Скинькеды

- Лёш, она ещё сто раз пожалеет об этом. А ты её пожалей, Лёш. Этот богатенький вряд ли на ней женится, помяни моё слово. Поиграется и бросит.

- Может, мне его убить? - весьма серьёзно озадачился Алексей.

- Упаси тебя Бог даже говорить такое, - испугалась мать, - у тебя же золотая голова.

- Но я её люблю, мама! А ради любви знаешь какие поступки совершают!

- В книгах читала, в кино смотрела, а в жизни видела редко. Ради любви чаще всего смиряются. Найти свою половинку - это удача от Бога, а некоторые, между прочим, даже обретя её, не могут оценить этого дара. Только потеряв...

- Ты снова о папе?..

- Да нет, ничего, сынок. Это уж у меня до могилы болеть будет.

- Всё равно, я объявляю им войну, - твёрдо решил Алексей.

- Лёша! - не на шутку взмолилась мать. - У нас уже был один мужчина на войне! У нас война в стране не кончается. Нигде! Будь они прокляты все со своей политикой, Горбачевы и Ельцины! Вся свора их! Живи тихо, Лёш, Бог тихих любит!

- И потому Илья Муромец святой, и Александр Невский, и Дмитрий Донской, и Суворов с Ушаковым, - настойчиво ответил Алексей.

- Упрямый ты, в отца, - грустно сказала мать.

* * *

Следующим вечером компания снова была в сборе. Морошкин как всегда пришёл последним, зато принёс с собою газету «Городские ведомости».

- Во, - объявил он, разворачивая газетный лист, и начал читать: - «Кровавый закат в "Голубой лагуне". Вчера в известном баре произошла массовая перестрелка, причиной которой стала банальная ревность. По свидетельству очевидцев, обе стороны применяли огнестрельное оружие, с обеих сторон были раненые и убитые. Но следствие на сегодняшний день располагает только лужами крови, над которыми работает экспертиза...» - и добавил от себя: - Вот они удивятся, когда группа крови укажет им на минотавра!

- Кого? - не понял Иванов.

- Мифы надо читать, - не стал объяснять Алексей и продолжил: - «Во время перестрелки пострадал один из охранников, он разбил себе голову об дверь, когда уклонялся от пуль. Примечательно, что самих пуль на месте перестрелки обнаружено не было». Плохо ищут, - иронично наморщил лоб Морошкин. - «Бар "Голубая лагуна" будет закрыт на неопределённое время. Но, как заявил директор бара Эдуард Качиньский, он приложит все усилия, чтобы его посетители как можно раньше могли вернуться в так полюбившееся им заведение». В этом месте читатели роняют скупую слезу и высказывают сочувствие притесненным представителям сексуальных меньшинств.

- Следственные органы - это не так уж хорошо. Наша шутка может пойти по статье хулиганство, - заметила Света, которая училась на первом курсе юридического.

- С тяжёлыми последствиями, - брызнул на неё резким взглядом Алексей.

- Конечно, с тяжёлыми, - задумчиво подтвердил Бганба, - рубашка не отстиралась, «Ариэль» не проник в структуру волокон, выкинуть пришлось. А пиджак я унёс в химчистку...

- И сказал, что ел сырую баранину, - с досадой продолжил за него Морошкин.

- Ничего не сказал!

- Ой, Гена, мог бы хоть неделю подождать, - поддержала Алексея Света.

- Моя мама страшнее любого прокурора, - отрезал Бганба.

- Ладно, - примирительно сказал Морошкин, - кто испугался, может покинуть эту беседку сейчас. Просто уходя, пусть помнит: тут уже собрались не просто товарищи по развлечениям, а подельники. Кто уходит?

Все промолчали.

- Давай тему, Лёх, - нахохлился Валик.

- Легко! Это план спорткомплекса «Торнадо», - Морошкин достал из кармана и развернул раздобытый где-то план эвакуации, - кто там тренируется, отдыхает, развлекается - все знают?

- Все, - ответил за всех Валик.

- План у меня наполеоновский. Предусматривается сразу несколько акций. Правда, подготовка требует времени и некоторых средств. Уязвимые места комплекса - бассейн, сауна, раздевалка и вот эти комнатки, якобы массажные. По вечерам там обычный вертеп. Днём в спортивных залах качается братва, а богатые дяденьки и тетёньки заботятся о своих дорогостоящих телах, но их телохранители в это время грустят в машинах или вообще в офисах. Крепость данная считается нейтральной территорией, здесь не бывает разборок по их какому-то внутреннему соглашению. Охрана тут, тут и тут, - он указал пальцем, - скорее всего, не с пустыми карманами, плюс мастера всяких там единоборств. Пути отхода вот - пожарные лестницы и хозблок.

- Кто нас-то туда пустит? - задал справедливый вопрос Денис.

- И что мы там сможем смоделировать, прежде чем вам, мальчики, сломают рёбра? - добавила Ольга.

- С недавних пор я там работаю уборщиком. Это значит, что сам я в операции действовать не смогу, засветят на месте и там же зароют, но для вас я открою выход во двор, вот здесь, - он ткнул на один из выходов, - там мусорные баки, открою по сигналу. Позвоню по мобиле. Моделировать будем следующее. Мы всех их оставим без одежды, просто бросим её в мусорные баки. Эффект, спросите вы? Представьте себе респектабельных тёток и дядек, которые вываливают на улицу в купальниках?

- Не пройдёт, - решительно возразил Валик.

- Почему?

- У моего отца как-то в бане украли куртку, а была зима, он просто позвонил мне, и я принёс ему другую. А этим целый гардероб самосвалом привезут.

- Это точно, - вздохнул Морошкин. - Но очень жаль упускать возможность покуражиться в таком заведении. Перестрелка там тоже не пройдёт, в нас уже через несколько секунд будут стрелять совсем не холостыми.

В это время к беседке подошли участковый, капитан Смоляков и его помощник сержант Тухватуллин. Оба - люди в районе уважаемые, особенно в молодёжной среде. А всё потому, что никогда Смоляков и Тухватуллин своих доморощенных хулиганов за ухо к родителям не таскали или в Комиссию по делам несовершеннолетних, а разбирались во всём сами, справедливо и честно. Вот и сейчас - подошли и поздоровались с каждым индивидуально, как с равными. Ребята примолкли: раз пришли участковые, значит, что-то не так. Тухватуллин, голубоглазый татарин, почти всегда улыбался, и улыбался так, что, казалось, он знает все твои последние шалости, вот-вот расскажет. Смоляков же, наоборот, был подчёркнуто серьёзен, но добродушен.

- Ну что, спасатели Малибу, - начал он, - вчера состоялся странный налёт на бар «Голубая лагуна». Слышали?

- Да вот, в газетах пишут, - настороженно ответил за всех Морошкин.

- Вот, уже пишут, а нас тут по тревоге подняли - дворы чесать, не самое приятное, скажу вам, удовольствие. Тел, понимаете ли, нету. Но, полагаю, их не было...

- Вот странно, да? - поддержал начальника Тухватуллин. - И кровь красная, а должна быть голубая...

Компания угрюмо хохотнула.

- А тел и быть не могло, - продолжил капитан, - потому как в руках у меня, - он достал из кармана и показал всем, - очень интересная гильза калибра девять миллиметров. Вроде бы ничего примечательного, но вот только разрешение на этот пистолет я сам одному человеку выписывал, а патроны эти, холостые, мы с ним вместе покупали. Вот ведь незадача... Я как раз в магазин «Калибр» тогда зашёл по своим надобностям... - Смоляков сделал паузу, высверливая взглядом побледневшего Валика. - А что, Валентин, отцовский пистолет, случайно, никто у вас не украл?

- Не знаю, он в сейфе, - потупился Валик.

- Пойдем посмотрим?

- Не стоит, Фёдор Алексеевич, - включился Морошкин, - вам чистосердечное сразу, или сначала паковать будете?

- Рассказывайте, - Смоляков, как и все ребята, сел спиной в окно беседки, свесив ноги на скамейку.

- Только так, чтоб нам было так же весело, как было весело вам, - присоединился, радостно щурясь, Тухватуллин.

- У вас зарплата какая, Фёдор Алексеевич, и у вас, Ринат Файзуллович?

- О! А чё так издалека? - удивился участковый.

- Иначе можете неправильно истолковать наши благородные действия. Мы же, зная вас, как человека честного и справедливого, не хотели бы в ваших глазах...

- Кончай прелюдию, начинай по существу.

- Ну, во всём виноват я, поэтому организованной преступностью тут и не пахнет.