Рыжик (СИ)

Все напряжённо уставились на дверь.

- Четыре, три...

Дверь распахнулась и, опять без стука, в помещение почти вбежал маленький человечек.

- Здрастуйте, здрастуйте, товарищи, - засуетился он по комнате с деловым видом. - Владимир Иванович, Роман Мыколаевич! Как ваш отчёт? Мы ждём ваших рекомендаций. До конца года, вы помните? А до конца года уже осталось...

Он всё суетился, но как бы не оборачивался, взгляд его прикипал к Юлечкиному углу. Так вот, непрерывно говоря и размахивая руками, человечек оббежал комнату и выскочил за дверь.

- Кхм! - значительно прокашлялся пан Ромцю. - То-о ви, пане Влодю, чар╕вни-ик!

- Шаман, однако! - развеселился Владимир Иваныч.

И тут в дверь постучали. Вошедшие молодые люди обладали бородками и очками, имели научный вид и пришли ИС-КЛЮ-ЧИТЕЛЬНО по делу.

- Владимир Иванович, помогите разобраться с масштабом.

- Прошу, хлопцы. Ну, что у вас?

- Да вот на карте, расстояние между скважинами одинаковое, а масштаб разный.

- Поме-еряем... - Но пока Владимир Иваныч доставал из стола хитрое приспособление, блеснувшее старой латунью, и пока что-то подкручивал да вымерял, молодые люди дружно таращились через плечо в другой угол комнаты. Где, вероятно по чистой случайности, располагался Юлечкин стол.

"Ну, качка б тебя, блондинку, забодала!" - подумала Люда с завистью, но глянула на Юльку и таки поняла обратную сторону популярности. Та сидела, румяная как матрёшка, боясь поднять взгляд.

Картина была что надо! Олежка хрюкнул и скрылся за монитором своего компа. Екатерина Львовна подпёрла ладошкой щеку и мечтательно изобразила "ах, молодость!". Пан Ромцю сидел прямо и строго смотрел из-под нахмуренных бровей на это "распутство".

Юлька уже уверенно скатывалась в истерику, когда молодые люди тоже заметили повышенное внимание, испугались и поспешно вернулись к измерениям. Но было поздно - явился бес, вселся верхом на Люду и - вьё!- поехал.

Она тихо-тихо поднялась, влезла на стул и осторо-о-ожно сняла со стены портрет Карпинского. Коллектив заворожено наблюдал за её диверсионной деятельностью. А она с портретом наперевес бесшумно подкралась к молодым людям, которые старательно следили за манипуляциями Владимира Иваныча. Оказавшись за их спинами, Люда уставила "Карпинского" прямо им в затылки и замерла. Наконец, один не выдержал и украдкой оглянулся... но вместо очаровательной блондиночки прямо ему в глаза глянул хмурый бородатый мужик.

- О-ой! - подскочил парень от неожиданности и грохнул об стол задом.

Второй обернулся на возглас и тоже обомлел пред грозным ликом великого учёного.

- Покайтесь грешники! - взвыла Люда. - Ибо нечестивы помыслы ваши! На колени!!!

Те оторопели. Олежка всхлипнул, упал со стула и уполз на четвереньках в угол. Екатерина Львовна сидела, вытаращив очи, будто косточкой подавилась. Единственный пан Ромцю сохранял величественное спокойствие и благосклонно улыбался. Владимир Иваныч, который не видел за спинами парней смысла происходящего, удивился:

- Так! А что происходит?!

- Ой, та мы... - спохватились молодые люди. - Огромное спасибо, Владимир Иваныч, огромное спасибо! - Они спешно похватали свои бумаги и смотались, провожаемые насмешливыми взглядами. Как только дверь закрылась, на коллектив напало дикое веселье.

- Рыжая, блин! Предупреждать надо! - выполз из угла Олежка.

- Да действительно... ык... - всё ещё давилась Екатерина Львовна.

Владимир Иваныч только головой качал, глядя, как Люда вешает "святой лик" на место.

Не до смеха было только Юлечке, которая так и сидела, вся пунцовая, и со страхом глядела на дверь.

И дождалась! Дверь начала приоткрываться и в щель просунулась чья-то остроносая физиономия.

- Можно спросить...

- Нет! Не можна! Брысь! - прозвучало одновременно и длинный нос как сквозняком вынесло.

- Слуш... - начал Олежка, приподымаясь из-за стола, но на ногах не устоял и плюхнулся обратно. - Ой, не могу, сдохну... Слушайте, я щас приду... - выбрался он наконец, и заплетающейся походкой вышел за дверь, неся в руке лист бумаги. Через минуту он вернулся.

- Всё, больше лазить не будут, - торжественно пообещал он девочкам.

- Ты что там, балбес, привесил? - скептически отнеслась к его заявлению Екатерина Львовна.

- Чего сразу - балбес? - возмутился тот. - Всё продумано и научно выверено: вход - два "у.е.", лицезрение - десять.

- Ото, пан Ромцю, що-о значить - економ╕-╕чне мислення!

И действительно, больше их не беспокоили. Причём совсем. В результате, когда у Олежки в компе пропала сеть, а на звонки никто не откликнулся, к сисадмину послали Люду.

"Ну ка-а-анешна! - обижено думала она спускаясь на первый этаж. - Красавица наша - вся такая! - выходить боится. Олежка вообще - "водитель кобылы", как же без него. Старшие слово "компьютер" с двумя "п" пишут... А ничё так, шо нам в школе тож информатику на пальцАх показывали?"

Она дошла, как было сказано, до самого дальнего закутка первого этажа и нашла дверь, которая больше всего подходила под определение "бывшая кладовая". Ручки там не было. Люда преодолела дрожь в руках и нерешительно пошкрябалась - никакого эффекта. Тогда она набралась смелости и постучала - ноль эмоций, хотя сквозь щель пробивался свет. Люда обнаглела и пихнула дверь всем весом. "Так бы сразу и сказала!" - решила дверь и легко поддалась. Поэтому, всю прелюдию загадочного мира компьютерных технологий Люда пролетела, что называется, на одном дыхании. Да там и лететь, собственно, было нечего - два шага и она уже упёрлась в тыл большущего монитора (она таких ещё не видела!), который занимал треть большущего стола, который "попирал" стены малю-у-усенькой каморки - как говорится, без окон, без дверей, полна горница... сисадминов.

За монитором маячил гордый профиль в строгих очках.

"Сисадмин, - подумала Люда. - "Чайник", - подумал сисадмин. - "Сам ты чайник", - подумала... Так! Хорош дурью маяться, может человек делом занят..."

Молодой человек, восседавший за этим огромным монитором, с неторопливым достоинством Бэримора тормознул комп, так же неторопливо снял наушники и, не меняя удобной позы, молча воззрился на Люду прямоугольными стёклами очков. Стало как-то стрёмно.

- Здрасьте. Меня к вас... нас... - растерялась она и окончательно забыла слова, - это... пропало...

Сисадмин, оставив Люду, направил взор куда-то в потолок... и вдруг картинно воскликнул:

- Всё пропало!

- О, господи! - у Люды с неожиданности аж колени подогнулись.

- Бежать... бежать! - как бы в глубоком отчаянии покачал он головой.

Людын мозг буксанул и завис, осталось только ждать, когда смысл происходящего явится сам, извинится и всё объяснит. А меж тем, сисадмин никуда бежать и не думал.

- Мелко всё это, - развалился он обратно в кресле. - Исчезла... пропала... закатилась под стол... Вот гляди, - он поклацал мышкой и на мониторе появился ярко размалёванный геологический разрез. - Доломанская палеодолина. Глубина до километра. Неоген. Пятнадцать миллионов лет назад. В современном рельефе не отражается! - И воззрился на Люду, как профессор на студентку, ожидая полного понимания своих глубоких мыслей.

Люда смотрела-смотрела... и не выдержала:

- Я так╕ перепрошую, але - ГААА?!

- Ну, примерно это я и имел в виду, - совершенно серьёзно подытожил он и вдруг совсем домашним тоном предложил: - Чаю будешь?

- Буду, - сморгнула Люда, отходя от кипучего сарказма.

- Садись, - хозяин комнатки махнул рукой себе за спину, потянулся и включил электрический чайник.

Люда обошла стол и присела на пошарпаное сооружение, больше всего напоминавшее смотровое ложе в больнице. Поверх дерматина тут ещё были навалены сумки, коробки. Сидеть в этом завале было неудобно, зато стала хорошо видна заставка монитора с обалденно-фэнтезийным зАмком. Пока Люда оглядывалась и примащивалась, чайник вскипел и с торжественным щелчком выключился. Хозяин с медлительным достоинством залил воду в настоящий чайничек для заварки.