Шерлок Холмс и Доктор Ватсон

Дамы и господа! Уважаемые читатели! Представляемая на ваш благосклонный суд книга является очередным значительным произведением одного из наиболее одаренных людей современности – писателя, историка и литературоведа Ала Райвизхема.

Крупнейшие райвизхемоведы единодушно считают, что книга является плодом кропотливой исследовательской работы автора и основана на старинной рукописи, история которой не менее интересна, чем ее содержание. В течение почти что 100 лет, рукопись передавалась из рук в руки, автором она была унаследована от одного из неизвестных почитателей его таланта, с которым наследник встретился за несколько минут до его внезапной смерти, прогуливаясь, по обыкновению, поздно вечером в районе городской свалки.

Кроме упомянутого манускрипта, господин Райвизхем стал обладателем часов, кошелька, зажигалки, расчески и почти новых носков.

Как можно понять из рукописи, она вышла из-под пера отставного инспектора Скотланд-Ярда мистера Лестрейда (согласно архивным записям, инспектор ушел на пенсию по состоянию здоровья в связи с впадением в детство после того, как был изнасилован своим непосредственным начальником старшим инспектором Фрогфакером, его женой и двумя несовершеннолетними дочерьми).

Лингвистическо – психиатрический анализ записок мистера Лестрейда указывает на то, что они представляют собой отрывочные воспоминания автора о допросе единственного выжившего очевидца похождений поименованных в заглавии книги персонажей, причем допрашиваемый находился под одновременным воздействием гипноза, наркоза и усиленной дозы брюквенного самогона двойной очистки.

Таким образом, несмотря на значительный ущерб, нанесенный рукописи временем (некоторые страницы исчезли, во многих местах текст были внесены дополнения и поправки, часть листов была сильно измята и испачкана чем-то коричневым), ее можно считать наиболее полным и достоверным описанием приключений сыщика мистера Шерлока Холмса и его подель…, то есть пособ…, то есть помощника доктора Джона Ватсона. Конечно, некоторые эпизоды повествования весьма нелицеприятны, но издатель и автор (в одном лице) не сочли возможным и далее скрывать от широкой общественности историческую правду.

Ги Рокьох