. Грех, конечно, но уж больно приятно! Все в слезах, убиваются, а тебе хоть бы что!

А дети? Как говорится, у-тю-тю! Сколько это "у-тю-тю" выпьет крови, пока на ноги станет. А встанет, допьет остальное. Наследники. Конечно, наследники, если родителей в гроб вгоняют.

Возьмем жен. Нет, плюсы есть, кто спорит? На сторону ходить не надо, случайные связи, как говорится, прямо тут на дому. И еда, и постирана. Есть с кого спросить за свою глупость. Удобно. Но потерять жену - такое горе! Соответственно, не иметь жену - такая радость!

Вы спросите: "кто же пойдет за вашим гробом?" А этого я не увижу, поэтому, извините, плевать.

А за вами родные, близкие, собаки, рыбки и все в слезах. Плач, рев, лай. Но и вы этот реквием не услышите.

Верно, Сигизмунд? Куда подевался? Таракан у меня тут один. Неуловимый мститель. Сколько раз тапком бил - все промахиваюсь. Представляете, какой должен быть глазомер, чтобы в день по сто раз промахнуться? Пусть живет...

Уж не к соседям ли перешел? У них свой есть!

Ничего, Сигизмунд, вернешься, куда денешься: сколько лет вместе. Интересно, кто за чьим гробом пойдет?

Сигизмунд, накажу! Ты меня знаешь...

Собачьи радости

Марго, добродушная псина черной шерсти с белой полосой вдоль спины жила у Бунькиных пять лет.

Щенка в ту лютую зиму всучил Юре окоченевший мужик, который трусил рядом с Бунькиным и, клацая зубами, как азбукой Морзе, передавал информацию: "Это уникальная порода "бенгальский тигролов". Их нет даже в Бенгалии, чудом остался один. Отдам с учетом обледенения организма за три тыщи рублей, иначе при вас дам дуба вместе с собакой. Не берите грех на душу."

Бунькин прибавил шагу:

- То, что "бенгальский" - допустим. А чем докажете, что тигролов?

- Полоса на спине чем не тигровая! А тихий, это с холоду, отогреется - зверь! Клыки, как у слона бивни! Рвет в клочья танк. За три тысячи, ну!

Крохотный тигролов за пазухой тихо скулил, роняя льдинками слезы.

Мужик бубнил:

- При нем ни замков, ни дверей! Заменяет ОМОН!

Двухмесячный омоновец горестно взвыл и протянул лапку. Бунькин сдался.

Бенгальский тигролов оказался женского пола. Назвали Марго. Малышка ходила по нужде строго в одно место: на ковер, даже когда его замывали и вешали. Ела Марго все подряд, но на сладкое оставляла обувь. Однако Бунькины прощали ей все и мчались с работы домой, где их ждали, но как! При встрече хозяев ее буквально разрывало от счастья. Вынести мусорное ведро - три минуты туда и обратно, а у Маргоши истерика, будто вернулся после амнистии.

Словом, купите собаку и поймете, для чего живете на свете.

Что касается замены дверей и замков на собаку, тут были вопросы. Когда звонили в дверь, Маргоша разражалась чудовищным лаем, чтобы не сомневались: в доме "бенгальский тигролов". Но только вошли - все, ты гость! Маргоша, виляя хвостом, волокла тапки.