Ступень 5. Бегство в Эдем (СИ)

Пока я размышлял над странным погодным явлением, Ирума подбежала к брату и, положив ладонь на его лоб, стала быстро о чём-то говорить, периодически бросая короткие взгляды в мою сторону. Так как подобными взглядами меня награждал и Оэл, я точно знал - разговор идёт обо мне. Ну и пусть говорят - главное, что лечение, похоже, прошло успешно - вот уже мужчина, тяжело опираясь на плечо своей сестры, неуверенно поднимается на ноги и потихоньку движется по направлению к выходу из помещения. Не желая мешать общению, я незаметно пристроился позади медленно бредущей парочки. Так, втроём, мы и дошли до дома Ирумы. За всё время движения на нашем пути не попался ни один местный житель - деревня как будто вымерла. Ещё бы - сначала убили их жреца, потом молния ударила средь ясного неба в погожий день, а теперь ещё и умирающий человек бредёт по деревне, как ни в чём не бывало. Поневоле поверишь в богов... Впрочем, аналогичный стимулирующий эффект, я слышал, действительно могут давать последствия обычного электрического разряда.

***

Третью неделю я живу в этой деревне, в доме Ирумы - для моего проживания семья девушки освободила в доме лучшую комнату, ранее занимаемую Оэлом. Её брат после чудесного излечения с помощью атмосферного электричества быстро пошёл на поправку и сейчас уже ничто в его внешнем виде не напоминает о недавней болезни, чуть не отправившей парня в могилу. На мой резонный вопрос, почему Ирума не использовала для излечения брата добытые нами иглы иглобрюха, девушка снисходительно, как маленькому ребёнку, объяснила, что вырабатываемый зверем эликсир жизни продлевает жизнь, отодвигая старость, но не спасает от смерти, вызванной иными причинами. То есть, с её точки зрения, арифметика проста - использование препарата увеличивает максимальную продолжительность жизни, а не лечит от болезни. Болезнь или стрела могут прервать эту самую жизнь в любой момент вне зависимости от того, сколько человек мог бы теоретически прожить. Одно от другого, так сказать, не зависит.

Комнату, которую выделили для меня, совсем недавно занимал Оэл, переселившийся в комнату Ирумы и подвинувший оттуда свою сестру. Ирума стала жить вместе с Ланией, перетащив в её комнату свою кровать и устроив там женское общежитие. Впрочем, комната девушек оказалась достаточно просторной для двоих, а впоследствии, как мне объяснила Ирума, всегда можно перестроить дом, расширив его и пристроив ещё одну комнату. Но, как мне тут же по секрету поведала девушка, необходимость в дополнительной комнате, скорее всего, отпадёт в течение ближайших нескольких лет - Оэл подыскал себе постоянную спутницу жизни и сейчас молодые потихоньку присматриваются друг к другу. Если всё сложится благополучно, новоиспечённая семья построит для себя отдельный дом, а занимаемая старшим братом комната освободится. Правда, ждать этого момента ещё долго - местная молодёжь никуда не спешит, и развитие близких отношений протекает медленно.

Познакомился я и с родителями молодёжи, выглядевшими ненамного старше своих детей. Попытался деликатно узнать, сколько им лет, но Ирума сказала, что подобные вопросы задавать не принято - информация слишком личная. Зато с помощью наводящих вопросов мне удалось выяснить, что когда родилась сама Ирума, её старший брат помогал родителям, посвятившим всё своё время воспитанию малышки, снабжать семью продовольствием. А это значило, что юноша к тому времени вырос и стал уже достаточно взрослым, чтобы не только держать в руках лук, но и уметь неплохо с ним обращаться. Предположим, что Оэлу на момент рождения Ирумы уже исполнилось пятнадцать лет - маловероятно, что в более раннем возрасте мальчик может целыми днями свободно разгуливать по лесу, отстреливая потенциальную еду направо и налево. Затем, когда Ирума подросла и уже не стала требовать к себе постоянного внимания, её родители решились на рождение следующего ребёнка. Им стал Харт, второй брат Ирумы, а затем уже родилась самая младшая сестрёнка - Лания, на которую и положил глаз убитый мною жрец. Сомневаюсь, что в семье Ирумы интервалы между рождениями каждого последующего ребёнка сильно различаются, поэтому навскидку предположил, что родители Ирумы состоят в браке примерно шестьдесят лет плюс-минус десяток. Возможно, я даже занизил цифру - мне так и не удалось узнать, сколько они прожили вместе к тому моменту, как решились на рождение своего первого ребёнка. Они, кстати, и сейчас выглядят как молодожёны...

По посёлку я разгуливаю, как по своему дому, и каждый встреченный мною житель низко мне кланяется и уступает дорогу. Ещё бы - в моём статусе жреца богини Мары никто, кроме меня, в деревне не сомневается. Доказательств более чем достаточно - медальон с изображением рурха, оставшееся безнаказанным со стороны божества убийство мною предыдущего жреца и чудесное исцеление брата Ирумы. Но я-то знаю, что оскаленная кошачья пасть на моём медальоне - простое изображение, которое может повторить любой талантливый художник. Жив я остался не потому, что меня признала богиня, а потому, что отомстить за смерть жреца местные жители просто побоялись, а жизнь Оэлу спасло статическое электричество, образовавшееся от удара молнии и сотворившее что-то в его организме. Впрочем, кто я такой, чтобы переубеждать аборигенов в их искренних заблуждениях? Хотят верить - пусть верят...

Отдохнув в первые два дня, отоспавшись и отъевшись, я, чтобы поддержать хорошую спортивную форму, оборудовал на опушке леса рядом с деревней небольшую спортивную площадку и взял для себя за правило ежедневно, утром и вечером, уделять некоторое время тренировкам. Сначала по полчаса - только чтобы не растерять навыков. Затем, ощутив, что способен на гораздо большее, увеличил интенсивность и продолжительность занятий, посвящая им ежедневно по два часа. Местные жители сразу же узнали о моих тренировках - в деревне вообще невозможно скрыть нечто подобное от бдительных глаз соседей, но лишь стали обходить мою спортивную площадку стороной, чтобы мне не мешать. Подобное отношение меня вполне устроило - не люблю зрителей, привык тренироваться в одиночестве. Что интересно, даже Ирума в это время меня не тревожила, несмотря на то, что поначалу издали с интересом за мной наблюдала. Быстро разобравшись, что мои "танцы" являются неизвестным ей воинским искусством, после одной из тренировок девушка подошла ко мне и предложила обучиться стрельбе из лука. Так что днём я теперь тоже занят - всё свободное время посвящаю освоению нового для меня вида оружия. Метким стрелком за столь непродолжительный срок мне, разумеется, не стать - аборигены учатся владеть луком с раннего детства, - но натягивать правильно тетиву и посылать стрелы в нужное мне направление я уже умею. А остальное придёт с опытом, который, как говорится, дело наживное. Свободным осталось лишь ночное время. Впрочем, и здесь я не был бы столь категоричен...

Первые две ночи, когда я отсыпался после похода, мне никто не мешал. Зато на третью ночь, когда я, уставший и расслабленный после тренировки и последовавшего за ней плотного ужина, уже проваливался в ласковые объятия сна, дверь в мою спальню тихонько отворилась, и в пробивавшихся сквозь занавешенное окно рассеянных лучах ночного светила на пороге обрисовалось одетое в короткую ночную рубаху молодое и прекрасное женское тело. Незнакомка неслышно подплыла к моей кровати и, одним лёгким движением руки сбросив на пол невесомую ткань своей одежды, нырнула под моё одеяло. Нежные девичьи руки легли на мою грудь, длинные волосы водопадом укрыли мою голову, а в мои губы впился страстный поцелуй Ирумы, непонятно по какой причине решившей разделить со мной постель.

Что ж, я давно уже не мальчик. Моя жена далеко, и никто не запрещает мне сбросить накопившееся сексуальное напряжение в объятиях роскошной женщины. Правда, Ирума неожиданно для её возраста оказалась девушкой, чего я в порыве страсти даже не ощутил - ночь, проведённая с фигуристой красоткой, вымотала меня до предела и оставила после себя лишь сожаление о том, что полученное мною наслаждение продолжалось не вечно... Зато измазанные кровью простыни, которые я обнаружил поутру, заставили меня по-другому взглянуть на поступок Ирумы - я знаю, что девушки придают особый смысл ночи с первым в своей жизни мужчиной. Однако за завтраком девушка ничего не сказала мне о совместно проведённой бурной ночи, поэтому я также посчитал разумным промолчать. Вероятно, моя молчаливая тактика оказалась верной - Ирума пришла ко мне и на следующую ночь. И на следующую. Теперь все мои ночи оказались заполнены женской лаской, из-за чего мне даже пришлось сдвинуть график моих утренних тренировок на пару часов - какое бы наслаждение я не получал от секса с Ирумой, но тело всё равно требовало полноценного сна. Я уже настолько привык к регулярному сексу, что, ложась в кровать, сразу же сдвигался к противоположному краю, освобождая место для приходящей немного позже девушки.