Прогулки с Бесом (СИ)

- Это ж сколько потребуется немцев?

- Батальон на губернский город.

- А хватит?

- Хватит. Немецкая полиция много, как и прежде, не разговаривает. Немец действует... Немец не меняется, как и я...

- А сколько на район потребуется?

- Роты хватит... Справятся...

- Как думаешь, не испортятся честные немецкие шуцманы на русской земле? Взятки, пьянки?

- Не успеют: год отработали - ротация. Свежих давайте...

- Не годится. Эдак всю Германию испортим... Как не крути, а всё же у каждого немца какая-то порча после года службы в России непременно появится. Немец - он чувствительный, памятливый на хорошее... Глядишь, мы эдак мы всю Германию развратим! - ох, как неприятны воспоминания, если они приходят незваными и не стандартные, а из "спецхрана"! Что такое "спецхран"? А это такое, что нигде и никогда не упоминалось... и впредь не упомянется...

Второе оккупационное лето закончилось музыкой из патефона, качелями из бикфордова шнура вместо верёвок, цветами с немецкой клумбы и ожогом на руке товарища за любовь к прекрасному, но чужому...

Глава

.

Гимн партизанскому движению.

Зима сорок третьего года оказалась не такой лютой, как прошлая. Не потому ли, что был спрятан в пальто из сукна от немецкой шинелио с подкладкой русского происхождения в переработке руками талантливой русской портнихи? Немецкое сукно на русской вате - союз двух товаров грел тело русского шкета...

Дни, когда после непродолжительного боя "репарацией" получал валенки сестры с дыркой на месте большого пальца в обувке на правую ногу- были самыми прекрасными днями детства! Обряжали и выпускали из кельи-клетки на свободу:

- Подышать воздухом - сейчас понял: зимний, ничем не отравленный воздух "малой родины" - первейшее лекарство от всех болезней.

А если с тайной мыслью отправляешься не просто "дышать воздухом", но обследовать заснеженные просторы родного монастыря - ценность "выходов в свет" не имеет размера. Это для меня, но у сестры оставались переживания за личные вещи.

Жители города и до оккупации не имели привычки очищать улицы от снега, а в оккупацию "и сам бог повелел" не заниматься столь пустым и ненужным делом: оккупированные довольствовались тропинками в нужном направлении. Такое равнодушие приводило врагов в ярость, и уклонения жителей домов от работы по очистке прилегающей территории определялось ими, как "неповиновение германским властям" с вытекающими последствиями для ослушников. Любовь немцев к чистым от снега улицам любого города мира, а не только в своих городах, и была второй причиной поражения в прошлой войне.

Чистка улиц от снега касалась и жителей сельской местности, и в этом месте хочу помянуть полицаев из "своих":

- "сволочи они! Предатели, отщепенцы и вражеские прихвостни" - любое нехорошее слово в их адрес будет "заслуженным". Но с другой стороны: очищенные дороги требовали меньше энергии при перемещении по ним.

И следует ставить к стенке полицая, что приходил в дом к "родственнице по отцу" и говорил негромко и с глазу на глаз:

- "Слышь, Матрёна, завтра немцы наедут и погонят всех, без разбора, дорогу чистить. Пробегись-ка по деревне, да шепни, чтобы валенки спрятали... Да сдуру не проговорись, кто предупредил"! - явно рисковал подлый полицай: Матрёна дурой от рождения была...

Вот оно: немцы в первую зиму оценили силу русских валенок, но почему не запаслись ими на вторую - загадка для историков. Тема "докторской" не меньше... даже название появилось:

"Влияние обуви на победу в войне ...."

До сего дня немецкие туристы поражаются, удивляются, возмущаются неубранными от снега дорогами и улицами России. Возмущение скрытое, тихое, культурное и вежливое, перешедшее на генетическом уровне от стариков к молодым. Так и живем до сего дня: продолжаем не убирать снег на улицах, а они продолжают возм... нет, не годится, "возмущаться" никому не позволим, оно выскочило с "разгона". Туристы из Германии не возмущаются, им с сорок пятого наша "победа" запретила возмущаться по любым поводам. Удивляться, не переходя границ вежливости - bitte, но возмущаться - nein! - канули в Лету времена возмущения нечищеными улицами России, осталось удивление видом зимних улиц.

Знакомая учительница немецкого языка, человек с большим процентом юмора, высказала мысль:

- Немцы воину проиграли из-за нечищенных от снега улиц оккупированных городов: у них принято наступать и отступать по дорогам и трассам, а тут - нечищеные от снега улицы и дороги - вот и результат! - мужчины воюют, но причины поражений знают только женщины.

Пошли слухи и разговоры о партизанах: те стали беспокоить немцев на железной дороге. Пришло время, когда любая поездка родителя могла окончиться горем для нас, а батюшке хватило бы всего два пункта, чтобы партизаны с полным основанием могли лишить его жизни:

а) валящийся под откос от взрыва мины под колеёй бывший советский вагон с гарантией валил и немецкого прислужника,

б) как пособнику врагам - пуля от народных мстителей была бы для него не лучше, чем пункт "а". Отечественные хрен и редька по содержанию сахара всегда одинаковы.

Сроков в часах на поездки не существовало, и "вояж" мог длиться трое-четверо суток. Как рассказывал отец, особенно опасным было рокадное направление поездки, то есть, вдоль линии фронта. Бывало, что такие поездки заканчивалась диверсией. Главные кондуктора из немцев не любили поездки в направлении рокады, но "что плохо для немца, то в самый раз - для меня": в городе, куда перевозились военные грузы, точно такое оккупированное население меняло махорку местного производства на товары, что привозили вражеские пособники со своего города.

Вот так: кто-то спасал отечество от порабощения, а иные мешками возили махорку, семечки, соль, самогон и ни на минуту не задумывались о дальнейшей судьбе отечества! Война - войной, а бизнес - это бизнес! Но тогда этого слова "советские" люди ещё не знали.

- Нашёл чем удивлять! Сегодня из воинских частей продают оружие потенциальным врагам государства, а тебя возмущает мешок с махоркой времён оккупации!

Непосредственный отцов напарник страшно переживал, когда выпадала поездка в рокадном, наиболее опасном направлении. В переживаниях начальник почему-то вначале адресовался к отцу по имени-отчеству и называл отца "паном", а потом обращался к силе выше:

- О, main Got... - отцов напарник из немцев, старший над ним, далёкий от военных упражнений человек, ограничивался словами "мой бог". Был ли на нём солдатский ремень с надписью на бляхе "Got mit uns" - как ныне узнать? И нужно ли? Бес шепнул:

- Отец в пику немецкому "main Gott" возражал русским текстом:

- "С нами крестная сила"! - бог - "един для всех народов", но делили его на две враждующие половины. И чужому богу не было дела ни до отцова начальника-немца, ни до отца...

- А не кажется ли тебе, бесовское отродье, что "богу Авраама, Исаака и Иакова" не было дела и до христианской "троицы"?

- Логика проста: ныне судят древнего охранника лагеря времён старой войны и вменяют убийство многие тысячи иудейских, "избранных" тел.

Вопрос: почему тем, кто истреблял когда-то "богомизбранных" - "бог Авраама" дозволил в хорошем здравии жить до глубокой старости?

- Трудный вопрос, на него, пожалуй, никто ответить не сможет... Хотя есть один ответ, неправильный...

- Излагай...

- "Истребляя "избранных" - охранник делал богоугодное дело и наградой получил долголетие"? Вот ведь куда можно забрести! Что скажешь?